хмыкнул Крайнов, — Они всё жрут. Приучили их подачками жить, а когда подкармливать стало некому, принялись клевать человечину. Благо такой пищи вдоволь имелось. А ведь было время, когда самая большая проблема от них — это увернуться от дерьма. Или, к примеру, на лобовое стекло нагадят. У нас тварей отстреляли быстро. В первые год-два, едва сообразили, что они переносчики мутогена. Часть птиц, которые посообразительнее, убралось из города. Сами охотиться не приучены, так наловчились прибиваться к чужим стаям. Промышляют объедками. А может мутация стирает межвидовые различия? Как думаете, профессор?
— Я птичьи повадки не изучал, — обрадованный оказанным вниманием, откликнулся Дмитрий Николаевич, — Но у животных подобного межвидового союза доселе не наблюдалось. Хотя, я не зоолог. У нас в лабораториях мыши да крысы. Ну, мартышки со свиньями ещё. Из-за схожести генетического материала. Исключительно на конечном этапе опытов. Понимаете в чём дело…
— Думаешь, человечество обречено? — не обращая внимания на подробный доклад Яковлева, поинтересовался Крайнов.
— С такими учёными? — ругнулся проводник, — Мы не доживём до гибели Солнца или падения метеорита. Сами себя уничтожим.
До лесополосы оставалось рукой подать, когда профессор замолчал. То ли выдохся, то ли закончил лекцию, обосновав свою теорию. Данила не вслушивался. Намётанным взглядом отыскал наиболее ровную площадку, поросшую относительно невысоким разнотравьем. Без репейника, чертополоха и осота. Так, чтобы плотная, густая тень не зависела от колыхания листьев. Достал из баула примус, два пакетика сушёной травы из фильтрующей бумаги.
— Док, — позвал Анну Витольдовну, — Вам, как женщине, сам Бог велел хозяйничать. Заварите чаю.
— Что за сбор? — с готовностью откликнулась врач, — Мята?
— Нет. Успокаивающие травки лучше перед сном употреблять. Тут тонизирующий букет. Плюс кофеин и танин. У вас это, кажется, энергетиком называется. Если считаешь, что беременным нельзя, то ребятам сделай. Усталость снимет. Наши бабы, которые на сносях, кстати, пьют и ничего.
— Да я не сомневаюсь, что напиток безвредный, только состав хотелось бы знать. Девочки витамины и антибиотики принимают, могут быть противопоказания.
— Ну, извини, — огорчил Данила, — Состав не знаю. Наши травницы-знахарки собирали. Всё натуральное.
— Ведьмы что ли? — насторожился профессор, — Или колдуньи?
— Да Бог с вами. Никакой ворожбы, — успокоил охотник, — Я с мажьим племенем никаких дел не имею. Противоестественно это. Леший не одобряет.
Данила довольно непринуждённо хохотнул, но мысленно отметил странность в реакции Яковлева. Будто тот опасался не магии вообще, а чего-то более конкретного. Впрочем, в его положении беглеца от чернокнижников подобное поведение выглядело разумным. Всё же охотник решил уточнить.
— А в чём разница между ведьмой и колдуньей? По мне так суть от названия не меняется.
— Не скажите, молодой человек, — начал Николай Дмитриевич, своим излюбленным менторским тоном, — Различие принципиальнейшее. Ведьмы оперируют природными энергетическими источниками. Черпают силу из всего, до чего могут дотянуться. Деревья, трава, ветер, вода. Человек или животное вообще аккумуляторы огромного запаса. Практически элемент питания… Батарейка. А колдуньи, чаще колдуны, особи мужского пола, сами накапливать и распределять большой объём силы неспособны. Им приходиться либо заучивать множество длинных формул, звучащих как заклинания, либо создавать амулеты.
— Да ты профессор не только в генетике. Уважаю, — похвалил Данила.
— Жить захочешь и квантовую механику выучишь, — насупился непонятно с чего Яковлев.
— А это-то здесь причём? — ещё больше развеселился проводник.
— Люди называют магией, ворожбой то, что не понимают. Объяснить не могут. А, между прочим, квантовая механика — одна из основ магии. Вот вы знаете, что такое корпускулярно-волновой дуализм? Поэтому магом вам не бывать. А в нём нет ни какой мистики. Строго научное понятие.
Изобразив руками, будто у него волосы встают дыбом из-за туманности определений и собственной бестолковости, Данила принял из рук Анны Витольдовны кружку и залюбовался поднимающимися над напитком струйками пара, хорошо видимыми в тени деревьев. Чай оказался горячим, аромат насыщенным. Как раз такой и нужно пить в жару маленькими глотками.
— А вчера пить не стал, — то ли упрекнула, то ли подколола Дана.
— Издеваешься? — нарочито весело спросил охотник, — Мне по ночам тебя охранять приходится, а не чаи с расслабляющим эффектом пить.
Сделал ещё пару глотков и, стараясь установить более открытые отношения, спросил:
— Боялась, что отравить тебя хочу?
— Нет. Мне сказали, что тебе доверять можно. Так что не переживаю. А почему тебя Пахомычи звали Выживальщиком?
— Ты разве никогда не слышала подобное имя?
— Слышала… Вернее читала. Так когда-то называли тех, кто сумел выжить в пандемию. Приспособился и больше не стремился вернуться в общество. Одиночек. Только это давно было. Сейчас отшельники разве что в Сибири живут.
— Всё верно, — похвалил Данила, — Вот таким я был.
У девушки округлились глаза. Она поставила чашку на траву и, подавшись вперёд, с замиранием сердца спросила:
— Тебе больше ста лет?
Видя, как напряглись другие, охотник так непосредственно заржал, что расплескал содержимое кружки.
— Я не знаю когда родился, но, со слов Лешего, к общине прибился в возрасте девяти-десяти лет. Следопыты в лесу нашли. Каким-то образом умудрялся не только избегать зубов хищников, но и ускользать от мутантов и бандитов. Более того. Научился добывать пропитание, легко переносил болезни и терпел прочие неблагоприятные условия. Благо зимы короткие и относительно тёплые. Воевода уверен, что выживанию меня научили родители. Предполагает, что мы скитались вместе, а когда они умерли, инстинкт или счастливый случай вывел меня на усадьбу. Возможно, родители погибли, защищая меня от мутантов, а мне приказали идти к людям. Я просто не помню, что было до встречи с охотниками.
— Такое бывает, — подтвердила Анна Витольдовна, — Мозг человека, особенно ребёнка, часто блокирует негативные воспоминания, дабы их последствия не отразились на психике. Они никуда не делись, просто доступ к ним ограничен защитными функциями мозга. Теоретически память с возрастом должна вернуться. Для этого необходим полный покой, режим и позитивные эмоции. Это помогает улучшить настроение и снизить выработку кортизола. Есть ещё медицинские практики, используемые в судебной медицине. Стимуляторы, воздействующие на нейронные рецепторы. И, наконец, одно из самых безопасных и действенных средств — гипноз. Он хорош ещё тем, что пациент не вспомнит, что рассказывал после введения в транс. Только врач имеет право решить, нужно ли человеку такое воспоминание или оно опасно. Ты хочешь вспомнить, что было в действительности?
Данила отрицательно помотал головой и честно признался.
— Нет. Даже хорошо, что в нашем роду нет мозгоправов, способных влезать в черепушку. Но с тех пор меня и прозвали Выживальщиком.
— Собственную фамилию тоже не помнишь? — посочувствовал Яковлев.
— Ты о родственных корнях, долге перед предками, чести рода? Ерунда всё это. Меня усыновил род Леших. Теперь это мой дом. Я как Маугли из сказки Киплинга.
