не зная, что сказать. Только шум снаружи, издаваемый уже бывшими работниками офиса, изредка доносился до друзей, отвлекая их от глубоких мыслей.
Дверь распахнулась. В помещение ворвалась Диана.
— Ты серьёзно?! — с порога воскликнула она.
Герман развёл руками. Уставился на сестру, перевёл взгляд на Михаила, затем снова на сестру.
— А ты откуда знаешь?
— Я написал ей, — сухо сообщил Михаил.
— Зачем?
Диана, подобно буре, пронеслась по кабинету и экспрессивно уселась в кресло напротив Германа.
— Я только вчера связалась с японцами. Герман! Я с ними два часа вела переговоры! Договорилась, чтобы они приехали в Москву, оценили бизнес. Сказала, что мы не знали про дела отца! Сказала, что мы готовы к сотрудничеству! А ты всё испортил! В один миг уничтожил всю нашу надежду!
Герман сдвинул брови.
— Что значит договорилась? К какому сотрудничеству?
Сидя на своём излюбленном месте Михаил молча сокрушался, схватившись руками за голову.
— Эй! Эй! — прикрикнул босс на зама. — Ты что, тоже что-то знаешь об этом?
Герман отлично играл свою роль.
Михаил поднял взгляд на Германа. В его глазах читалась безнадёга.
— Знал, — тихо ответил он.
— И что всё это значит?
— Это значит, — вмешалась Диана, — что нам конец.
— Так, с меня хватит! — Герман здорово рассердился. — Либо вы сейчас же рассказываете всё, что знаете, либо…
— Что? — перебила сестра. — Что ты сделаешь?! Ты и так уже сделал всё, чтобы не оставить нам ни шанса.
Герман не стал ничего отвечать. Он понял, что с Дианой разговор не пойдёт. Оставалась последняя надежда — его друг детства. Только он мог быть с ним честен.
— Ну давай, — не отрываясь от Михаила, потребовал Герман, — рассказывай.
Михаил тяжело вздохнул, после чего начал рассказ…
— Дело в том, что большую часть доходов твоего холдинга, точнее, холдинга твоего отца, мы получали не совсем законно. Твой отец использовал салоны красоты для контрабанды. Ты же знаешь, что наши салоны популярны по всей стране, у нас много филиалов в разных городах. Поэтому…
— Как? Как такое возможно, — вопрошал Герман.
— Я тебе скажу, как такое возможно, братик! Такое возможно только благодаря тебе! Тебе и твоей доверчивости! Вообще не понимаю, как отец додумался посадить тебя в это кресло! А ведь я ему говорила, что ты не станешь участвовать в этом! Нет, я, конечно, не сильно расстроена тому, что ты ничего не знал. Но это было раньше! До того, как умер отец! Теперь я ой как недовольна твоими управленческими способностями! Это ж надо же! Столько лет управлять холдингом и не знать, что твой лучший друг, заместитель директора, принимает незаконные поставки прямо у тебя под носом! Герман! Ты просто неисправимый идиот!
Глава 12
Вероника.
Я не знала, что делать. Не находила себе места. То есть… находила. Пока моё сознание металось от одно мысли к другой, я буквально замерла в одной позе, не в силах пошевелиться. Стояла и смотрела на сгоревший омлет до тех пор, пока не пришла в себя, подняла сковородку и не выкинула подгоревший завтрак в унитаз. Вслед за омлетом отправилось и содержимое моего желудка. Меня стошнило…
Не придав этому особого значения, я начала собираться. Сборы заняли пару минут. Из квартиры выбежала так быстро, что даже забыла закрыть за собой. Вспомнила об этом уже на улице. Вернулась, закрыла дверь на ключ, услужливо оставленный Ирой, и наконец отправилась в офис.
Добравшись до офиса и попав в приёмную, я невольно ахнула от количества народа, который столпился перед лифтом. Как только попыталась выйти из кабины, поняла, что могу и не выйти, так как вся толпа, только завидев раскрывающиеся створки, рванула внутрь, чуть не затащив меня обратно. Спрашивать, что случилось, у работников, спешно покидающих офис Германа под явно недовольное бурчание, я не стала. Кое-как добравшись до стойки ресепшена и не обнаружив там Иру, пошла дальше. Ира нашлась в самой пучине — посреди гневно собирающих свои вещи специалистов агентства. Большинство было недовольно, но находились и те, кто принял сокращение под соусом позитива, радуясь возможности покинуть это «проклятое место».
— Ира! — только завидев подругу, я попыталась привлечь её внимание. — Ира!
Ира, услышав своё имя, сразу начала вертеть головой в поисках того, кто звал. Обнаружив меня, она поменялась в лице. Тут же натянула радостную улыбку и чуть ли не бросилась на меня с объятиями.
— Ника! Знала, что ты придёшь! — обрадовалась она, словно в моём прибытии было что-то хорошее. Я, отнюдь, не разделяла её радости. Собиралась же съездить домой к Герману и забрать вещи, но вместо этого зачем-то притащилась сюда. Почему? Потому что интерес — дурацкое любопытство, которое теперь могло сгубить не только кошку, но и меня.
— Что происходит? — спросила я. Как будто, блин, ослепла и сама не вижу, что происходит!
Ира пожала плечами.
— Герман сошёл с ума. Сказал, что хочет стать свободным человеком. И ещё сказал, что не желает, чтобы его имя было хоть как-то связано с именем его отца.
Я помотала головой, понимая, что до добра это не доведёт.
— А что Михаил? Ты сказала, что он пришёл.
Ира кивнула в сторону кабинета начальника.
— Пришёл, сейчас у Германа.
Я снова помотала головой. Если мне хотелось узнать, что происходит на самом деле, так сказать, из первоисточника, а не от того, кто преуспел в распускании сплетен, нужно было идти в кабинет. Но желания идти туда не было совсем.
— Идём со мной, — сказала я подруге. Наполовину уверенно, наполовину так, словно умоляла.
— Идём! — тут же поддержала Ира. — Одна я туда ни за что бы не сунулась.
Я прикрыла веки, успев пожалеть о своём предложении. А на что я, собственно говоря, надеялась? На то, что она откажется? Ох… Хотя бы самой себе могла бы не врать, Вероника…
Мы подошли к офису. Место секретарши пустовало. Я прикрыла глаза и нерешительно постучалась.
— Думаю, он сойдёт
