Меня задевают её слова, но я сдерживаю в себе порыв послать всё и избавиться от компании Лизы раз и навсегда. Я не женщина, чтобы следовать за эмоциями и совершать необдуманные поступки.
— Поверь мне, я просто защищаю своего ребёнка. Когда ты станешь матерью, ты будешь вести себя точно так же.
Лиза отводит взгляд в сторону и сжимает губы, словно хочет что-то ответить мне, но борется с этим желанием. Мне становится интересно, что там, у неё на уме, но я не спрашиваю. Ни к чему это… Мне не стоит понимать её. Нельзя разбираться с её внутренним миром, потому что он может оказаться слишком уютным, и мне захочется остаться там.
— Пока всё. Если тебе нечего больше сказать или спросить, ты можешь идти!..
— Есть! — бойко говорит Лиза, но тут же сбавляет запал. — Что сказать есть… Вы позволите мне завтра поехать в больницу, чтобы встретиться с мамой и узнать, как чувствует себя отец?
— Да, разумеется. У тебя будет личное время и выходные… Выходные в редких случаях, потому что сложно объяснить ребёнку, куда подевалась мама. Надеюсь, что у нас получится сработаться, потому что зарплата, которую я предлагаю тебе, куда выше всего того, что платят… Архитекторам.
Лиза негромко усмехается, словно её позабавили мои слова, кивает, ещё несколько секунд думает и разворачивается. Она задерживается в дверном проёме на пару секунд и останавливается. Обернувшись, она смотрит на меня и выдавливает усталую улыбку.
— Спокойной ночи!
— Спокойной ночи, Лиза! — отвечаю я.
Она выходит, и в кабинете становится одиноко. Знаю, что сейчас она не пойдёт спать, ведь обещала Алисе почитать ей сказки на ночь, а мне нужно немного поработать, и мы можем столкнуться снова… Поглядываю на диванчик, стоящий в кабинете. Не хочу сегодня ни с кем сталкиваться. Сегодня я испытал слишком много эмоций. Чего только стоило услышать «папа» от дочери. Такое долгожданное «папа»…
Наливаю себе немного вина и начинаю отвечать на электронную почту. На работе меня потеряли. Я не смотрел, кто мне сегодня звонил, но наверняка все пытались добиться до меня, а я просто поставил сотовый на беззвучный режим. Отвечаю заму, что ещё завтра ему придётся заниматься работой самостоятельно, потому что хочу прогуляться со своей дочерью. Возможно, это скажется благотворительно на состоянии Алисы: ей бы не помешало поиграть с другими детьми, да и мне самому развеяться.
* * *
Засыпаю я быстро. С утра пробуждаюсь от яркого солнечного света. Даже жалюзи забыл закрыть… Видимо, я сильно устал вчера. В голове пульсирует. Сделав глубокий вдох, я присаживаюсь и скидываю ноги с кровати. Больно. Вероятно, алкоголь мне противопоказан. Во рту появляется сильнейшая сухость, словно я не бокал вина выпил, а целую бутылку. Смотрю на столешницу и отрицательно мотаю головой: я на самом деле приговорил бутылку…
И чем я думал вчера?
Скорее всего, совершенно ничем…
Поднимаю телефон с пола и смотрю на экран. До звонка будильника ещё целый час, проснулся я рано, а вот пропущенных уже шесть… Четыре из них от тёщи. Хочется набрать её и послать к чёртовой бабушке. Не знаю, что она там смогла нарыть на меня, и что она хочет от моей дочери, но я закопаю её, если она только посмеет навредить нам с Алисой или приблизится к моей принцессе. Два пропущенных от Олега. Набираю его номер и подношу телефон к уху. Во рту самая настоящая Сахара, обгаженная кошками. Хотя откуда в пустыне взяться кошкам? Морщусь, потому что привкус на самом деле отвратительнейший.
— Марат, здаров! Удалось мне кое что отыскать на отца твоей важной девушки и на её бывшего хахаля… И мне кажется, что тебя заинтересует эта информация.
Сердце начинает замирать и ударяться о рёбра как-то хаотично. Я жду, потому что знаю, что Олег ерунду не скажет. Какие такие зацепки ему удалось найти?
Глава 9. Лиза
Как и обещала, я укладываю Алису спать, читая ей сказку «Джек и волшебный стебель» и, когда она засыпает, долгое время любуюсь безмятежным выражением её личика. Я не могла проводить много времени с племянниками, потому что училась, но как только появлялась минутка, я ехала к сестре и помогала ей с детьми. Мне нравилось оставаться с ними, читать книги на ночь, укладывать и смотреть на их спокойствие… Они любят меня, как тётю, но рядом с Алисой я чувствую себя нужной. Девочка тянется ко мне, как цветочек к солнышку, и я не понимаю, почему так, ведь я ей совершенно чужая.
Хочется узнать, как выглядела умершая жена Марата, чтобы понять, на самом ли деле мы так сильно похожи с ней, вот только вряд ли он станет давать мне её фотографии и вообще захочет говорить на эту тему. Да и я сама не хочу ворошить болезненную тему, причиняя тем самым мужчине боль.
Укрыв девочку одеялом, я ухожу в отведённую мне комнату. Не решаюсь поцеловать Алису на ночь, потому что боюсь привязаться к ней. Слишком быстро всё случилось. Марат спас меня, привёз в свой дом, а потом…
Всё случилось очень скоротечно.
Для него это тоже стрессовая ситуация, потому что мужчина успел несколько раз поменять своё мнение и говорил то одно, то другое… Наверное, если бы я не приехала в этот дом сама, то Марат и Алиса остались бы всего лишь воспоминанием для меня, а я для них. Возможно, так было бы правильнее, но теперь всё иначе, потому что я тут, потому что Алиса привязывается ко мне всё сильнее.
Я тяжело вздыхаю, падаю на кровать и закрываю глаза. Не хочу даже смотреть на телефон, но делаю это, потому что пока я играла с Алисой, мама могла звонить или писать мне. Вот только в основном все пропущенные от Евгения. Он так просто не оставит меня в покое. И в этом виновата я сама. Я понимала, что у него есть замашки тирана с самого начала. Они казались мне какой-то перчинкой, изюминкой. Наверное, всё это навязанные стереотипы из детства. Чудесная Бэль смогла приручить Чудовище и превратила его в прекрасного принца поцелуем любви… Добро всегда побеждало зло, но часто отрицательных персонажей нам преподносили, как положительных. В подростковом возрасте я взахлёб читала книги о любви плохих мальчиков и хороших девочек. Конечно, так называемые «плохиши» со временем исправлялись, но они привлекали изначально своей циничностью, дерзостью и чересчур страстной, собственнической любовью. Я думала, что в жизни всё будет так же, что я стану для Жени тем самым смыслом, ради которого он изменится, но этого не случилось. Реальность оказалась куда сложнее и суровее сказки, а я попала в плен собственных образов идеальной любви, которые когда-то рисовала в мыслях. Вот теперь и в доме Марата я считала себя той самой Бэль… Нет, я не планировала растопить сердце Чудовища, но я хотела помочь его дочери, стать для неё, если не матерью, то близким другом.
Дура!
Когда же я, наконец, избавлюсь от этого треклятого синдрома матери Терезы? Я не спасительница! Я была рождена не для этого. Или именно для этого? Голова идёт кругом. Я пишу сообщение сестре, надеясь, что она ещё не легла спать. Если нам удастся поговорить, то я хотя бы немного отвлекусь, а потом засну и перестану думать о правильности своего поведения.
