колодцы. Их здесь много, да где они? Давайте узнаем, скольким из вас удастся это выяснить.
Это важно. Изменение это не раз и навсегда, это новое правило, действительное только для этого этажа. Вам не разрешается уходить с этого уровня вниз до срока. Колодцы откроются за шесть часов до крушения, и это всё. Ещё раз: уйти с этого этажа вниз до срока нельзя. Наслаждайтесь же здесь. Такой красоты, как эти поезда, никогда в нашем мире не бывало.
Программа патронажа действует, и пока мы очень довольны результатами. Когда ваш патронаж завершится, вы получите извещение. Дальнейшая информация будет предоставлена вам позднее.
Вы заметили, что список лидеров наконец-то полон. Поздравляем всех, кто в него попал. Как вы видите сами, у каждого имени верхней десятки обозначено вознаграждение. Это означает, что сезон охоты открыт! Разве это не весело? Вы убиваете – и получаете лутбокс с наградой. Если вы среди лидеров, не волнуйтесь, вы тоже примете участие в потехе. Если вы выживете на этом этаже, то по его крушении получите 10 % вашего вознаграждения. И с каждым этажом этот процент будет расти.
И наконец, обратимся к особенно высокому коэффициенту смертности на третьем этаже. Так случилось из-за высокой концентрации групповых квестов. Хотя число обходчиков сохраняется в приемлемых пределах, нас беспокоит вероятность раннего истребления. Это не означает, что мы слабеем. Так что не вешайте носа. Вот как это просто.
А теперь идите дальше, катайтесь по рельсам и убивайте, убивайте, убивайте!
– Не вешать носа? – переспросила Катя. – Это что, шутка?
– Ты что, в самом деле думаешь, что люди будут на нас охотиться? – накинулась на неё Пончик. – Не доверять людям – мне такое не по душе. Меня колотит от этого.
Я едва слышал их. Едва объявление отзвучало, ожила папка с сообщением Брэндона, и я наконец увидел название этой папки в верхнем углу интерфейса.
Сообщения от умерших обходчиков.
– Нет. Ох, нет же, – прохрипел я.
Меня как будто б… ский грузовик переехал. Мои локти соскользнули со стойки, на которую я опирался, и я съехал на пол. Все, кто был в помещении, замолчали и обернулись на меня.
– Карл? – позвала меня Пончик.
Сообщение было передо мной. И я не хотел его читать.
Сделав глубокий вдох, кликнул.
Брэндон: «Приветствую, бро. Посылаю это сообщение также Имани и Элли. Ты не поверишь, что делается с Элли. Я хотел уведомить и тебя – на случай, если они не сделают. Похоже, мне конец. Третий этаж скоро обрушится. Мы с Генри – это один из обитателей нашей богадельни – держим оборону против Гремлинов[20] тени. Я ненавижу эту сволочь. Имани, Элли и остальные уходят, а для меня уже слишком поздно. Хронометр этажа отсчитывает десять минут, а до колодца двадцать минут ходьбы.
Я видел во вчерашнем итоговом выпуске, как вы уходили, так что знаю: вы до четвёртого добрались. Все знают про бомбу, что сейчас у тебя в штанах.
Послушай меня, товарищ. Я подрался с Крисом, братом, и он вышел из партии. Увёл с собой нескольких наших, но я вижу, что они все погибли. Все, кроме Криса. Я знаю, что он жив, потому что он не пропал из моего чата. Вижу, что Крис жив, но чат показывает, что он мои сообщения не принимает. Почему так, я не знаю. Он никогда не был словоохотлив. Мама считала, что с ним что-то не в порядке, может быть, замедленное развитие. Хотя он не тормоз. А если бы даже и был… Я сказал какую-то глупость, и он взбеленился. Он ушёл, и уже поздно говорить ему, что я его люблю. Я этих слов никогда не говорил. А теперь скоро умру и думать могу только о нём.
Так что если вдруг увидишь его, скажи, что я раскаиваюсь, а он был прав. Он знает, о чём речь. Передай ему, что если жизнь после жизни есть, я обещаю, что никогда не нагажу ему в душу. Пусть съест все хреновы бисквиты, если захочет. Я обещаю не злиться на него за то, что он вечно рискует. И из-за девушек. И за то, что он крал мои игрушечные машинки. Ни за что не буду злиться.
И скажи, что я его люблю. Вот это самое важное. Всегда была так, но я не понимал и только тогда понял, когда было уже слишком поздно.
Я должен уходить. Долбаные Гремлины тени. Достань их, брат. Достань их всех».
Примечание: Это сообщение от умершего обходчика. Когда вы закроете это сообщение, обходчик будет удалён из перечня ваших адресатов.
Хей, ты всё ещё брыкаешься.
– Господи Иисусе, – сказал я беззвучно.
Удар был таким неожиданным, что на пустом месте я вдруг подумал, что из меня вышибло дыхание. Так было с мамой. Глубокий вдох. Глубокий вдох.
– Что там такое? – не выдержала Пончик после того, как мы молча просидели несколько минут.
Я рассказал. Из всей той группы мы добавили в чат одного Брэндона – какая же глупость. Я не имел возможности связаться с Имани или Крисом и узнать, в порядке ли они. Мы знали, что осталась только миссис Макгиббонс. Я вспомнил всё, что мы делали ради того, чтобы они добрались до этого третьего этажа. Какая же утрата. Утрата дьявольская.
Я недолго знал его. Но он был хорошим человеком. Мой друг. После этой смерти от него не осталось и всплеска. Что разозлило меня так, как не злило ничто из случившегося до сих пор.
Я поднялся и шагнул в сторону учебной комнаты.
– Сначала ты должен запросить свои баффы, – напомнил мне Мордекай.
– Да пошёл ты, Мордекай, – ответил я.
Когда я вошёл в комнату, мой интерфейс включился и высветил перечень навыков, которые я мог практиковать.
Я выбрал Железный кулак (Текущий уровень: 8). Возник хронометр, настроенный на один час. Из пола выросли деревянные манекены.
Вам меня не сломать. Пошли вы все. Хрен вы меня сломаете.
Я приступил к работе.
Глава 4
Прошло уже несколько часов после того, как я в кровь разбил кулаки о деревянные чучела. Пончик с Катей пришли в тренажёрный зал минут через двадцать после меня. Пончик отрабатывала свой навык Уклонение – наскакивала на голограмму четверорукого монстра, хлеставшего её четырьмя кнутами, и отскакивала. Катя на другой стороне комнаты предавалась подобному занятию, но она прыгала перед камнями, которые швырял такой же четверорукий голографический виртуальный противник.
Ни одна из них не обратилась ко мне. Когда я закончил тренировку, мой
