прикосновения, то ли от гнева, то ли от удивления.
Он напрягся, но не отстранился, что-то темное застлало его глаза, и он перевел взгляд на мой рот.
— Откуда это? — прорычал он.
— Детектив Бруссард заходил ко мне несколько минут назад, — сообщила я. — У него есть некоторые соображения по этому поводу.
— Черт, — пробормотал Гидеон, отнимая мои руки от своего лица.
— Между прочим, он знает обо всем, — сказала я. — Оружие, девушки, все это.
— Конечно, знает, — сказал Гидеон, все еще держа меня за руки. Какая-то нелепая часть меня радовалась тому, что его большие теплые руки лежат на моих. Та часть меня, которая не была лишена сна, не была избита и не сходила с ума. — Они были бы идиотами, если бы не знали. Это длится уже шестьдесят лет. Это не секрет, главное — не дать им доказать это.
Я освободила руки и прижала их к внезапно запульсировавшим вискам.
— А теперь они все вокруг нас, расследуют дело Джейд и думают… — Я крутанулась на месте и зашагала по комнате. — Нам нужен план.
— Тебе нужно успокоиться, мать твою, — сказал Гидеон. — Ты делаешь из мухи слона.
— Я в панике, — ответила я. — И ты должен быть!
— Я не паникую, — ровно сказал он, грубо запустив пальцы в свои густые волосы. Даже после стольких лет я узнала напряжение. — Я действую. Я пойду побегаю и сниму стресс.
— Стресс? — недоверчиво повторила я. — Это просто небольшой стресс?
Он прислонился к передней части своего стола, медленно скрещивая руки, чтобы показать сумасшедшей женщине, что ты контролируешь ситуацию.
— Тебе нужно идти домой и позволить мне делать свою работу, Чарли.
К черту все это. Он говорил. Слова были, но сердце колотилось, и мой бредовый разум работал на полную катушку.
Джейд.
Авария, которой могло и не быть.
«Камео».
Никогда не думала, что они могут нацелиться на тебя? Я подошла к двери и заперла ее, сняв обувь.
— Что ты делаешь? — спросил он, его голос был низким и опасным.
Я стянула с себя леггинсы и вышла из них, идя обратно к нему, не пропуская ни одного шага, из-под футболки выглядывала голая и чисто выбритая нижняя половина тела.
— Снимаю стресс, — сказала я сквозь зубы, схватила его руку и положила ее туда, куда хотела, бесцеремонно расстегивая молнию на его брюках.
— Блядь, — прорычал он, его пальцы поглаживали меня, даже когда он посмотрел на экраны компьютеров позади себя.
— Что, у тебя есть работа? — Мне удалось освободить его уже твердый член и погладить его, пока он проклинал меня еще больше. — Да, у меня тоже была, и это тебя не остановило, так что держитесь, мистер Кейн. — Я обхватила его за шею и взобралась на него, как на елку, расположившись на нем так, что мой клитор скользил по всей его длине. — Это будет нелегкая поездка, — вздохнула я, пытаясь сохранить контроль над собой, пока ощущения пронизывали меня. Он впился пальцами в мои ягодицы, а я впилась своими в его волосы и сильно потянула.
Ярость металась между нашими глазами, когда контроль встречался с контролем, но я была слишком далеко, чтобы подчиниться чему-либо.
— Что это была за игра в три пальца, в которую ты играл раньше? Ну, мы перейдем к разговору, но сначала ты… — Мне нужен презер… Я опустилась на него. Мне было все равно.
— Кончай, — закончила я.
Я опустилась до конца, принимая каждый дюйм его твердой длины в себя, резко вдыхая и сжимая свои внутренние мышцы вокруг него, пока я медленно скользила обратно.
— Блядь, Чарли, — громко простонал он. — Черт возьми, как же ты хорошо ощущаешься.
— У меня не было жалоб, — прошептала я ему на ухо, улыбаясь, глядя, как его челюсть дергается от злости.
Хорошо. Пусть это его разозлит. Я ждала одиннадцать лет, чтобы почувствовать этот прилив сил.
Он сильнее впился пальцами в мою плоть. Двигал мной, как ему было нужно.
Использовал мою киску, чтобы подрочить свой член. Показывая мне, что ему нужно. Я наклонилась к нему и стала скакать, покачивая бедрами, чувствуя, как он становится все толще, когда мы двигаемся синхронно.
— Вот так, растягивай меня, — стонала я. — Трахни меня, Гидеон.
Я сильнее потянула его за волосы, глядя в его дикие глаза: он становился все больше и больше, трахая меня так, словно завтра не наступит. Разрывая мою плоть, мои внутренности, разрывая меня на части, когда он дёргал меня вверх и вниз, как будто я ничего не весила, пока у меня не начали подгибаться пальцы ног. О, черт, боль была великолепна, она поднималась по моим ногам к ядру и… — Гиде-о-о-н, Господи, блядь.
— Чарли! — прорычал он, мое имя пробивалось сквозь зубы, тело, кости, когда оргазм захлестнул его.
Из моего горла вырвались первобытные звуки, когда внутри меня все взорвалось, и все, что я могла сделать, — это держаться. Мир накатывал на меня снова и снова, волнами ощущений, которые были одновременно знакомыми и в то же время такими разными.
У нас всегда был хороший секс. Но тогда мы были молоды. Еще учились.
Первый раз мы занимались сексом в репетиционной комнате в «Камео», когда Unchained Melody играла на заднем плане и определяла нас.
Это был другой уровень. Жестко. Сыро.
И, наверное, это было самое глупое, что я могла сделать, особенно без презерватива.
Мы прижались друг к другу, задыхаясь, и воспоминания о том, для чего я там была, снова всплыли в памяти. Мне нужны были ответы. Я решилась и откинула голову назад, встретившись с его взглядом, готовая произнести какую-нибудь фразу, вроде «Ну, с этим мы разобрались» или что-то в этом роде. Однако то, что я увидела, вырвало у меня слова вместе со всяким подобием здравого смысла.
На какие-то три секунды Гидеон исчез. Годы отступили. Стены рухнули.
Реальность была повсюду. И я совершила второй самый глупый поступок за все утро.
Я прижалась губами к его губам и поцеловала его.
Глава 6
Гидеон
Я понял, что люблю Шарлотту Вон, как только познакомился с ней.
Высокая, гибкая, только что расцветшая в то потрясающее создание, которому ей суждено было стать, она уже обладала тем светом, притягивающим меня, как мотылька к огню. Другого способа описать это не было. Наверное, потому, что все в моей жизни казалось таким мрачным и безысходным после того, как мы тем летом потеряли мою маму.
На меня, как на старшего сына Кейнов, всегда возлагались большие надежды, и мой отец никогда не был белым и пушистым
