бумаги с важными сведениями…
— Ложь, — я мгновенно покрылась краской. То есть капитан не только спящей меня видел, но и…ох, даже подумать стыдно, — я не мог.
— Да ладно тебе, Юн, что ты как барышня, — засмеялся Рэй.
Я и есть барышня, хотелось закричать мне. Делать этого я, конечно, не собиралась, но взгляд мой дружелюбней не стал.
— И почему же я проснулся за столом?
— Так ты отказался вставать, а потом и вовсе кулаками махать начал. Ну я и оставил тебя. А то покалечил бы ты капитана, ненароком, а там и до реи недалеко.
— До реи? — я схватилась за шею. В книгах, что брала из библиотеки капитана, было много пособий по мореходству, биографии и воспоминания известных мореплавателей. И вот там то я вычитала обо всех возможных видах наказаний на судне. Машинально потирая шею, я затравлено посмотрела на Гарда.
— Так, Юн, отставить. Я пошутил. Успокойся, а то ты белее рубахи стал.
Я облегченно выдохнула:
— Ну и шуточки у вас. Конечно, я не мог всего этого делать.
— Шутка была только про рею, Юн, остальное правда.
Я недоверчиво покачала головой.
— Хорошо хоть выспался? — присоединился к нашему разговору Рэй.
— Не очень.
— Вот и я не очень, — притворно вздохнул Рэй, — выставил ты капитана из его каюты, так он ко мне пришел, и мы остаток ночи за бумагами просидели.
— Я выгнал? — ахнула я.
— Ты, — кивнул Гард, еле сдерживая смех, — так храпел, что я сосредоточиться не мог.
А я не сдержалась и хихикнула, а потом засмеялась в голос. Как представила себе благородную леди Латимер, пускающую слюни и громко похрапывающую при этом. Восхитительная картина. Хорошо, что я для них парень, а то со стыда бы сгорела.
— Ладно, — посерьезнел капитан, — пошутили и хватит. Юн, иди на камбуз, потом возьми то, что тебе может сегодня понадобиться. Когда я скажу, закроешься в каюте и не выйдешь, пока я не разрешу, понял?
Я кивнула.
— А что…
— Все вопросы потом, выполняй.
Глава 12
Я все сделала, как велел капитан. Позавтракала на камбузе, прихватив с собой сухарей, вяленого мяса и немного пресной воды. Затем забежала к Роберту, но узнать у него ничего не удалось. Целитель кружился по каюте, переставляя склянки и мешая порошки. Видно было, что он очень взволнован, но от моих вопросов отмахнулся, велев делать то, что сказал капитан.
Я немного постояла на палубе, всматриваясь вдаль. Солнечное безоблачное небо обещало прекрасный день, корабль бодро шел по волнам, а вокруг, куда ни кинь взгляд, всюду безмятежное море. Я пожала плечами, не понимая, почему все так волнуются. Тут меня поразила догадка. А вдруг мы сейчас проплываем мимо тех островов, что мы отмечали на карте Гарда, и просто не видим их?
Меня мгновенно сдуло с палубы. Забежав к себе, я закрыла дверь и подошла к смежной с каютой капитана. Немного постояв, я осторожно постучала, не зная, там ли Гард.
— Капитан, я сделал как вы приказали, — сказала я через дверь.
Мне никто не ответил.
Тогда я принялась мерить шагами свою каюту. Мне было неспокойно. Теперь, когда я немного знаю, о том, что нам может встретиться на пути, стало по-настоящему страшно.
Устав ходить по каюте, я села на кровать и попыталась читать. Шли минуты, сливаясь в часы, тени в комнате менялись, следую за движением солнца. А потом стало темно и холодно. Я, застучав зубами, залезла под одеяло, не понимая, что происходит. Даже если предположить, что я читала весь день и не заметила заход солнца, откуда такой холод? Ночи сейчас были довольно теплые.
Внезапно дверь в мою каюту распахнулась и на пороге возник капитан. Его лицо выдавало крайнее напряжение и сосредоточенность. Я тоже невольно выпрямилась и внимательно слушала, что он мне скажет.
— Юн, сейчас возьмешь вот это, — он протянул мне маленькие мягкие шарики, — и вставишь себе в уши. Не вынимаешь их и не выходишь из каюты, пока я снова не приду, понятно? И лучше накройся сверху чем-то плотным. Беши, конечно, немного поглотят звук, но опасность все равно высока. А сколько мне понадобится времени, сейчас сказать сложно.
— Я понял, — ничего я не поняла, но круглые беши взяла.
Капитан кивнул и пошел к своей каюте.
— Да, Юн, — обернулся он на пороге, — держись крепче, по возможности. Нас будет сильно качать.
Когда капитан ушел, я засунула беши в уши и выглянула в окно. Чистое утром небо было затянуто тяжелыми чернильно-фиолетовыми тучами, сквозь которые прорезались росчерки серебристых молний. Море становилось неспокойным. А когда грянул гром и корабль высоко подбросило на волнах, я взвизгнула и, спотыкаясь и падая, заползла на кровать и, накрывшись с головой одеялом, свернулась калачиком.
Не знаю, сколько прошло времени, но тут к грохоту грозы присоединились ужасные звуки, как — будто острые когти скользят по стеклу. Я в страхе посмотрела на окно, но никого не увидела. Страшные звуки не прекращались, а только усиливали.
И тут меня внезапно толкнуло вперед. Предчувствие, интуиция, сила. Я не знаю. Я почувствовала, что мне необходимо сейчас же выйти отсюда и идти. Куда? Я прислушалась к себе. На верхнюю палубу! Мне необходимо туда.
Забыв о приказе капитана и еле удерживая себе на ногах, я выскочила из каюты и, перебирая руками по стенам, стала подниматься наверх. Удалось мне далеко не с первой попытки. Бесконечно число раз я падала и скатывалась назад, но интуиция гнала меня вперед, поэтому я упорно карабкалась по лестнице на палубу.
Наконец, выбравшись наверх, я осмотрелась. Море бушевало, волны были такие высокие, что заливали на борта, корабль бросало из стороны в сторону.
Среди грозы я заметила за штурвалом капитана. Гард стоял, широко расставив ноги и крепки удерживая скользкий от воды штурвал. Он был суров и сосредоточен, а вокруг него клубилась тьма. Я испугалась и кинулась к нему, а потом поняла, что это его тьма. Рэй же говорил мне, что капитан Темный. Те сущности, о которых Гард говорил. Он один из них?!
Обдумать эту мысль я не успела, потому что заметила слева от себя какое-то движение. Обернувшись, заметила мужскую фигуру с длинной белой косой. Альвар. Эмпат стоял, опасно наклонившись над бортом и, видимо, собирался свалиться в воду. Я обернулась на капитана, но он не смотрел в нашу сторону. Больше не мешкая ни секунды я кинулась к Альвару.
— Что вы делаете? — пыталась я перекричать стихию.
Но Альвар меня не слышал, продолжая завороженно смотреть куда-то вперед. Нестерпимый
