Чикаго? — Она нахмурилась. — Когда?
— Меня не будет большую часть следующей недели. Я пришлю тебе даты и добавлю тебя в свой деловой календарь. А ты? Ты куда-нибудь планируешь уехать?
— Да. — Она открыла свой календарь и назвала даты своих запланированных поездок в Атланту и Нью-Йорк, а также продолжительную двухнедельную поездку в четыре разные страны Европейского союза.
— Хм… Похоже, мы должны составить расписание, когда будем пытаться зачать ребенка. Если только ты не хочешь поехать со мной в Чикаго, — с надеждой в голосе предложил он.
Они всегда старались путешествовать вместе хотя бы раз в год. Но даже эти поездки были больше похожи на рабочие каникулы. Оба они не отрывались от своих телефонов и ноутбуков и отвечали на звонки и электронные письма. Даже во время совместного отпуска они постоянно думали о своем бизнесе.
И хотя он приглашал ее сейчас сопровождать его в деловой поездке, позаботится о том, чтобы они могли провести время наедине, просто наслаждаясь обществом друг друга и планируя свое совместное будущее.
— Я не могу просто оставить все и поехать с тобой в Чикаго на следующей неделе, Дал, — сказала Зора. — Мне нужно подготовиться перед своей поездкой. Кроме того, я бы тебя только отвлекала.
— Ты не отвлекаешь меня, Зора. Ты моя жена.
Говорить эти слова, обращаясь к своему лучшему другу, все еще казалось ему странным. Зора посмотрела на него как-то особенно. Видимо, ей тоже было странно это слышать.
— Я понимаю это, Дал. Но этот брак не отменяет моих или твоих обязательств.
— Верно. Ты права.
Он старался не казаться разочарованным тем, что его жена недвусмысленно дала ему понять, что их отношения для нее гораздо менее важны, чем ее карьера. Фактически, ее отец был вынужден настоять на том, чтобы она взяла остаток недели в качестве своего рода медового месяца. Даже тогда Зора не соглашалась, пока Дюк, полушутя, не пригрозил, что охрана удалит ее из помещения, если она придет на работу на следующий день.
— Что касается сегодняшнего вечера у твоих родителей. С тобой все в порядке? — спросил Даллас. Она не обсуждала с ним состоявшуюся встречу после того, как они вернулись в ее дом. — Я знаю, что отношения с Коулом сегодня были немного напряженными.
— Да, но все в порядке. — Зора пожала плечами.
Но Даллас знал лучше. Он мог понять, что ее огорчает реакция брата. Он видел это по ее опущенным плечам и по тени печали в ее темно-карих глазах. Ей было искренне больно, что ее братья оказались эгоистами всего лишь из-за того, что их младшая сестра — взрослая, способная принимать собственные решения и руководить компанией, если бы была возможность, женщина — вышла замуж без их благословения.
— Блейк и Макс обижены, потому что их младшая сестра вышла замуж без их ведома. Но с Коулом… кажется, что это что-то более серьезное, — отметил он.
Зора нахмурилась.
— Я знаю. Я поговорю с ним. Когда-нибудь. — Она бросила ручки и маркеры в сумку, застегнула молнию, затем положила все вместе с ежедневником на тумбочку.
Затем она выключила лампу, и ее часть комнаты погрузилась во тьму.
— Я бы не выдержала там весь вечер, если бы тебя не было рядом. Спасибо за то, что ты моя опора и голос разума. Как всегда. И спасибо за терпение по отношению к моим братьям.
Она наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку. Этот жест удивил его. Он внезапно повернулся к ней, его губы вдруг коснулись ее губ. Зора отстранилась и какое-то время внимательно смотрела на него. Оба молчали. Затем она прижала ладонь к его груди, наклонилась и снова поцеловала его.
Она прикоснулась своими мягкими, сладкими губами к его губам. Касание было настолько легким, что он на мгновение задумался, был ли поцелуй настоящим или он только мечтал об этом.
Зора наклонилась к нему ниже, и он позволил ей определять интенсивность их поцелуя. Но когда она, задыхаясь, оторвалась от него, он не смог удержаться, скользнув языком между ее мягкими губами, и попробовал рот, которого так жаждал.
Затем он притянул ее ближе, чтобы почувствовать, как ее пышные изгибы прижимаются к его груди через тонкую майку пижамы.
Ее соски, как бисеринки, выступили сквозь ткань.
Он поцеловал ее сильнее, услышав вздох, от которого его член набух. Ему нужно было слышать это снова и снова.
Зора забралась на него, усевшись на его коленях. Ее промежность прижалась к его твердой плоти, заставляя его стонать от растущего желания.
Даллас схватил ее за попку, притянул ближе, когда она поцеловала его, пропуская ее влажное тепло по его члену через преграду их нижнего белья.
Сколько раз он мечтал поцеловать Зору. Отвести ее в постель. Нет, он не гордился своими мечтами. Потому что переход границы поставил бы под угрозу их дружбу.
Но сколько бы раз он ни ругал себя за то, что так думал о Зоре, его тело реагировало по-своему.
Зора погладила его сосок большим пальцем.
Случайное прикосновение, доставившее ему сильнейшее удовольствие. Даллас провел кончиками пальцев по мягкой коже ее спины под майкой, сгорая от желания завладеть всем ее телом.
Она прервала поцелуй.
Его сердце колотилось в груди, ему стало страшно, что она отстранится и волшебство исчезнет. Но она не отрывала взгляда от него, стягивая майку через голову, обнажая полные груди с коричневыми сосками.
— Зора… — Слова застряли у него в горле. Даллас прижался поцелуем к ее ключице, одной рукой обнял ее за талию, а другой приподнял грудь, наслаждаясь ее весом и размером.
Зора погладила его по щеке, неотрывно глядя на него, и выгнула спину. Этот жест сказал ему больше, чем слова.
Глаза Далласа закрылись, когда он опустил голову и впился в предложенную ему грудь. Он наслаждался чувственным бормотанием Зоры и тем, как она перебирала пальцами его волосы, когда он дразнил ее своим языком.
Он перевернул ее на спину и лизнул затвердевший сосок, прежде чем перейти к другому и сделать то же самое. Затем он поцеловал ее в мягкий живот и стянул с нее шелковые трусики, обнажая ее влажный интим.
Зора выгнула спину и застонала, запутав пальцы в его волосы.
Даллас хотел заняться с ней любовью. Но Зора только что напомнила ему, что они согласились подождать. Он дал ей слово и должен был сдержать его, даже если ему предстояла мучительная от воздержания ночь.
Даллас застонал, задержавшись на мгновение, чтобы собраться с силами и сказать ей, что они не могут. Не этой ночью.
— Зора, я… — Его
