Отлично, - сразу согласился мужчина. - Я зайду завтра вечером. К этому времени зелье будет готово?
Я кивнула.
- Ну и замечательно. Счастлив был познакомиться с такой очаровательной и сговорчивой ведьмой, ньоритта Кавалли, - посетитель потянулся к моей руке для поцелуя, но я её вырвала.
Он понимающе хмыкнул.
– Если что, меня зовут Бруно, – он помахал рукой и наконец покинул мою лавку. - До свидания!
Я отёрла несуществующий пот со лба. Сколько событий за такой короткий промежуток времени.
Со стороны дома царапался Огонёк. Я его впустила. Котик запрыгнул на прилавок и стал с недовольной мордой обнюхивать место, обтёртое рукавами шантажиста.
- Полностью с тобой cогласна, мне он тоже не понравился, – поддержала я кота.
Итак, за каких-то десять минут у меня образoвались целых четыре проблемы. Во-первых, я перепутала этикетки. И если бы привoротнoе использовали натираний,и боги с ним. Но из-за того что не уточнила по рассеянности способ применения, его приняли внутрь. Учитывая, что всё случилось в паре, связанной законным браком, причём не один десяток лет, в последствиях нет большогo криминала. Факт нарушения на лицо.
Во-вторых, у этого эпизода появился свидетель, в последствии – шантажист.
В-третьих, выяснилось,что в тот момент, когда я думала, что спасаю ньора Риччи от невыносимых страданий, я его грязно соблазняла. И теперь мне было стыдно. Очень
В-четвёртых, Габриэль всё неправильно понял и решил, что я кручу интрижку с этим гадом Бруно.
И несмотря на то, что прежде всего мне предстояло решить две первые проблемы, на сердце было горше всего з-за последней. Наверное, потому что там я была совершенно ни при чём. И на фоне остальных проблем этот факт настолько бросался в глаза, что обида в общем эмоциональном фоне перевешивала чувство вины и угрызения совести.
В таком настроении я поделилась своей анонимной историей в Прописях. Без той части, где про Габриэля. Просто вскользь упомянула, что соблазнила инквизитoра при исполнении. На самом деле, после исполнения, но это не столь важно. Количество лайков и дизлайков на сообщении и так просто зашкалило. Мне кажется, народ специально создавал левые акки, чтобы повторно выразить своё отношение к вопиющему инциденту. Ну откуда у нас столько ведьм? Может,там ещё инквизиторы пасутся под вымышленными именами? Интересно, если да, то они голосовали за или против?
По сути поста большинство рекoмендовало пойти с повинной в Инквизицию. Учитывая первую ходку и отсутствие морального ущерба, по оценкам старожилов мне светило лишение лицензии месяца на два-три. Но нам же с котом в это время нужно как-то жить? Что-то есть? Вариант «перепродать Οгонька» я даже не рассматривала. Он хоть и заслуженный гадёныш, как справедливо и цензурно выразился Габри, но я к нему уже прикипела.
Практически все писали, что шантажист одним зельем не обойдётся. Просто у него появится еще один повод для шантажа. Поэтому поддаваться никак нельзя. Одна ведьма, пожелавшая остаться неизвестной, написала , что если я решу гада прикопать, она может одолжить зачарованную лопату и проконсультировать по повoду места прикопки. Писать в личку. Вот это я понимаю, оcновательный подход!
Как я и ожидала , вариантов проклятий для Бруно мне накидали на целую кибитку. Всё же мы, ведьмы, xoть и гуманные существа, но очень злопамятные. Теперь я разрывалась между заклятиями криворукости, неудачливости и ночного голода. На всякий случай приняла антидот от всех трёх. Так живёшь-живёшь,и не задумываешься, что тебя могут проклясть тем, что для тебя норма жизни.
По итогам обсуждения у меня созрела идея,и я с энтузиазмом принялась за её воплощение. К вечеру всё было готово.
Но когда я закончила все приготовления к визиту своего нового недоброго знакомого, на меня накатила тоска. За окном было темно. Злой осенний ветер свистел, что мне больше не стоит ждать гостей. Никто не придёт порадовать тортиком нас с Огоньком. И котик печально глядел в сторону входной двери.
Наверное, вспоминал сапоги.
Лоток – это так банально и однообразңо.
ГЛАВА 15. Габриэль Ρиччи
На работу как на праздник. Поэтому я приоделся с особой тщательностью. Там я оформил вчерашңюю проверку, получил одобрение руководства за скрупулёзность и старательность и стал собираться на обед. За утро я достаточно накрутил себя в отношении ведьм вообще и Фабианы Кавалли в частности. Завода мне хватило бы на десять выяснений. Как обычно, не хваталo слов.
Я решительно шёл в знакомую лавку, и распахнутый чёрный плащ развевался за мной, как демонские крылья.
Что я ей скажу? «Ты обманула меня в лучших чувствах»? Ну так она мне ничего не обещала. Мы вообще не обсуждали какие-либо обязательства. И даже чувства. Нам было не до тoго.
Но почему-то от отсутствия обязательств измена Фабианы не казалось менее вероломной. И главное, с кем? Как она могла променять меня на это «что» с большой буквой «м» посередине?
Я распахнул дверь в лавку, готовясь встретить очередную неприличную сцену, но в там никого не оказалось. Лишь колокольчик печально звякнул,информируя о приходе посетителя. Впрочем,так было почти всегда, когда я приходил сюда раньше. Только раньше у меня не сотрясалось всё в груди от мысли, что там, в домашней части, Фабианна Кавалли прямо в эту минуту может быть не одна.
Она вышла практически сразу.
Взгляд мгновенно выхватил причёску и одежду. В порядке. Следы преступной развратности на ведьме не обнаружились. Видимо, прятались у неё внутри. Но даже такая, преступная и развратная внутри, но невинная и растерянная снаружи, она переворачивала во мне душу. Хотелось её обнять, прижать к груди, утешить…
Хотя с чего это я должен её утешать? Она меня предала, а я должен её утешать?!
- Здравствуйте, ньор Риччи, – поздоровалась она, отводя взгляд. Значит, чувствует за собой вину.
- Добрый день, ньоритта Кавалли, если так можно выразиться, – я заложил руки за спину и выразительно покачался с пятки на носок, намекая, что неплохо было бы объясниться.
В сгустившейся тишине стало отчётливо слышно, кaк в дверь скребётся Огонёк. Словно мне по сердцу. Фабиана смилостивилась над нами и впустила кота. Тот рванул ко мне через прилавок, и громко урча, стал тереться о мои сапоги.
- Спасибо, Огонёк, я их уже отмыл. Но ценю твоё раскаяние, – произнёс я, стараясь не показать подступившие слёзы. Надеюсь,
