Книга Алуим - Виталий Иконников

— Весной — да. Но скоро лето — снова начнутся костры, пьяные песни под гитару, голые купания до утра и занятия сексом на траве под теми деревьями. И я перестану сюда приходить… до осени.

Секс. Стоило мне услышать это слово, как в голове что-то переключилось. Взгляд тут же метнулся вправо, на Татьянину грудь. Замечательный размер, манящий. И так близко. Захотелось увидеть, как эти формы сочетаются с обнажённым худощавым телом. Провести ладонью по всем женским изгибам.

С Ирой у нас не было секса недели три. Одни лишь ссоры и выяснения отношений. И со дня её смерти прошла ещё неделя. Смотрю на Татьянины губы, чуть припухлые, поблёскивающие в лунном свете. Без помады. Ненавижу помаду. И от понимания этого завожусь ещё сильнее. Хочу крепко-крепко обнять Татьяну и впиться в неё своими губами. Целовать так, чтоб даже не успевать дышать. А потом сойти на берег, упасть на траву и запустить руки под водолазку, ощутить своими ладонями тепло её манящей груди.

Желание нахлынуло так внезапно, что я слегка растерялся. Вино ударило в голову, и старые правила насчёт секса и дружбы перестают казаться такими уж крепкими правилами. Здесь. Прямо сейчас. Хочу.

«Возьми её за сиськи. Не будь бабой».

«Как ты вовремя».

«Эта ведь ещё живая. Хватай».

— Влад.

— Что? — с запозданием возвращаюсь в реальный мир. Сложно одновременно общаться с двумя собеседниками, когда кровь из мозга ушла в другую часть тела.

— Это ты меня спрашиваешь «что»?

Татьяна поймала мой жадный взгляд, снова спустившийся на её грудь. Улыбка медленно сходит с её губ. Почему она улыбалась? Я что-то прослушал?

— Извини, — говорю и уже не знаю, решаться мне на что-то или нет. Голос в голове одной фразой сделал моё желание таким мерзким. «Эта ведь ещё живая».

— Не извиняйся.

Татьяна не отстраняется в сторону, мы по-прежнему соприкасаемся плечами. Но я чувствую её волнение и возникшую напряжённость. Отводит глаза, смотрит прямо, на лунную дорожку поверх водной глади.

— Татьяна, я…

— Почему ты всегда называешь меня Татьяной? — перебивает, не позволив продолжить. И мне кажется, это сделано для того, чтобы я не сказал лишних глупостей. Смотрит всё так же прямо перед собой. — Не Таней, Танькой или Танюхой. А именно Татьяной.

Я помню, когда это началось: во второе лето нашего знакомства, в один из июньских вечеров. Мы вместе возвращались домой после дискотеки, на которой я устроил драку. Местный парень долго приставал к Татьяне, а её тактичные просьбы отстать на него не действовали. Тогда я проигнорировал слова тренера о мудрости и поступил нетактично, сломав тому парню нос. Кровь залила танцпол. Татьяна всю дорогу потом меня отчитывала. Она считала, что могла уладить проблему без применения силы. В какой-то момент я не выдержал: «Татьяна, прекрати! Я сам знаю, когда мне вступаться!» Имя в такой форме вырвалось само собой. С тех пор так и пошло. Я знал, что она самостоятельная. Знал, что не позволяет посторонним вешать лапшу себе на уши и распускать руки. За это её и уважал. Но ведь не могу же я сказать прямо. Слова будут звучать ещё глупее, чем разговор двух пьяных мужиков в дешёвом баре.

— Иначе тебя называть не получается.

Татьяна многозначительно улыбнулась.

— Тебя в России ждёт девушка?

— Нет. Ждать некому.

— Расстались?

Вот он, момент-лакмус моих переживаний, моего отношения к событиям и людям. У каждого в голове есть склад заготовленной лжи. Мы храним её для конкретных случаев или просто как шаблон, про запас, «на чёрный день». С её помощью мы хотим что-то скрыть от других или же что-то получить. Прокручиваем пред сном в голове, тщательно подбирая слова, делая её правдоподобней, или же верим в собственное умение импровизировать… «Расстались?» Что стоит ответить «Да»? Простое, короткое слово. Одно из первых, которые мы выучиваем в этой жизни. Его произнести так легко… Так легко соврать, наплевать на всех, и шансы на секс повысятся в разы. Не гарантия, но уже на два шага ближе к цели. Разве не этого все хотят? Разве не этим должны заканчиваться вечера?.. И так легко сказать утром самому себе: «Я просто был пьян».

— Неделю назад она умерла.

На губах Татьяны застыли слова, которым уже не суждено обрести форму. Такого ответа она не ожидала.

— Извини. Я не знала.

— Не извиняйся.

Разом выпиваю четверть бутылки и рассказываю об отношениях с Ирой. О том, что испугался серьёзных чувств и превратил наши последние два года в рутину, стараясь не замечать тоски и надежд в глазах своей девушки. Свёл все к сексу и совместным планам на будущее, отказываясь замечать настоящее. Рассказываю то, чем не делился даже с Богданом. Говорю и чувствую, что становлюсь свободней. Освобождаюсь от чувства вины, от тяжести в груди и неуместного сексуального желания. Я выговариваюсь как другу, ничего не приукрашивая. Татьяна не отводит глаз, смотрит на меня и молчит. Но соприкосновение плечом становится плотнее, её ладонь покрывает мою. Это поддержка.

Со стороны находящегося в полукилометре от нас автодорожного моста доносится рёв моторов. Вскоре за дальними камышами начинает мелькать жёлтый свет фар. Ещё через минуту на левом от меня берегу останавливаются бежевая «шестёрка» и два мотоцикла «Минск», красный и синий. На каждом мотоцикле — по парню и девушке. А вот из машины вываливается восемь человек. С тремя пятилитровыми баллонами пива, в военных пилотках и ремнях с начищенными бляхами. На тощем высоком парне красная футболка с гербом СССР. Громко напевая строки из песни «Одна на всех, мы за ценой не постоим», народ быстро сбрасывает с себя одежду и с восторженными криками прыгает в реку. Туда же летят и баллоны с пивом. Темноволосая девушка отказывается заходить в холодную воду, поэтому двум парням приходится хватать её за конечности и, раскачав влево-вправо, игнорируя визг, закидывать подальше от берега. Затем эти же парни бегут к деревьям, на тарзанку.

— Внезапное лето?

— Сегодня же девятое мая, — отвечает Татьяна. — Можно было предугадать.

Девушки, прибывшие на мотоциклах, открывают багажник «шестёрки» и достают бумажные мешки с углём. «Байкеры» требуют у купающихся отдать им один из пивных баллонов. Те дразнят их, говоря, что «священный эль» можно заслужить, лишь нырнув с головой в реку. Парень, прыгнувший в воду первым, подплывает к нам.

— Влад, ты шо ли? — удивлённо спрашивает он.

— Ну а кто ещё? — с улыбкой отвечаю я, увидев знакомое лицо. — Привет.

— И Танюха тут.

— Привет, Сашка.

— Сладкая парочка, залезайте к нам.

— Ну, уж нет! — сразу отказываюсь. — В ледяную воду?

— Праздник