волны ниспадают мне на плечи. Я немного наклоняю голову, чтобы скрыть свой шрам.
— Ты пришла. — Мягкий, бархатистый голос Кингстона доносится с той стороны лица, которая скрыта завесой волос, поэтому я и не видела, как тот подошел.
Невозможно скрыть мою искалеченную кожу, когда я смотрю на него, но парень не одаривает шрамы даже мимолетным взглядом, когда его глаза останавливаются на моем лице.
— Конечно, я пришла. — Я же нужна тебе.
От Кингстон пахнет просто невероятно — кедром, корицей и цитрусовыми. Его волосы, которые обычно убраны с лица, сейчас свисают вдоль лица, словно парень тоже только вышел после душа. Он одет более небрежно, чем я его видела в последний раз — в футболку, синие джинсы и коричневые кожаные ботинки на шнуровке.
— Выглядишь великолепно. — Он оглядывает меня с головы до ног.
Я переминаюсь под его пристальным взглядом, чувствуя себя безумно несуразно в своих джинсах и розовой шелковой блузке.
— Можно? — Он протягивает руку с кривой улыбкой, от которой у меня по всему телу разливается тепло.
Кладу свою ладонь в его, и парень медленно кружит меня по кругу. Когда я снова поворачиваюсь к нему лицом, он ухмыляется.
— Розовый — это твой цвет.
— Правда?
Он тихо мычит.
Я заправляю волосы за ухо на здоровой стороне и засовываю руки в задние карманы.
— Итак, э-эм… что мы здесь делаем?
— Шопинг-терапия. — Он жестом показывает мне идти впереди него к «Баленсиага».
— Плохой день, да?
— Худший.
Кингстон
— Нет. — Габриэлла смотрит в зеркало в полный рост, широко раскрыв глаза, медленно крутясь из одной стороны в другую в облегающем мини-платье от «Баленсиага», которое я умолял ее примерить.
Затаив дыхание и прислонившись к стене, я встречаюсь с ней взглядом в зеркале.
— Да.
— Ты с ума сошел, — шипит она. — Точно нет. — Девушка делает еще один полуразворот, оценивая профиль своего тела в матовом спандексе — округлая грудь, плоский живот, полные бедра и дерзкая маленькая попка. Словно воплощение скульптуры Бернини — мраморная кожа и мягкие изгибы.
— Это ты с ума сошла. — Отталкиваюсь от стены и обхожу ее, изучая, как материал облегает ее тело. — Я не могу позволить тебе уйти отсюда без этого платья.
— Как ты можешь говорить это так небрежно, будто я покупаю помаду вместо платья за две тысячи долларов?
Я представляю ее на каблуках, с кроваво-красной помадой на губах. И этот образ вызывает мгновенное набухание моего члена под ширинкой джинсов.
— Мы возьмем это, — говорю я продавцу, который покорно стоит рядом, ожидая инструкций.
Его глаза загораются.
— Отличный выбор.
Я поднимаю брови, глядя на Габриэллу.
— Видишь? Даже он согласен со мной.
Девушка упирает руки в бедра.
— Я думала, мы будем проводить шопинг-терапию для тебя, а не для меня.
— Так и есть. — Нет ничего сексуальнее, чем наблюдать, как женщины примеряют дорогую дизайнерскую одежду. То, как загораются их глаза, когда те видят себя облаченными в ткани и дизайн, которых заслуживают их красивые тела. Выражение благоговения, когда они видят свое отражение в зеркале и действительно чувствуют себя сексуальными. Это мой любимый вид порно. — Это очень терапевтично.
Находясь рядом с ней и наблюдая, как она примеряет одежду, я почти забываю, как сильно ненавижу «Норт Индастриз» и Августа. И к черту Хейса тоже.
— У тебя есть красная помада?
Она смущенно облизывает губы.
— Нет.
— Это следующее в списке. — Я киваю в сторону примерочных. — Иди и переоденься.
— Знаешь, ты намного властнее, чем я думала.
Она и понятия не имеет.
Девушка исчезает в примерочной, а я закрываю глаза и слушаю звук ткани, соскальзывающей с ее кожи. Сдерживаю стон, а затем даю себе внутреннюю пощечину за то, что такой мерзавец.
Габриэлла выходит, неся платье обратно на вешалке.
— Я не куплю его.
— Знаю. — Беру у нее платье и отдаю продавцу. — Я куплю.
— Нет, ни за что! — Она гонится за мной, пока я иду за мужчиной к кассе и вручаю ему свою черную «Амекс».
— Я думал, ты сказала, что будешь моим ведомым.
— Да! Так и есть! — Габриэлла выглядит смущенной, пока ее взгляд не устремляется на продавца. Ее большие глаза становятся еще больше, когда девушка снова смотрит на меня. — О-о-о. — Она понимающе улыбается. — Поняла. — Она подмигивает, используя не только глаз, но и всю сторону лица, затем поднимает брови.
Какого черта?..
Габриэлла неторопливо подходит к продавцу, как будто она Джон Уэйн, и опирается локтем на кассу.
— Итак… Берк?
— Да, — говорит он, улыбаясь блестящими губами.
— Скажи мне… ты одинок? — Она еще раз явно подмигивает мне.
— Прекрати это. Это не то, что я…
— Да, — отвечает Берк и пододвигает мою карточку, глядя на меня.
— Действительно. — Она одними губами говорит, что он одинок.
— Я слышал. Я стою прямо здесь.
Даже если бы я был геем, а она моим ведомым, девушка абсолютно ужасна в сводничестве.
Я забираю свою карточку и хватаю сумку с одеждой.
— Спасибо. Мы уходим. — Я обнимаю ее за шею и тяну к двери.
— Но подожди, давай узнаем его номер…
— Нет.
— Я твой ведомый!
Я вздыхаю и поворачиваю налево к двери, где всего в нескольких метрах ждет мой водитель Джеймс возле черного внедорожника. Он открывает заднюю дверь и улыбается Габриэлле, когда я жестом приглашаю ее сесть.
— Я могла бы договориться за тебя, если бы ты просто дал мне еще минуту.
Положив сумку ей на колени, я забираюсь на заднее сиденье.
— Это очень мило с твоей стороны, но нет, спасибо.
— Почему нет? Он симпатичный.
— Он не в моем вкусе.
— А какой у тебя типаж? — спрашивает она как раз в тот момент, когда внедорожник вливается в поток машин. — Куда мы направляемся?
— На ужин.
— Отлично. Но этот разговор еще не окончен. Мне нужны все подробности, Кингстон Норт. — Она наклоняется достаточно близко, чтобы я мог увидеть темно-синие искорки, вспыхивающие в ее бледно-голубых глазах. — Потому что я собираюсь стать лучшим ведомым, который у тебя когда-либо был, и не сдамся, пока мы не найдем тебе мужчину.
— Отлично, — говорю я невозмутимо.
Похоже, Габриэлла не улавливает саркастичных нот в моем голосе, потому что следующее, что она делает, это взволнованно хватает меня за руку, смешно взвизгивая. Девушка тянет мою руку к себе на колени и держит ее там, всего в нескольких сантиметрах от своей киски.
Я пристально смотрю на то, как переплетаются наши руки, и думаю, как легко было бы скользнуть рукой дальше, в ее сладкое тепло… Нет! Резко вырываю свою руку из ее и обыгрываю внезапное движение, потянувшись в карман за
