на всех с высоты подоконника.
Вскоре появился Миша со своими закадычными друзьями, отчего сердце у девушки предательски забилось, Саша даже не заметила, как задержала дыхание.
Боря и Паша с интересом разглядывали свою одноклассницу, будто впервые увидели, а Миша тепло ей улыбнулся проходя мимо, от чего ее желудок сделал кульбит. Но девушка не успела никак отреагировать на улыбку парня, так как увидела Алёну, выходящую из раздевалки, все ее тело напряглось и вытянулось в струнку, Саша нахмурила брови и поджала губы, молясь про себя, чтобы Яра быстрее привела сюда культорга и завуча.
Миша смог верно прочитать изменения, произошедшие с девушкой на его глазах, и оглянулся.
— Идите, я догоню, — он махнул своим друзьям и примостился рядом с удивленной Сашей.
Алена прошла мимо, глядя будто сквозь них. Макаров подождал, пока девушка скроется за поворотом и встал.
— Спасибо, — прошептала Саша.
— Потом отблагодаришь, — нахально подмигнув, парень побежал догонять своих друзей.
У Захаровой от его слов мурашки побежали по коже, и она наконец поняла, что почти не дышала все это время, пока он находился рядом.
Через несколько минут показалась Яра с недовольным и заспанным завучем и с заводной толстушкой — культоргом Ольгой Ивановной.
Они посмотрели, покивали головами и что-то записали в блокнот. Как Саша ни пыталась вытянуть шею и разглядеть написанное, но ей это не удалось.
— И отметьте “11А”! Вы отметили? А где буква “А”? — доставала их Яра. Наконец они ей сунули блокнот под нос, она удовлетворенно кивнула и отошла в сторону.
— Мы это сделали! — закричала Саша, кидаясь подруге на шею и крепко обнимая. Яра радостно рассмеялась, сжимая ее в объятьях.
— А теперь на пары! Мои планы на физику никуда не делись.
***
На следующий день состоялась пятничная линейка, все классы выстроились в коридоре, отчего в нем стоял радостный гомон.
Яра с Сашей подпирали стенку сзади всех и наблюдали за своими одноклассниками.
— Наш Макаров скоро в тебе дыру прожжет, — поделилась своими наблюдениями подруга, видимо, думая, что та этого не замечает, хотя она чувствовала его взгляд каждой клеточкой своего тела. Девушка промычала что-то нечленораздельное.
— Что? — переспросила Яра.
— Тсс, — Саша приложила палец к губам и кивнула в сторону двух завучей, которые пробирались сквозь толпу учеников в самый центр.
Сначала все было по старой программе: озвучивались баллы, которые каждый класс набрал в конкурсах, потом награждались победители олимпиад, рассказывали о технике безопасности в праздники и, наконец, подошли к самому интересному — объявлению победителей конкурса рисунков.
— … на горнолыжный курорт едет… — Андрей Борисович сделал многозначительную паузу. Саша с Ярой переглянулись и синхронно закатили глаза.
— 11А!
Сначала повисла тишина, затем раздались аплодисменты и улюлюканье, а в центр вышла радостная староста класса — Женя, которая с гордостью приняла сертификат на путевки. Все одноклассники оборачивались и кидали взгляды на девушек, которые в свою очередь стояли опешившие.
— Мы выиграли? — шепотом спросила Яра, до конца не осознавая, что они справились.
— А ты сомневалась? Твои медведи — это ведь шедевр! — засмеялась Саша, хлопая от радости в ладоши.
— Тише, тише! В понедельник утром вы должны точно сказать, кто едет, а на базу отправляетесь вечером.
— Ты поедешь? — спросила Захарова, заранее зная ответ.
— Нет, Сашуль. Я привыкла дома с семьей встречать, а не с какими-то овцами. Я не тебя имею в виду, если что.
Саша понимающе кивнула и с грустью кинула взгляд на Мишу, который что-то оживленно обсуждал со своими друзьями. Девушку неприятно кольнула мысль, что он будет так далеко от нее, веселиться и знакомиться с другими в то время, пока она будет сидеть дома. Радовало лишь то, что за праздничные дни можно неплохо заработать на корпоративах.
***
Миша лежал на кровати и разглядывал люстру. На полу сидел его друг — Стас, который обычно приходил в гости раз в месяц. Учеба в консерватории занимала практически все время, плюсом к ней шло репетиторство на дому. Парни познакомились в музыкальной школе, когда им было девять-десять лет и с тех пор были не разлей вода. Лишь Стас знал секрет своего друга о том, что тот так и не бросил учебу в музыкалке, хотя родители насильно его оттуда увели.
Макаров оказался хитрее и своим обаянием подкупил всех преподавателей, которые согласились обучать его индивидуально и без уведомления родителей, а в виде вознаграждения он платил им своими карманными деньгами.
Стас что-то увлеченно рассказывал, но парень слушал его вполуха.
— А ты что бы сказал на моем месте? — вырвал его из глубин своих мыслей вопрос.
— Что?
— Макаров, кажется, ты меня не слушаешь и в облаках летаешь.
— Прости, плохо спал.
— Я тебе давно говорю, заканчивал бы ты со своими тусовками, уже всякие слухи поползли. Оно тебе надо?
— Я из дома уже больше двух недель никуда не выходил, — более резко, чем следовало ответил Миша. Стас удивленно обернулся к другу.
— Не верю своим глазам, Мишка, ты что, влюбился?
— С чего ты взял?
— По тусовкам перестал ходить, летаешь в облаках, меня не слушаешь…
— А ты когда-нибудь влюблялся? — перебил его друг.
— Да чтобы так по-настоящему вроде как нет… Если, конечно, подкидывание киндеров девочке в четвертом классе не считается.
— Тогда ты не можешь утверждать наверняка.
— Расскажи мне, ты ведь знаешь, я — могила.
Миша вздохнул и вкратце поведал историю, начиная с того самого вечера в ресторане, когда увидел ее в вечернем платье и отправился провожать. Груз секрета тихонько таял с его души, ему необходимо было выговориться кому-нибудь постороннему, кому он мог доверять безоговорочно.
— Про Алену я тебе тоже, между прочем, говорил. Она мне сразу не понравилась! — вздохнул Стас. — И что ты теперь планируешь делать?
Парень перевернулся к другу лицом и пожал плечами.
— Со мной впервые такое, я теряюсь перед ней, как будто раньше с девушками вообще не общался. Меня то в жар, то в холод бросает. Единственное, о чем я могу думать, глядя на нее, какие у нее красивые глаза и как же хочется обнять, поцеловать, да и вообще…
— Да и вообще? — друг смешно изогнул бровь.
— Да не в этом смысле! Вообще, знаешь, чувство такое, как в детстве, когда тебе хочется самую красивую машинку, которая стоит на витрине, а родители уводят тебя и говорят, что купят потом. А потом приносят совершенно другую, потому что ту уже разобрали. То есть она для меня, как недостижимая мечта, а жизнь смеется и подкидывает других, которые мне совершенно не нужны, ведь они — не она.
— А ты пробовал с
