слов ни о чем, — я пожал плечами и отвернулся. Я внимательно слушал Романа, пока тот расписывал мне, чем живет и дышит Советский Союз в две тысячи двадцать третьем. И если нас поймают, то это у него будут неприятности, а не у меня. Ну, то есть, у меня тоже будут. И не исключено, что серьезные. Но вот Роману этот изумительный демарш с нарушением прямого указания ученого совета и еще миллион нарушений следом, может стоить как минимум карьеры. А то и жизни. Я не догадался пока что уточнить, как дела в этой версии Советского Союза со смертной казнью.
— Ладно, ладно, уговорил! — замахал руками Роман. — Сейчас ты забираешься в тачку, я накрываю тебя и ставлю знак возможной биологической опасности. На вахте Настя отвлекает Клавдию Львовну, и мы провозим тебя внутрь. Там тебе какое-то время придется посидеть неподвижно, пока обход не закончится. Доволен?
— И это сработает? — с сомнением проговорил я, посмотрев на тачку. Обычно на таких дворники опавшие листья возят. И всякий мусор.
— Клим, пожалуйста! — взмолился Роман. — В самом деле некогда! Просто доверься мне. У нас с Настей отличная репутация, и если бы кто-то другой это попробовал проделать... Давай уже, забирайся!
— Пожалуй, весь я сюда не влезу, — сказал я, усевшись на дно. Попытался поджать под себя колени. Повозился.
— Да весь и не надо, — легкомысленно махнул рукой Роман. — Если ноги будут торчать — не страшно. Главное, не шевелись, когда мы в фойе будем.
Роман накинул сверху пластиковый чехол, клацнули по краям клипсы-защелки. Ноги в ботинках так и остались торчать наружу.
Тележка покатилась. Что я быстрее всего понял, что амортизация у этих колесиков так себе. Задницей я в полной мере ощущал каждую кочку, а Роман катил тачку, не особо заботясь о сохранности ценного груза, то есть меня. Сначала под нами шуршали опавшие листья, потом тачку здорово тряхнуло, и я неслабо так треснулся башкой. Потом мы выехали на асфальт, и дело пошло ровнее. Роман мурлыкал под нос какую-то песенку и кажется даже пританцовывал немного. Очевидно, всем своим видом показывал, что человек с тачкой, на которую погружен другой человек — это нормальное рядовое событие.
Тачка накренилась. Ага, поднимаемся на крыльцо по пандусу. Хм, интересно... раз сейчас конце рабочего дня, а тут с учетом времени все строго, значит нам навстречу вот-вот повалит поток сотрудников, которых в этом шестиэтажном здании должно быть более, чем дофига. На то и расчет? Или что...
— Клавдия Львовна, вы только посмотрите! — услышал я веселый голос Насти. — Герман из экспедиции привез вот такую опись расходов. Вы понимаете, да?
— Настюш, ну это же... — раздался другой голос. Низкий такой, глубокий, звучный. Будто на вахте работала как минимум оперная дива. — Сколько?!
— Я знала, что вы оцените! — Настя рассмеялась. — И я же предупреждала, что этот хитрый эвенкийский шаман будет вымогать спирт! А он что?
— Ой, Роман Львович, что это у вас? — ага, нас заметили. — У вас же отгул сегодня?
— Да я на минуточку только, — ответил Роман. — Вы осторожно лучше, не подходите пока. Вроде не должно быть заразы, но, лучше не рисковать...
— Так что же вы через центральный вход? — забеспокоилось контральто Клавдии Львовны. — Надо было через бокс...
— Клавдия Львовна, без пяти шесть! — напомнила Настя.
— Ох, с ума с вами сойдешь, молодежь... — снаружи что-то металлически клацнуло, звякнуло, пискнуло. И тележка снова покатилась. Теперь уже по идеально ровному полу.
Потом повернула, и Роман резко ускорился, побежал практически.Разок тряхнуло — переехали через порожек.
Потом тачка остановился и накренилась теперь уже в пол ручками. Раздались щелчки клипс.
— Вылезай, — Роман сдернул пластиковый чехол. Я проморгался и чихнул. К счастью, в этот раз обошлось без вонючей маскировки. Пластик, которым меня накрыл Роман, источал слабый запах какой-то химии, а тачка пахла прелой листвой. Только подтверждая, что арендовали ее у дворника. — Я же говорил, что все получится.
— Я не понял, ты меня как труп что ли провез? — я оттолкнулся от бортиков тачки руками и одним движением поднялся на ноги. Красота! Колено не ноет. Раньше бы оно протестовать начало на подобные движения!
— Заходи в кабинку и забирайся на унитаз, — проигнорировав мой вопрос, сказал Роман. — В туалеты Клавдия Львовна только заглядывает, так что надо чтобы ноги снизу было не видно. Сиди здесь и не двигайся.
— А если кто-то зайдет? — спросил я, шагнув к ближайшей кабинке.
— Не зайдет, — убежденно заверил меня Роман, подхватил тачку и двинул обратно к двери. Мурлыкая под нос все ту же песенку и приплясывая.
Вопросы у меня, конечно, остались. Но я давно уже на собственной шкуре проверил, что лучше сначала выполнить непонятный приказ, а уже потом сесть на того, кто его отдал, требуя объяснений. Если много думать и тормозить, то рискуешь получить бампером по хлебалу, как тот сильно задумчивый суслик.
Так что, не особо рассуждая, я забрался на унитаз в кабинке, сел на корты и прикрыл дверь. Мысленно прикидывая, что буду говорить, если хозяйка глубокого контральто решит все-таки пройтись по туалету и пооткрывать все дверцы подряд. Но дальше «Здрасьте!» дело как-то не шло.
На самом деле, бездействие длилось недолго. Сначала я услышал отдаленный шум множества голосов, смех и топот. Но они явно были в другом коридоре, напротив этого туалета никто не проходил.
Потом раздались размеренные одинокие шаги. Скрипнула дверь. Я замер, стараясь даже не дышать. Женский голос вполголоса что-то пробормотал. Дверь снова скрипнула и шаги начали удаляться.
Снова потянулась вереница минуток ожидания.
А в моей голове зашевелились сомнения. Не слишком ли все гладко для внезапного плана, собранного на подоконнике, пока я натягивал труселя в своей палате? Это же надо было маршрут просчитать, подгадать к дежурству конкретно этой дамы, которая, судя по реакции, довольно нервно относится к значку «биологическая опасность». Ну а чтобы знать, как именно она совершает обход, после того, как все разошлись по домам, так и вовсе надо проследить за ней больше одного раза точно. Ну или хотя бы камеры посмотреть...
Кстати, а камеры тут есть вообще? Потому что если есть, то план вообще туповат, потому что проследить по ним путь Романа от входа до туалета — это
