выбора, серая мышь да ещё на косорылом японце – это был бы перебор.
– Ты сейчас представила эту картину? На несчастном, скрюченном судьбою азиате с перекошенным лицом восседает нахальный грызун с куском сыра в лапе. У меня даже хокку родилось:
Стебли морской капусты.
Песок заскрипел на зубах,
И понял я, что мышь – бесполезный питомец.
– Да вы острый остряк.
– Или вот ещё:
Крестьянин плантацию риса
Обильно водой поливает
Пусть лучше сгниёт, чем засохнет.
– О-о-о… У вас в голове КВНовские шутки всех времён?
– Да, детка… А ты думаешь, почему с меня всегда тёлочки пёрлись? Нравится водить бибику?
– Да, машина – это комфорт.
– А я, напротив, габаритов не чувствую.
– Фёдор, какой вы бесчувственный…
– Ну почему же, в ряде случаев даже слишком.
Молодые люди набросились друг на друга, так и не приступив к трапезе. Сложно было понять, кто из них мышь, кто кошка, а кто празднует китайский новый год.
Спустя какое-то время в комнате начали по одной гаснуть израсходовавшие топливо свечи. Под песню «Зеленоглазое такси»30, укрывшись одеялом, пара приходила в себя.
– Уже поздно, мне пора ехать.
– Куда ты поедешь? Ты на часы смотрела?
– А что я маме скажу?
– Правду… Что останешься у Вики.
– Я сплю дома.
– Троллейбусы только в 5 утра пойдут. Лучше у меня дождись, чем на остановке. Зачем мёрзнуть на сыром ветру? В помещении-то приятней.
– Для таких случаев придумали такси.
– Дай угадаю, зеленоглазое?
– Конечно.
– Останься, не уходи. У меня без тебя сердце разрывается.
– Пошли пить кофе, и я поеду.
– Обещай, что ты завтра ко мне приедешь.
– Завтра не смогу, а вот на неделе – пожалуй.
«Сударыня, я ваш фанатичный фанат. Я вами одержим. Я сгораю от страсти… «В груди моей Везувий так и клокочет»31, – юморил Фёдор. Среди сатирических зарисовок читалось: «останься, любимая, я не могу без тебя жить».
За маской шуток пряталась невозможность дальнейшего существования без любимой девушки, но говорить серьёзно о таких вещах с единожды отвергнувшей его было невозможно.
– Уже поздно, пора ехать.
– Я тебя не отпущу. Только сто рублей переводить, зачем?
– Ты предлагаешь мне обманывать старших?
– Отнюдь! Ни в коем случае. Но правда горько ранит материнское сердце, ибо узы брака нас пока не связали. Поэтому лучше приплести сюда Вику. Ты спала когда-нибудь у Вики?
– Для девочек нормально спать друг с другом.
– О-о-о… Ничего себе откровения. Я требую подробностей! Ты её голенькой видела? Опиши мне это зрелище. А я тебе голого Саныча опишу. Мы с ним в бане парились.
– Прощайте, сударь.
* * *
Раскрыв сумку в поисках ключей, Рита обнаружила конверт. Распечатав его в лифте, она увидела подписанный пригласительный: «Этот абонемент даёт право его обладателю посещать квартиру по указанному адресу в любое время. Срок действия пригласительного не ограничен». Внутри конверта лежал ещё один небольшой бумажный свёрток. Отразив свет подъездной лампы, сверкнули два металлических ключа – очевидно, от верхнего и нижнего замка. Что в этот миг творилось в душе у девушки: радость или испуг, умиротворение или тревога, приятное чувство незаменимости или нежелание перемен – никто и никогда не узнает, равно как и имя счастливицы, обретшей семь красных роз, забытых на заднем сиденье такси «Puma».
ЗОЛОТОЙ ПЕСОК
13 февраля 2007 года
После утреннего обхода заводоуправления Фёдор направился в отдел железнодорожных перевозок.
– Садись, – взволновано начала Марина. – Меня сейчас Барсуков вызывал.
– Сам гениальный директор? – удивился Фёдор.
– Ну да. Вызывает и бахает:
– Марина Михайловна, я знаю, вы не последний человек в этом городе. Раньше в Земкоме на руководящей должности работали, у вас богатый юридический стаж. С отцом вашим хорошо знаком, ещё с Горисполкома – заслуженный деятель Кубани.
– Что случилось?
– Наслышан о вашей работе с безнадёжными делами.
– Игорь Иванович, говорите напрямую, что нужно.
– Заводу от предыдущего собственника досталось горькое наследие. Помимо того, что вторую цементную печь варварски распилили на металлолом, так ещё и документов о праве собственности на половину зданий нет.
– Похоже, их тоже, под шумок, сдали на макулатуру.
– Очевидно, вместе с сейфом.
– Спрошу чисто так, из любопытства. Последние лет десять это никого не интересовало, а теперь срочно возникла необходимость? Не продают ли нас?
– Да ну что вы…
– Делегация из Ирландии не каждый день в сапогах по карьеру разгуливает.
– Делегация приехала по обмену опытом, а про то, что вы сейчас вслух сказали, давайте договоримся – это останется в наших стенах. Шумиха сейчас ни к чему.
– Без проблем.
– Так что вы мне скажите о получении свидетельств?
– Сколько строений?
– Тридцать семь.
– Назначение?
– Да разные, от отдельно стоящих подсобок до целых цехов.
– Большой объем, а почему вы ко мне обратились, а не к начальнику юридического отдела?
– Потому что этот Чиполлино утверждает, что правовые основания отсутствуют. А мне не правовые основания нужны, а результат. Наберут пацанов на флот!
– Всё верно. Я знаю только три основания для получения права собственности – сделка, акт ввода в эксплуатацию и решение суда. А если нет бумажки – считай, что это самовольное строение. Лицо же, построившее самоволку, обязано её снести за свой счёт.
– Под корень?
– Под корень. Ну, либо замутить свидетельство.
– За это и разговор.
– А законных оснований никаких.
– Если бы они были, я бы вас не беспокоил.
– Через «тити-мити» можно попробовать, только там будет далеко не сто тысяч, далеко не сто. Вы решительно настроены?
– Назовите разумную цену, и я озвучу её руководству.
– Мне нужно ехать с людьми разговаривать.
– Я жду от вас информацию в ближайшее время…
– На этом мы и расстались, – подытожила Марина. – Что скажешь?
– У нас с тобой какие условия?
– Ты договариваешься со своим ненаглядным Дынчиком, он тебе в память о золотой студенческой юности называет сумму, мы на неё накидываем триста тысяч и я озвучиваю её Барсукову. После одобрения, получаем «тенге» и делим улов. Всё.
– По-братски или поровну?
– Уху сварим!.. Конечно поровну.
– А техпаспорта на здания есть?
– Да, они в машине у меня лежат, их Чиполлино в БТИ заказывал.
– Только я опасаюсь, что Дынчик с нами без
