А когда чухонец ушел, воевода еще думал о разговоре. Правильно ли сделал или поторопился?
Глава 5
Я много раз просыпался довольно необычно и в странных местах. На втором курсе, в финале грандиозной пьянки, соседи засунули меня в шкаф. Первая мысль после пробуждения была, что я умер. Смущало лишь желание пить и жуткая головная боль.
Еще я как-то ехал пять суток до Улан-Удэ. Так после прибытия в первую же ночь очень удивлялся, почему нет «световой дорожки» до туалета и торчащих босых ног.
В армии довелось пару раз уснуть «на тумбочке». Стоя и облокотившись на правую ногу. Я потом пробовал повторить на гражданке — не получилось. Ну, и пробуждение было внезапным и страшным. А заключалось в гневной раскрасневшейся физиономии лейтенанта Рыжикова. Я эту сволочь на всю жизнь запомнил.
Но сегодняшнее утро переплюнуло все остальные случаи. Проснулся от сильного жжения в груди. Причем, не могу сказать, что было неприятно. Скорее, будто в бане лежишь, только не полностью, а одной грудью. Да, вот такая вот странная баня.
А еще было тяжело. Словно на мне кто-то сидел.
Открыв глаза, я убедился в правильности своей догадки. Мурча и перебирая лапами, сверху пристроился Григорий. В образе того самого кота с квартиры.
Что ему еще нужно-то? Я ведь этому стервецу диван уступил. Сам свалил теплых одеял друг на друга и устроился на полу.
— Брысь! — сказал я, и кот кубарем скатился на ковер. И уже там принял нормальный облик. — Ты чего тут устроил?
— Как это чего? — искренне возмутился бес. — Промысел тебе передаю. Собрал по крупицам страхи, мечты, желания соседей. Тебе вот передаю. А хист уже себе на пользу схарчит.
— Что-то я не понял, это как?
— Каком кверху, — набычился Григорий
Поглядел на меня недовольно, будто раздумывая, рассказывать ли все такому остолопу или нет. Но все же смилостивился.
— Бесы подле хиста вроде помощников. Вот ты вчера потратился сильно. Самолично бы долго восстанавливался. Хисту для харчей все подходит. Твои мысли, переживания, надежды. Я же помог чуток. Вот, к примеру, пропойца с седьмой квартиры сегодня всю ночь кошмарами маялся. Я поспособствовал. Зато и харчей с него изрядно вышло. Все тебе на пользу.
Я почесал в затылке. Вон оно че. Для восстановления хиста нужны эмоциональные всплески. Бес их не только может создавать у обычных людей, но и собирать. Получается, не так Григорий бесполезен.
Что до соседа из седьмой — так его даже не жалко. Сволочь порядочная, как с ним жена его до сих пор не разведется, непонятно.
— Предупреждать надо.
— Идут не туда, куда просят, а туда, куда косят, — совсем надулся Григорий.
Я даже почти собрался просить у него прощения, как раздался дверной звонок. Это что еще? Это кто еще? Торопливо убрал свою «постель» в шкаф и поперся открывать.
— Я уж думал, что ты умер! — ворвался на порог Костян. — Ты спишь, что ли, еще? Что с телефоном?
— По этикету принято отвечать на последний вопрос, — вставил я.
— Этикет? Это как такого графа в Выборг занесло? Ладно, ответь хоть на последний.
— Не помню. Вроде в кармане был. Набери.
Костян вздохнул и вытащил свой айфон какой-то предпоследней модели. Последний был у его жены. Так, к слову, к нему чудеса американской техники китайского производства и попадали. Как только появлялась новинка, жена брала ее, а предыдущий оказывался у Костяна.
— Гудки идут.
— Погоди, — поднял палец я.
Друг растерянно глядел по сторонам, явно ничего не понимая. А я будто бы различил звонок на кухне. Дошел до нее, прислушался, а потом открыл шкаф и обнаружил телефон заваленный упаковками с крупой.
— Мда, это же надо так накидаться, чтобы свой телефон спрятать, — констатировал друг, прошедший за мной.
Костян посмотрел под стол и присвистнул, обнаружив пустую бутылку коньяка. Так, пустую⁈ Мы же всего несколько рюмок выпили. Те, кстати, стояли в раковине. Их Костя тоже нашел, Шерлок Холмс, блин
— Не знаю, Матвей Сергеевич, что меня больше огорчает. Что ты катишься в бездну бытового алкоголизма или что делаешь это без меня.
— Скорее всего второе, — ответил я.
— И кто твой вынужденный собутыльник?
— Тебе какая разница? Ну, пусть будет девушка?
Из спальни раздалось возмущенное мявканье.
— Ты че, кошака завел?
— Да, подобрал. Хотя скорее сам прибился.
Голос Григория, который сейчас солировал кошачьим баритоном, стал призывнее. Он явно протестовал от такой постановки вопроса.
— Смотри, орет уже. Скоро углы начнет метить. Ты бы его кастрировал.
Бес решил эту реплику пропустить мимо ушей. Но орать перестал. Костян дошел до единственной комнаты и осмотрел расправленный диван. «Беса», вышагивающего между ног в виде черного пушистого красавца, даже погладил. Несмотря на едкие комментарии, животных он любил.
— И где твоя пассия? — спросил он.
— Ушла.
— И чего ты врешь, думаешь, я не вижу ничего. Вот же она!
У меня чуть сердце из груди чуть не выпрыгнуло. Я бы ничему не удивился: ни мертвому духу за спиной, ни очередному фокусу Григория. Но Костян подошел и схватил мою правую руку.
— На месте невеста твоя.
— Вот дурак, — у меня словно камень с души упал.
— Давай быстрее собирайся, нам ехать надо, монтажить. Зубы почистил, футболку нацепили и погнали. Так и быть, я тебя покормлю по дороге.
И выскочил за дверь.
— Григорий, иди ко мне.
— Иду, — угрюмо показался в коридоре бес. Видимо, он бы и рад свинтить, но не мог не повиноваться.
— Это что такое? — указал я на смартфон.
— Телефон, — ответил он. — Удобная штука. Раньше-то рубежники каменные дощечки использовали. Зачаровывали их между собой, один что напишет, у другого это появляется. Тот прочитает, сотрет, сам напишет. Но телефон удобнее, конечно.
— Какого беса… в смысле, черта, он делает в крупе?
— Так звонил и звонил, спасу никакого нет. Я и убрал подальше.
Наверное, мой вид не внушал особого оптимизма. Потому что обычно уверенный в себе и своей правоте бес растерялся. Даже в глаза старался не смотреть.
— Запомни и заруби себе на носу, чтобы мои вещи не брал!
— Было бы сказано, а забыть успеем.
— Неправильный ответ.
— Да понял я все, хозяин.
Я пошел умываться, пытаясь взбодриться контрастным
