что он представил последствия падения своего тела с шестиметровой высоты на эту, совсем не гостеприимную поверхность — скорее всего это было бы последнее падение в его жизни.
Матвей поднял глаза и огляделся. Вернуться обратно в помещение не было никакой возможности, только если бы он сейчас же не научился удлинять свои руки до бесконечности, как проделывал один мутировавший герой в американских фильмах. Увы, природа не даровала Матвею такой способности, и ему нужно было срочно искать более реальный способ спасения. Например, прикинул он, дотянуться до одной из балок, одиноким зубом престарелой бабушки, торчащей из стены…
Покрытые пылью, злые и сосредоточенные преследователи ворвались в раздевалку, на секунду задержались и увидели светящийся прямоугольник. Распухшее, с огромной гематомой под правым глазом, лицо главаря перекосил звериный оскал. Он махнул рукой, и они подбежали к проему. Главарь едва успел затормозить, ухватившись за края, подельники гурьбой уперлись ему в спину. Он прошипел, с недоумением оглядывая открывшуюся за распахнутой дверью пустоту.
— Куда он делся, бля?
Из-за его плеча выглянул крепыш. Его лицо напоминало лунный ландшафт — глубокая ссадина разделяла лоб ровно пополам, потеки крови размазались по лицу, превратив его в индейскую боевую маску. Он злобно прорычал, посмотрев вниз:
— Прыгнул, что ли, баран? Так высоко же…
Молчаливый Николай отодвинул их от проема и внимательно осмотрелся. Хмыкнул и показал стволом пистолета вниз, на лежащую пачку денег. Главарь внимательно посмотрел и выпрямился. Оглядел помещение, потрогал распухший глаз.
— Или спрыгнул, или спрятался, козел… играет с нами.
Затем, настолько неожиданно, что бандиты вздрогнули, крикнул в темноту раздевалки.
— Ты где, жмурик? Поиграть хочешь? — и тут же совершенно спокойным голосом распорядился: — Петруха — вниз, Коля — мы с тобой тут пошукаем, поищем затейника…
Крепыш в страхе отшатнулся от проема, с недоверием глядя на главаря.
— Мне прыгать, что ли?
Главарь жестко усмехнулся.
— Чё, зассал, Петруха?
Петруха посмотрел вниз и неуверенно хмыкнул. Главарь рявкнул.
— По лестнице, придурок!
Крепыш облегченно хихикнул.
— А-аа… понял! — и тут же сорвался с места.
Главарь посмотрел ему вслед, покачал головой и повернулся к Николаю.
— Ну, че? Давай Коляныч, погоняем терпилу?
Николай жестко улыбнулся, подошел к одному из шкафов и, едва заметно напрягшись, уронил его в проход. Тот упал с диким грохотом. Под потолок взметнулось облако пыли.
Главарь понимающе кивнул и уронил другой шкаф в соседнем ряду. Так они и пошли вдоль рядов, роняя за собой шкафы, загоняя вероятную жертву к выходу.
Глава 5
Расчет оказался верным — немного изогнувшись, Матвей зацепил носком туфли край швеллера. А дальше все оказалось делом техники — терпеливо подтягивая себя, он добился того, что дверь стала потихоньку открываться все шире, приближая Матвея к заветной цели. Наконец швеллер оказался в пределах вытянутой руки, и Матвей попытался встать на него.
Но это неожиданно оказалось непросто — ноги скользили по металлу. Тогда Матвей отпустил швеллер и качнулся всем телом — дверь сделала возвратное движение и неожиданно легко распахнулась до конца, ударившись в стену ручкой. Изрядно при этом саданув по пальцам Матвея. Он тихо зашипел от боли, но смог наконец твердо установиться на узком швеллере. И вовремя! Он услышал, как в раздевалку ворвались преследователи.
Весь их разговор он слышал с расстояния метра, стоя на балке, одной рукой прижимая к груди сумку, другой рукой крепко держа дверь за ручку. Он был спокоен — увидеть его они не могли никаким образом. Балка находилась за дверью и, даже если бы они попробовали закрыть ее, он все равно бы находился вне поля зрения бандитов. Его тревожил только крепыш, несущийся сюда со всех ног. Вот с этим нужно было что-то делать. У Матвея были несколько минут форы, пока пострадавший Петруха обежит здание или найдет какой-нибудь другой путь, но он понимал, что вся его безопасность балансирует на очень, очень тонкой ниточке.
Поэтому, как только он услышал грохот падающих шкафов и понял цель бандитов, быстро снял лямки сумки с плеча и, слегка нагнувшись, отпустил ее вниз вдоль стены. Выпрямившись и с трудом удерживая равновесие, снял пиджак, свернул его валиком и накинул на швеллер. Сел, свесив ноги. Взялся двумя руками за свернутые концы пиджака, перекинутого через балку, и начал аккуратно, упираясь ногами в стену, спускаться.
Наконец он повис на вытянутых руках. Ноги при этом болтались на высоте не более двух метров, и Матвей посчитал это достаточным для прыжка. Отпустив один конец пиджака и крепко держа при этом другой, он упал вниз.
Вопреки ожиданию удар был не столь сильным как Матвей думал. Он повалился на бок и несколько секунд лежал, мысленно ощупывая свое тело. Не найдя серьезных повреждений, вскочил на ноги, расправил пиджак и надел его. Затем подобрал лежащую пачку банкнот и засунул ее в карман. Все это он сделал одним плавным и непрерывным движением, удивляясь появившемуся спокойствию и уверенности.
Животный страх, гонящий его сломя голову через весь завод, сменился внутренней собранностью. Он не переставал осознавать грозящую ему опасность, но как бы свыкся с ней, нашлись какие-то внутренние резервы и переключили разрушительную панику на нечто другое — доселе неизведанное Матвеем состояние.
В этом состоянии, услышав топот бегущего по коридору к ближайшему проему крепыша, Матвей не впал в ступор и не сделал попытки немедленно убежать. Он только ощутил, как шерсть на загривке встала дыбом.
Он спокойно осмотрелся, увидел подходящий обломок доски, выдернул его из кучи мусора и встал у проема, ожидая появления невезучего Петрухи. И как только тот, взмыленный и азартный показался в двери, совершенно спокойно, со всего маха влепил доской ему в лоб.
Раздался треск, и крепыш с тихим стоном повалился внутрь проема. Отдача сильно ударила по пальцам, от удара доска рассыпалась в труху, но дело свое сделала — Петруха затих на бетонном полу.
Сжав кулаки, Матвей наклонился над парнем, проверяя его состояние. Тот не шевелился, и Матвей торжествующе хмыкнул. Увидев лежащий пистолет, на секунду задумался, но затем отпихнул его от тела, схватил сумку и быстрым шагом рванул вдоль стенки, удаляясь с места побоища.
Через несколько секунд, когда он скрылся за ближайшим проемом, Петруха разлепил опухшие глаза. Тихо поскуливая, с трудом дополз до пистолета и, передернув затвор выстрелил. Затем набрал в легкие воздух и сипло выкрикнул:
— Братва! Сюда!
Выстрел застал Матвея в
