—Нужно поговорить,— произношу одними губами.
Сейчас совсем не время для вражды, но в ожидании его реакции внутри все натянуто в напряжении.
—Потом.— Вот и все, что он отвечает.
—Вы гулять выходите, апа?— спрашиваю я, чтобы не позволить повиснуть молчанию.
—Она предпочитает находиться дома.— Адиль смотрит не на меня, а на мать.— Так ей спокойнее.
—Много народа,— расстроенно подтверждаетГуля-апа и отодвигает от себя кружку. Она как-то резко обмякла и сейчас выглядит бесконечно уставшей. Может быть, это действия лекарств, о которых упоминал Адиль. Наверняка среди них есть нейролептики.— Я пойду полежу немного.
Первый порыв — встать, чтобы довести ее до кровати, но предупредительный взгляд Адиля меня останавливает.
Он поднимается из-за стола сам и, смотря, как мать суетливо смахивает хлебные крошки в ладонь, твердо произносит:
—Пойдем, мам. Оставь. Лейла уберет.
Не то чтобы я против убрать со стола, но не могу не подивиться тому, какой же Адиль… Даже правильного слова не могу для него подобрать. По итогу счет между нами по-прежнему равный.Адиль сыграл против меня моим же оружием.
Они покидают кухню, оставляя меня с горкой недоеденных бутербродов и недопитым чаем. К своему Адиль едва ли прикоснулся.
—А Лейла где спать ляжет?— слышится озабоченное из глубины квартиры.
И следом:
—Не переживай. Что-нибудь придумаем.
Я домываю посуду, когда Адиль возвращается. Волна его взгляда ударяет в спину, заставляя вздрогнуть и неловко выронить мыльную губку.
—Поешь бутерброды,— не оборачиваясь предлагаю я, подставляя дрожащую кружку под струю воды.— Тоже, наверное, голодный.
Почти не сомневаюсь, что он проигнорирует мое предложение, несмотря на то что возражения не следует.
—О чем ты хотела поговорить?
Я выключаю воду, смахиваю тряпкой лужицы на столешнице и только потом поворачиваюсь к нему. Адиль стоит возле противоположной стены, по привычке засунув руки в карманы. По его лицу и не скажешь, что он заинтересован или чего-то ждет. В умении демонстрировать невозмутимость на грани равнодушия ему нет равных.
—Давно это у нее?— понизив голос, спрашиваю я.— Что вообще врачи говорят?
—Говорят, что ей нужен уход и что нужно пить таблетки.
—Тебе одному тяжело будет справиться. Ей нужен постоянный присмотр.
—Я в курсе.
—Я могу попробовать поискать сиделку… Поспрашивать у себя на работе.
Говорю и осекаюсь. Сиделка даже на полдня — удовольствие не из дешевых. Откуда мне знать, может ли Адиль себе это позволить.
—Здесь была одна тупорылая, которая дозировку лекарств перепутала. У матери чуть сердце не остановилось.
По тому, как наливается чернотой его взгляд, я понимаю, что Адиль все еще в бешенстве. Здесь я полностью на его стороне. Даже думать не хочу о последствиях подобной халатности.
—Она хотя бы живая отсюда ушла?— пытаюсь пошутить я, чтобы немного разрядить обстановку.
—Пендалями спустил с лестницы,— звучит без толики юмора.
Ко мне возвращается забытое желание тряхнуть Адиля за плечи, чтобы заставить смотреть на меня с живым интересом. Он будто огражден невидимым стеклянным колпаком, через который невозможно пробиться. Отвечает так, будто погружен в собственные мысли и мы с ним едва знакомы.
—В общем, спрошу,— заключая я и, помявшись, спрашиваю: — Ты здесь остановился, я так понимаю?
Адиль кивает. Как же с ним непросто! Но сейчас не получается его обвинять. Я выйду за дверь и вернусь в нормальную жизнь, а ему в одиночку придется нести это бремя.
—А у меня отец здесь живет,— говорю я ни к чему.— Я его раз в пару месяцев навещаю.
Еще один кивок, означающий, что Адиль до сих пор помнит. Мы как-то приходили с ним сюда. Он тогда едва не разбил отцу лицо, потому что тот, будучи в подпитии, обозвал меня малолетней шалавой.
—Он больше не пьет,— зачем-то добавляю я.— Почти. Странно, да, что он и твоя мать теперь живут в одном доме и в одном подъезде?
Адиль переставляет ноги и глубже засовывает руки в карманы.
—Совпадение.
Я чувствую, что на этом все. Вымучивать разговор можно еще долго, но стоит ли оно того? Про себя решаю, что попрошу у заведующего отделением контакт хорошего невролога и разыщу надежную сиделку. Если уж Адиль пригласил одну, значит, деньги у него есть.
—Ладно, я пойду.—Забираю со стола телефон и, не удержавшись, снова смотрю наАдиля.— Уточню по поводу врача и скину тебе контакт… В этом деле лучше иметь мнения нескольких специалистов. Могу передать через Робсона. У меня ведь нет твоего номера.
—Он тот же.
Нервы за секунду превращаются в натянутую тетиву и звенят. Даже дышать становится сложно.
—Тот же я удалила.
Обогнув Адиля, быстро иду в прихожую. Спокойнее, спокойнее. Только что ведь все в порядке было? Дыши.
Он выходит следом и молча наблюдает, как я обуваюсь.
—На машине?
Я мотаю головой.
—Такси.
Тяжелый вздох, пауза, которая будто бы призвана что-то решить. Звяканье ключей, шорох надеваемой обуви.
—Пошли. Отвезу.
* * *
Я ужасно слабохарактерная, ну или просто дура, если, не сказав ни слова возражения, сажусь в его машину. Да, тот пыльный мерседес действительно принадлежит Адилю.
Внутри он не такой грязный, как снаружи, хотя и стерильной чистотой, какая обычно царит в салоне Диминого порше, похвастаться не может: на полу валяется пустая банка от колы, на консоли — ворох чеков. Это я, конечно, придираюсь. Не всем же быть помешанными на чистоте.
—Адрес скажи.
Тон Адиля не назовешь дружелюбным, но и враждебным — тоже. Для человека, который не утруждается быть милым, он скорее нейтральный.
Я называю нужную улицу и только потом осознаю, насколько это отвратительная идея — приехать на машине бывшего парня к дому, где живешь с настоящим. Дима, скорее всего, уже вернулся из офиса, и если увидит нас с Адилем, то в восторг не придет.
«Идиотка»,— бормочу я, накидывая ремень безопасности.Ведь даже попытки не предприняла отказаться. Боялась обидеть, да? И главное, кого? Адиля, который не привык заботиться о чувствах других.
Дорога проходит молча — даже музыка не играет. Он снова выглядит так, будто погружен в свои мысли, смотрит только на дорогу. Я впервые вижу Адиля за рулем. Когда мы встречались, у него не было машины. Ведет расслабленно, не торопясь. Странно даже. С его взрывным характером он бы запросто мог устраивать гонки на светофорах и сжигать покрышки.
