посоветовала ей испробовать метод из книги «Путь художника». Нужно было пронумеровать строки и пять раз быстро закончить следующую фразу: «Если бы мне было не обязательно формулировать эту мысль идеально, я бы сказала…» Ей удалось четко выразить, что именно она хотела написать.
«Это способ обмануть внутреннего критика, – объяснила я. – Важно делать это быстро».
Я рассказала ей, что внутри каждого из нас живет критик – своего рода забияка со школьного двора, который обесценивает наши старания, причем обычно, мягко говоря, весьма некультурно. Она рассмеялась: ей это было знакомо.
«Если вы столкнулись с трудностями в работе над книгой, попробуйте эффект неожиданности: нападайте в тот момент, когда она меньше всего к этому готова».
Герберт Уэллс
«Да, тот самый голос в моей голове, который твердит: ты скучная, ты глупая, – сказала она. – Ты права. Я бы с удовольствием велела ему заткнуться».
«Юмор помогает», – ответила я. Она хохотала, чувствуя, как ее перфекционизм исчезает на глазах.
«А ведь мой критик, похоже, довольно глуп! – воскликнула она. – Я ему отвечаю: нет ничего идеального, так что оставь меня в покое».
К удивлению Пеги, ее внутренний критик отступил.
«Это обыкновенный хулиган, – сказала она, – а всем известно, что, если дать хулигану отпор, он пойдет на попятный».
Я сказала Пеги, что отныне ее перфекционизм не правит бал.
«Ты права, – ответила она, – оказывается, не так уж и сложно от него избавиться. Спасибо за совет».
Временами внутренний критик подает голос, называя наши идеи избитыми. Но мы учимся отвечать ему словами: «Спасибо, что поделился своим мнением, но я, пожалуй, продолжу писать».
Наш внутренний критик и впрямь похож на хулигана со школьного двора, и когда мы даем ему отпор, он перестает казаться таким сильным, прямо как задира, который отстанет, стоит лишь постоять за себя.
Внутренний критик
Сегодня яркий солнечный день. Я сижу в гостиной с видом на горы. Вершина укутана облаками. А это что? Голос моего внутреннего критика отвлекает меня от работы.
«Опять прогноз погоды. Скукотища», – заявляет он.
«Цыц!» – перебиваю я и продолжаю писать. Как я уже упоминала, моего критика зовут Найджел. Я представляю его себе дизайнером интерьеров из Великобритании. Он всегда отличался более тонким чувством прекрасного, чем я.
«Хватит писать о погоде, – ворчит Найджел. – Говорю тебе, всем плевать».
«Но ведь за окном так красиво!» – возражаю я.
«Романтическая чепуха», – протестует Найджел.
Я снова велю ему замолчать, хотя и понимаю, что ему угодить невозможно.
Когда я работала над книгой «Путь художника», Найджел твердил мне, что никто не захочет ее читать. На данный момент продано более пяти миллионов экземпляров, но Найджел до сих пор настаивает, что ее популярность – счастливая случайность. Когда я писала свою вторую книгу, «Золотую жилу» (The Vein of Gold), Найджел говорил, что она скучная. Я все равно ее закончила и теперь часто слышу от читателей, что для них она стала «замечательным приключением». Во время работы над третьей книгой Найджел твердил, что мои идеи банальны, а стиль тяжеловесен. Я была с ним не согласна, но его замечания меня пугали.
Так и повелось: Найджел говорил мне нечто ужасное насчет каждой новой книги, и я начинала бояться, что он прав. Закончить произведение стало трудновыполнимой задачей. Несколько лет назад я написала книгу, которая повергла Найджела в ярость. Каждый день, когда я принималась за работу, он высказывал свои злобные замечания. «Это ужасная книга, просто бездарная, совершенно бесполезная», – комментировал Найджел. Наученная утренними страницами, я продолжала работать, а он без конца очернял написанное мной. Наконец, я с облегчением закончила книгу, но, отдавая ее своему издателю, Джоэлу, я невольно стала вторить Найджелу, повторяя, что книга, возможно, не очень хорошая.
«Это я сам решу», – ответил Джоэл. И вот, как на иголках, я стала ждать, что он скажет. Ему понадобилось две недели, чтобы дать ответ – две недели, полные тревоги и сомнений.
Наконец он позвонил мне и сказал: «Это одна из лучших книг, что ты написала». А потом добавил: «Думаю, ты слишком много слушаешь Найджела».
Права на книгу купили. Ее опубликовали. И она имела большой успех. За все годы преподавания я убедилась, что практически у каждого из нас внутри живет «Найджел» – критик, чья единственная задача, похоже, заключается в том, чтобы лишить нас присутствия духа.
Один мой друг пишет сценарии для Голливуда. Он каждый день часами сидит за письменным столом, силясь выдумать интересную сцену.
«Ненавижу писать, – сказал он мне. – Идеи заканчиваются».
«Звучит так, будто тебя донимает твой внутренний критик», – осмелилась предположить я.
«Нет ничего плохого в том, чтобы придерживаться высоких стандартов», – возразил он, защищаясь. Писателям свойственно загонять себя в угол, полагая, что им и впрямь стоит прислушаться к внутреннему голосу, который высказывает им самую суровую критику, в надежде, что от этого они станут писать лучше. Но, как я убедилась, происходит прямо противоположное.
«Попробуй вести утренние страницы, – посоветовала я. – Позволь себе писать свободно, не стремясь к совершенству».
«Я тебе сказал, что терпеть не могу писать, а ты меня просишь писать еще больше?» – заворчал мой друг.
«Да, – отвечаю я. – Утренние страницы невозможно вести идеально. Это просто поток сознания, и они служат для того, чтобы лишить значимости внутреннего критика».
«Ты правда ведешь их каждый день?» – поинтересовался мой приятель.
«Да, – ответила я, – уже много лет».
«Просто звучит так, будто это требует уймы усилий, – стал жаловаться он. – У меня наполовину готов сценарий нового фильма, а я уже почти выдохся».
«Попробуй страницы», – повторила я, но мой друг был настроен скептически.
После нашего телефонного разговора, я обдумала то, что сказала ему. Как показывает мой опыт, от
