с Марой.
Конечно, про обнимашки и поцелуи с драконом я умолчала, потому что… ну я же вроде как девушка приличная, а такие не целуются с драконом при знакомстве, даже если это он меня целовал. Ведь мне это понравилось, а даже такое объяснение не должно стать оправданием. Короче, о том, что тело может предавать и предательски действовать на разум я ничего не сказала. Вместо этого перешла к тому, как мы сбежали из Ворхельма…
— Огонь изначальный? — уточнила мама и как-то странно посмотрела на отца.
— Ну да, — вздохнула я. — Он им владеет…
Замолчав на полуслове, потому что решила не говорить о заявлении Айвара, что огонь изначальный есть и у меня. А как про это рассказывать? Одно признание потянет за собой другое — придется рассказать про нашу ночную встречу в храме огня. А мне почему-то не хотелось этого делать.
— Вот так вот мы сбежали из Ворхельма, — быстро вернулась к повествованию. — И что вы думаете, где мы с Марой оказались? В Аргаксе!
Мама и отец снова переглянулись, правда, в этот раз хмуро.
— Но и это не самое главное, — я сделала паузу и глубоко вздохнув, выпалила. — В общем, Анджей тер Торджер жив и здоров.
И если до этого родители как-то спокойно реагировали на все мои приключения, то новость про моего несостоявшегося свекра ошеломила их. И по реакции стало понятно, они и предположить не могли подобного.
— Это все меняет, — как-то сдавленно заметила мама. — Наверное, что-то такое произошло, отчего он вынужден скрываться. Надо связаться с ним… Габи, с другой стороны, теперь все намерения этого демона теряют правомочность и ты не должна выходить за него замуж.
— Это да… Вот только есть небольшой момент. Анджей тер Торджер… В общем, он какой-то странный. Он точно не хотел, чтобы я вернулась домой, ибо и от него нам пришлось бежать.
— Не понимаю…
— Мам, что не понимать?! — разозлилась я и выпалила. — Если бы не знала его раньше, то решила бы, что он ухаживает за мной.
— В смысле? — нахмурился отец.
— В прямом! Но хуже то, что в его доме я чувствовала себя большей пленницей, чем в Ворхельме.
— Подтверждаю, — вмешалась Мара. — Он не был похож на скорбящего отца и всячески приставал к вашей дочери.
— Понятно, — лицо отца стало мрачным. Он снова переглянулся с мамой, а затем распорядился. — Значит так, сейчас вы идете приводить себя в порядок. Не могу уже смотреть на эти тряпки. Потом ужин и отдыхайте. Из замка не выходить, ни с кем больше все это не обсуждать. утром… мы примем решение, что делать дальше.
Поднявшись, он снова стремительно подошел ко мне, обнял и поцеловал, после чего столь же быстро покинул гостиную. Мама задержалась подольше, но и она не стала больше задавать вопросы, не считая нескольких, что бы убедиться, что со мной все в порядке физически и эмоционально. Потом и она ушла.
Я ее не осуждала, прекрасно понимая, что им с папой надо многое обсудить и решить, как поступать дальше. Так что, проводив их взглядом, я посмотрела на Мару.
— Ну что… Пойдем, покажу тебе дом и комнату. А потом нам с тобой тоже нужно о многом поговорить.
— Знаешь, у тебя классные родители, — задумчиво заметила змейка. — Но что-то мне подсказывает, что воевать все равно придется тебе.
— Пошли, воительница, — со смехом сказала я, поднимаясь.
Вот только ее слова как-то странно отозвались у меня в душе. Не хотелось признаваться, но интуиция отчетливо говорила меня то же самое. Это ещё не конец.
***
Определив змейку на место жительства, а я рассматривала ее нахождение в родительском доме именно в этом ключе, ведь срок пребывания Мары у нас назвать сложно, я направилась обратно.
Для меня не стало открытием, что родители о многом умолчали во время рассказа о моих приключениях. Эти их недомолвки, переглядывания… Я была уверена, они что-то скрывают и явно не собираются делиться своими рассуждениями. Но опять же учитывая их поведение, родители сами не имели однозначного мнения по каким-то вопросам. А это значит, что спровадив нас, они оправятся в кабинет, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. И мне жизненно необходимо если не поучаствовать в разговоре, то как минимум подслушать его.
Перемещаться бесшумно я умела, а когда еще и место знакомое до мелочей, то и незаметно для окружающих. Быстренько миновав все гостиные и коридоры, избегая слуг, не прошло и нескольких минут, как я оказалась рядом с кабинетом.
хмыкнула, когда ощутила поднятый полог тишины, нахально влезла в заклинание и отточенным движением сняла его. А что? Любовь к подслушиваниям у меня с детства, но я не считала ее недостатком. Скорее — способ узнать скрываемое. хотя в случае с посторонними я действовала осторожно и несколько раз бы подумала, прежде чем влезать в чужое заклинание, но в случае с семейной магией таких ограничений не было. Она даже не пискнула, почувствовав родную кровь. И снова мимолетно отметив, что резерв не уменьшился ни на гран, я вся обратилась в слух.
— Кто мог подумать, что мы так ошиблись, — вздохнула мама и мне стало очевидно, самое интересное я прослушала, но может пойму по контексту… — Столько лет знакомы. Знатный род, сильная магия, драконья кровь. Торджеры были идеальным вариантом. А теперь что делать?
— Отменить договор не получится, — бесцветным голосом заметил отец. — Мы сами постарались составить его так, чтобы защитить Габриэль со всех сторон.
— Вот только защитника выбрали не того… Прости, но я до сих пор не могу прийти в себя насчет Анджея. А теперь выходит, что он ещё и жив. Слушай, а может так получиться, что он убил своего сына?
— Анника, сама себя слышишь?
— А что? — воскликнула мама. — История знает немало историй о «милых» семейных взаимоотношениях.
— Ты права…
Отец вздохнул, а я просто припомнила курс истории, особенно среди властьимущих, со всеми их подставами и лицемерием. Когда дело касается власти, в ход идут любые методы ради достижения цели. Но все равно, поверить в то, что Анджей мог убить Лорана, я не могла. хотя, до недавнего времени я восхищалась и самим Торджером, радуясь тому, что у меня будет такой замечательный свекор. Пока он неожиданно не ожил и не начал оказывать мне знаки внимания.
— В общем, можно ожидать всего, чего угодно, — резюмировал папа.
— Мне непонятен юридический аспект договора, — напомнила мама и я забыла, как надо дышать. — Официально Анджей мертв, а его сын вступил в наследство, иначе не смог бы претендовать на Габи. Что будет,
