class="p1">Открываю крышку. Сначала принюхиваюсь. Ничем не пахнет вообще. Как и мое средство. Ну, что точно оно! Пробую сначала на язык. Непонятно. Эх. Член все равно опять стоит. Так что уже не страшно. Делаю глоток.
Приятное тепло. Пытаюсь понять, похоже или нет. И зеваю.
Какая-то слабость прямо появляется в мышцах. Кроме одной. Этот, блин, стойко торчит несмотря ни на что. Живет, сука, своей жизнью.
Смотрю на Синеглазку. Морщит носик.
Глаза слипаются. Тру их. В сон клонит.
Если сейчас засну, эта вредина проснется и сбежит! Хоть в лес, но убежит!
И в голову приходит гениальная идея.
Пока еще есть силы, достаю из тумбочки свои наручники и сцепляю нас с Синеглазкой. Теперь не сбежит. Да и я сразу же проснусь, как она проснется. И вот, тогда…
Главное, ключик спрятать. Так, куда? Пытаюсь повернуть голову и понимаю, что не могу. Тело просто не слушается. Да что это со мной?
А потом уже и веки поднять не могу. Кое-как задираю левое веко и падаю рядом с Синеглазкой. Чуть придвигаюсь к ней и все. Провал.
Так хорошо. Темно. Тихо. И ничего не беспокоит.
33. Анжела
Господи. Ощущение, что меня расплющило. Просто придавило чем-то и лишило чувств.
Так хорошо. Именно хорошо. Я как будто выспалась за все года недосыпа.
Только вот жарко. Душно прямо. И пошевелиться не могу. А еще рука ноет. Затекла.
Медленно приоткрываю один глаз. Осматриваюсь.
А где я?
Так, память, возвращайся. Хватит дрыхнуть.
Память послушно похрюкивает где-то сзади. Причем так явственно похрюкивает. Раньше за ней такого не замечала.
Еще одна попытка пошевелиться. И я понимаю, почему не могу этого сделать. На мне чья-то волосатая и очень тяжелая рука.
Ой.
Так, Анжела, вспоминай.
Клуб?
Нет.
Диана?
У нее нет волос на руках.
И опять похрюкивание.
Аккуратно приподнимаю с себя руку и поворачиваюсь.
Артур.
Артур?
Артур!
Почему я с ним в одной постели?!
Почти голая!
Но ведь не было же ничего? Не было! Или?
Господи.
Пытаюсь дернуть затекшую руку. И не могу! Привстаю и всматриваюсь.
Какого хера?!
Я в наручниках!
Так. Стоп.
Блудливый разум, наконец, возвращается в мою голову.
Это же я сама купила эти наручники. Но не для себя же!
Почему я оказалась пристегнута к… Артуру?
Так. Надо срочно уходить. Нет. Не уходить. Бежать! Потом довспоминаю.
Где тут защелочка, которую показывал мне продавец в секс-шопе?
Подношу запястье с наручниками ближе к лицу и пытаюсь нажать хоть на что-нибудь. Блин. Ну, была же защелка! Я помню! Вот это я точно помню!
Снизу раздается недовольное сопение и я замираю. С тревогой слежу за Артуром. Пусть он спит еще. Пусть он спит! Пожалуйста!
Фиг.
Артур вдруг тянет свою руку к лицу. И моя рука оказывается там же. Ему, видите ли, захотелось почесаться именно рукой, скрепленной наручниками. Я стараюсь не касаться его лица.
Артур убирает руку и открывает глаза. Смотрит на меня.
— Синеглазка, — улыбается и своей лапищей одним махом сграбастывает меня в охапку и кладет на себя.
— Который час? — зачем-то интересуюсь я, кое-как уворачиваясь от его губ.
— Какая разница? — усмехается он. — Час утреннего секса. Ну что? Попалась?
Раз и я каким-то образом оказываюсь уже на спине, а Артур нависает надо мной. Взглядом проходится сверху вниз. Уголок его губ дергается.
34. Анжела
— Ну, наконец, ты в сознании, — говорит какие-то странные вещи. — А то я устал все сам да сам.
Наклоняется и я едва успеваю отвернуться, чтобы его губы не накрыли мой рот. Он попадает в щеку. Усмехается и теплыми губами скользит по ней. Трется своей щетиной.
— Артур? Что произошло? — одной рукой упираюсь ему в грудь, потому что вторая рука покорно лежит рядом с рукой Артура. Попробовала потянуть ее. Нифига. Не пускает.
— А что произошло? — приподнимается и смотрит на меня невинными глазками. — Мы просто потрахались. Как и договаривались. И я еще хочу.
Опускается и губами впивается мне в шею. Я едва сдерживаю стон, потому что его губы и щетина заставляют миллионы мурашек бежать от места поцелуя по моему телу.
— Ты врешь! — опять толкаю его. — Не было ничего! Я не помню! Я бы запомнила! Не было.
— Было, — просто хрипит он, уже полностью ложась на меня и не отрываясь от шеи.
— Я в белье! Почему я не голая тогда? — не знаю, какие еще аргументы привести.
— И правда, — довольная улыбка и хитрый взгляд. — Почему ты до сих пор не голая?
Дергает мою руку и я понимаю, что он с застежкой борется. Матерится.
— Эй! — сильно, как мне кажется, толкаю его в грудь.
Артур хмурится и берет меня за подбородок.
— Никаких «эй». Поняла? — встряхивает меня. — Артур, ну или для тебя можно и Арчи, — улыбается. — Черт, Синеглазка, давай потом все эти выяснения. Хочу тебя пиздец как! Всю ночь ждал!
— Ах так! Значит, все-таки, не было ничего! — у меня прямо откуда-то силы появляются. Я опять толкаю его и отпрыгиваю. Но недалеко. Руку же не снимешь и не оставишь с Артуром!
— Так будет, — опять ухмыляется и отводит свою руку в сторону, притягивая меня так. Ползу, сопротивляясь, на коленках. — Ну, Синеглазка. Хватит уже. Все. Не сбежишь. В оковах мы. Какой же я молодец! Ведь не зааркань я тебя, ты бы сбежала! Как пить дать, сбежала бы! А мне потом ищи тебя по лесу! Ну, иди сюда. Хочешь вина? Или сока?
Мотаю головой.
— Ну, выпей что-нибудь, маленькая, — теперь Артур уже сам крадется ко мне. А я, наоборот, отползаю. — У меня есть волшебные капли.
Что? У него с головой проблемы? Блин! А вдруг он мои капли нашел?!
Ищу взглядом свой пакет. Ой. Вон, валяется.
— Да-да, Синеглазка, — Артур замечает мой взгляд, — я оценил твои подарки. И готов показать тебе, как ты заблуждалась. Иди сюда!
Хватает меня за щиколотку и дергает на себя.
— Хватит! Я так долго еще не с кем не играл! — лицо такое серьезное. Как-то страшновато становится. — Привыкай слушаться.
И по его взгляду я понимаю, что он настроен прям очень решительно. Вон, какой тяжелый. Как придавил и не пошевелиться.
Бедрами разводит мои ноги и я даже ойкаю, когда в мое бедро упирается что-то твердое и большое. К счастью, пока под тканью шорт.
— Довела-таки, — хрипит Артур, носом зарываясь мне в шею. — Сейчас я тебе так оттрахаю, что ходить не сможешь.
— А можно я тогда заранее схожу? Раз потом с этим проблемы будут?
Артур
