— У данной — нет, — кивнула она, — потому что она не имеет ни малейшего намерения оказаться на одном континенте с этой кошмарной тварью. Но девушки купаются, как и мужчины. И надеюсь, я не разобью ваши иллюзии, сказав, что и мы иногда делаем пи-пи в водоем.
— Я шокирован.
— Что ж, добро пожаловать в реальный мир, мистер… не знаю вашего имени. Барнегат?
— Роденбарр. Берни Роденбарр.
— Берни — это сокращение от Барнегат?
— Это короче, чем Барнегат. Но сокращение от Бернарда. Барнегат-Лайт — местечко на побережье Нью-Джерси, где мистер Литзауэр любил проводить отпуск, поэтому, открыв книжный магазин, он присвоил ему это название.
— Это его магазин?
— Больше нет. Он продал его мне несколько лет назад.
— Значит, вас зовут Берни Роденбарр, а меня — Элис Котрелл. На чем мы остановились?
— Вы приветствовали меня в реальном мире и сообщили, что иногда писаете в водоем.
— Больше никогда, — клятвенно заявила она. — Я даже палец теперь не суну в воду из страха, что там может оказаться кандиру. Кто поручится, что этого не произойдет? Как я понимаю, это какая-то рыба.
— Рыба-зубочистка. Из семейства сомовых, если верить О'Ханлону.
— Люди привозят рыб из Южной Америки. Тропических рыбок — для тех, кто их содержит в аквариумах.
— Ну и что?
— Не исключено, что кто-то может вместе с партией неонов или опаловых гурами привезти и кандиру.
— Гурами привозят из Азии.
— Значит, с неонами. Вы уверены, что гурами — из Азии?
— Безусловно.
— У вас есть тропические рыбы?
Я отрицательно покачал головой.
— В таком случае откуда вам известен столь неочевидный факт?
— У меня же книжный магазин, я сижу, читаю книжки, и в голове у меня застревают самые причудливые сведения.
— Как кандиру в чьей-то уретре, — сказала она. — Которая может прибыть с партией декоративных рыбок и оказаться у кого-то в аквариуме или уличном бассейне, из которого может и выбраться на волю. Здесь для них вода, наверное, слишком холодная, а если предположить, что их могут выпустить во Флориде?
— Вы меня убедили, — заметил я. — Я больше никогда не буду плавать, и ноги моей во Флориде больше не будет. Но чем кандиру опасны для девушек — и женщин тоже? Я понимаю, вы писаете, но, кажется, вам для этого надо присесть?..
— Не когда плаваем.
— Но у вас же нет пениса!
— Хотите сказать, что хирургу нечего отрезать?
— Вот именно.
— Видели бы вы сейчас свое лицо. Вам даже слышать про хирурга не хочется, так?
— Пожалуй.
— Пениса у нас нет, — согласилась она. — Но мы писаем, и уретра у нас тоже есть. Рыбка-зубочистка вполне может туда заплыть, найти себе местечко, которое сочтет своим домом, и что тогда делать девушке? Какой смысл бежать к хирургу? «Отрежьте! Пожалуйста, отрежьте, пока у меня мочевой пузырь не лопнул!» — «Простите, но как? Отрезать-то нечего!»
— О-о.
— Вы меня понимаете?
— Давайте договоримся, — предложил я. — Давайте никогда не обращаться к хирургу.
— Согласна.
— И никогда не ходить на Джоунс-бич.
— Согласна.
— И никогда больше не говорить об этом.
— Еще лучше.
На губах ее мелькнула тень улыбки, а в карих глазах — усмешка. Трудно ждать от разговора, сосредоточенного на столь жутких вещах, как кандиру, атмосферы, которую можно было бы назвать флиртом, но у нас получилось именно это. По словам, которые мы произносили, это, может, и не очевидно, но в запись нашей беседы не вошли бросаемые искоса взгляды, поднимаемые время от времени брови, тонкие нюансы интонации и язык жестов. Это был откровенный флирт, и мне не хотелось обрывать его.
— Но мы могли бы поговорить о чем-нибудь другом, — продолжал я. — Забудем о моей книжке. Давайте поговорим о вашей.
— На самом деле эта книжка тоже ваша, — ответила она. — Я взяла ее с полки, но пока не купила.
— Еще не поздно. Если, конечно, вы не в силах расстаться с ней.
Она положила ее на прилавок, и я тут же узнал книгу — «Ничей ребенок» Гулливера Фэйрберна в переплете.
— Она появилась у меня примерно месяц назад. Не помню, какая там цена указана? Тридцать долларов?
— Тут написано тридцать пять.
— Если хотите купить, можете сбить цену до тридцати.
— Если постараюсь.
— Правильно.
— Это же не первое издание, да?
— За тридцать долларов или даже за тридцать пять? Маловероятно.
— Но для не первого издания цена довольно высокая, не так ли? Если я захочу просто прочитать ее, могу купить в бумажной обложке. Она же продается в обложке, правда?
— На каждом углу. С момента публикации она не исчезала из продажи.
— Как это приятно для мистера Фэйрберна.
— Не знаю, сколько экземпляров у него продается ежегодно, — заметил я, — и какой процент от продаж он получает, но, безусловно, ему должно быть приятно. Впрочем, он этого заслуживает, вы согласны? Замечательная книга.
— Она изменила мою жизнь.
— Многие испытывают сходные ощущения. Я прочитал ее в семнадцать и в то время мог поклясться, что она изменила мою жизнь. Впрочем, возможно, так оно и есть.
— Мою она изменила, — спокойно констатировала Элис и постучала ноготком по переплету. — Суперобложки нет?
— Нет.
— И тем не менее она принесла вам тридцать пять долларов?
— Пока еще нет, — уточнил я, — но я живу надеждой. Если бы она была в супере, я бы снял его и дождался, когда у меня появится первое издание без оного. Или продал бы супер отдельно. Сам супер стоит двести долларов, может, немного больше. Такова разница в ценах на первое издание в супере и без него.
— Так много?
— Бывает и больше, за исключением суперов к последующим тиражам, как этот. У первых десяти тиражей суперобложка идентичная. Потом на обороте стали размещать цитаты из книжных обзоров. Но вы хотите знать, почему эта книга так дорого стоит? Потому, что это один из тиражей первого издания, что придает ей коллекционную ценность для того, кто хотел бы иметь первое издание, но оно ему не по карману. В конце концов, единственное отличие этого экземпляра от первого издания — в том, что рядом с копирайтом указано не «первое издание», а, например, «третий тираж» или какой тут?
— Пятый.
— Значит, пятый, — сверился я с соответствующей страницей. — Если вы просто хотите прочитать книжку — через пару кварталов в сторону Бродвея находится «Шекспир и Компания», и там есть в бумажной обложке за пять девяносто пять. Но если вы хотите нечто более близкое к первому изданию и не хотите отдавать за него целое состояние…
