Судден кладет на стол перед ними фотографию. На ней нож в пакете для вещдоков. Широкое лезвие из нержавеющей стали вдоль обуха густо измазано кровью.
–Ты была права, Санна,– произносит он.– Преступник вышел через заднюю дверь. Вот это лежало под живой изгородью между их садом и соседским.
Санна светится от радости.
–Сколько времени займет экспертиза?
–Надеюсь, не больше пары дней.
–Знаешь, что это за нож? Что можешь о нем сказать?
–Охотничий нож. Нержавеющая сталь. Ручка деревянная.
–Модель? Марка? Можем проверить по магазинам.
–Магазины вам не помогут. Тем более что он не новый. Я бы предположил, что ему лет пятнадцать-двадцать, если не больше.
Эйр рассматривает фотографию. Под подтеками крови она различает какой-то черно-зеленый налет.
–Так ты и есть новый Бернард?– Судден с улыбкой протягивает ей руку.
–Эйр Педерсен,– отвечает она, не поднимая на него глаза.– А это что?
Эйр указывает на фото.
–Водоросли, я так думаю,– отвечает Судден.– Посмотрим, какой ответ даст экспертиза, но подозреваю, что он долго хранился на улице, прежде чем им воспользовались.
–Если это водоросли, значит, преступник держал его где-то рядом с морем?
–На этом острове все рядом с морем,– отвечает Судден с улыбкой.
Бернард берет фотографию и закрепляет ее на доске под фотографией Мари-Луиз Рооз.
–А больше хороших новостей у меня нет,– добавляет Судден.– Мои ребята собрали отпечатки, образцы тканей и волоски. Но по большей части там все загрязнено. Совершенно непригодно для экспертизы.
–Это мы слышали,– говорит Санна.– Мы столкнулись с одним из твоих ребят, когда прибыли на место.
–Но должно же там быть хоть что-то полезное?– спрашивает Эйр.– Даже если соседка везде потопталась.
–Увы. Мы нашли только ее следы, да еще супругов Рооз. Все остальное было испорчено.
–Черт,– произносит Эйр.
На лице Санны написаны разочарование и досада.
–Санна, ты меня знаешь,– серьезно добавляет Судден.– Ты знаешь, что обычно я такого не говорю. Но на этот раз у меня такое чувство, что вам попался призрак.
Он делает паузу.
–Вы не думали запросить помощь с материка, из Национального отдела расследований?
–Да, но никто из НОР не мечтает здесь оказаться,– говорит Санна.– Хотя Экен же знает кого-то из начальства там?
–Нам на хрен не надо никакого НОР,– внезапно взрывается Эйр. Тот знакомый Экена как раз и отправил ее на этот остров, уж она-то знает.
Санна и Судден пристально смотрят на нее, удивленные такой реакцией.
–Знаете что,– произносит Судден, посмотрев на часы,– мне пора идти. Я дам знать, как только мы узнаем что-то про нож.
Санна идет с ним к двери и внезапно замечает, что у него что-то прилипло к подошве.
–Подожди-ка,– произносит она и наступает на торчащий край того, что оказывается оберткой от конфеты с красной физиономией клоуна. Она подбирает обертку, чтобы выкинуть ее.
–Хорошо, я сам не заметил,– шутит Судден.– Терпеть не могу клоунов.
–Я помню эти карамельки,– проговаривает Санна.– У Эрика никогда не получалось управляться с этой клешней…
Она обрывает себя на полуслове и смотрит на Суддена:
–Но те игровые автоматы уже несколько лет как не работают?
–Какие?– спрашивает Эйр.– О чем вы?
–В парке аттракционов у скалы. Конфета оттуда. Только он уже несколько лет как закрылся.
–На меня не смотри,– говорит Судден.– Я не из тех, у кого пульс зашкаливает при виде комнаты страха и все такое.
–Когда ты их в последний раз надевал, туфли эти?
Судден задумывается ненадолго.
–Дай-ка подумать… У Роозов на мне были мои обычные рабочие ботинки, а потом…
–Но ты ездил обратно к Роозам, чтобы осмотреть живую изгородь? После первого визита?
–Да.
–И в тот раз на тебе были эти туфли? Не рабочие ботинки?
–Да…
–Хорошо, хорошо,– произносит Санна.– А после этого где ты был?
–Нигде.
Санна достает мобильный. Она звонит диспетчеру и спокойным голосом сообщает, что ей понадобится подкрепление у скалы.
–Да что вы делаете-то?– спрашивает Эйр.
–Заброшенный парк аттракционов – это же идеальное укрытие.
Эйр криво усмехается.
–Вы думаете, что преступник…
–Пришел оттуда,– обрывает ее Санна.– Я думаю, что он пришел из закрытого парка развлечений.
6.
Въезд в парк аттракционов преграждают железные ворота. На проржавевшей вывеске нарисованы двое детей, которые держатся за руки. Под вывеской громоздкий навесной замок, а от ворот в обе стороны тянется высокая ограда, вдоль которой поверху натянута колючая проволока.
–И что теперь будем делать?– интересуется Эйр.
Санна ждет, пока Йон, Бернард и остальные припаркуются и подойдут к воротам. Ограда очень старая. Ни у кого с собой нет никаких инструментов, но Бернард звонит какому-то смотрителю, который может им открыть. Санна берется за ограду и пытается потрясти, но ограда крепкая. Она вытирает руку о штаны, на них остается коричневое маслянистое пятно ржавчины и грязи.
–Идем,– командует она Эйр и направляется обратно к машине, на ходу выкрикивая Бернарду, чтобы он поторопился с поисками того, кто может открыть ворота.– А если это займет слишком много времени,– кричит она, прежде чем захлопнуть дверцу машины,– набери Лильегрена и все-таки попроси его выдать разрешение на проникновение.
Они проезжают несколько километров на юг вдоль забора, пока Санна не останавливает машину. Развесистый куст шиповника вжался в ограду. Она выходит из машины и некоторое время возится с ним, и наконец отводит ветки в сторону.
–Бинго.
Эйр с удивлением смотрит на открывшуюся дыру в земле, лаз выходит по ту сторону ограды.
–В дни моей юности тут проводили очень неплохие концерты,– поясняет Санна.– А ограду с тех пор, видно, не меняли.
Когда они проползают на ту сторону, Эйр поднимается с изумленным видом. Перед ними открывается ландшафт из пластика и металла, покрытый слоем грязи и поросший травой. Заброшенные карусели и пустые киоски с вывесками «Мороженое» и «Лимонад». Чуть в отдалении свалены в кучу выставленные сушиться водяные горки.
–А это не слишком притянуто за уши?– произносит Эйр.– В смысле, эту обертку же кто угодно мог потерять. Или ветром могло пригнать к Роозам, хрен его знает…
