редкость «не защищен» и не может выносить, «когда на него смотрят»!.. Ноты разные, а пьеса та же, и за роялем все та же Анна Иосифовна.
– Впрочем, вы человек новый и имеете право на непонимание, – вдруг заявила то ли старуха, то ли Василиса Премудрая, кто-то из них двоих. – Вадим пришел одновременно с Катюшей.
– Вы хорошо знали его отца? Или бабушку?
Анна Иосифовна рассмеялась, очень живо, и принялась составлять чашки на серебряный поднос. Этот странный молодой человек нравился ей, и, похоже, она в нем не ошиблась.
– Вадима я нашла, кажется, через кадровое агентство. Нынче все очень удобно устроено! Кого угодно и что угодно можно найти или в Интернете, или через какое-нибудь агентство! Правда, Алекс?..
Пусть не думает, что только он один способен на провокационные вопросы! Он посмотрел внимательно, и Анна Иосифовна похвалила себя.
– У них был такой красивый, такой… старомодный роман!.. – продолжала она, собирая посуду. – А потом все закончилось, и ему пришлось уйти.
– Роман… с кем?
– С Катюшей! С Катюшей Митрофановой! Мы все надеялись, что они поженятся и будет свадьба, а потом, бог даст, крестины, но ничего не вышло. Очень грустная история.
– Вадим Веселовский уволился сразу после грустной истории?
– По правде сказать, это я его уволила. – Она вздохнула. – Современные молодые люди, даже лучшие из них, слишком толстокожи, знаете ли… Ему бы и в голову не пришло уйти. Он продолжал работать, несмотря на то что Катюша стала похожа на тень и день ото дня чувствовала себя все хуже и хуже.
– Это из Чехова? – быстро спросил Алекс, не успев поймать себя за хвост. – «Цветы запоздалые»?.. Княжна Маруся день ото дня чувствовала себя хуже и хуже, а доктор не обращал на нее никакого внимания?!
– Алекс!
Кажется, ему наконец-то удалось ее рассердить.
Анна Иосифовна негодующе подвинула серебряный поднос, опустилась в кресло и захохотала.
– Вы невозможный! – заявила она с удовольствием, похохотав немного. – Впрочем, талантливые все невозможные!.. Хотите кофе? Или поесть? Моя Маргарита Николаевна…
– Что вы сказали?
– Я предложила вам поесть, – повторила Анна Иосифовна весело. – Чай – это прекрасно, но мне почему-то хочется вас накормить!..
– Нет. – У него взмокло между лопаток. – Что-то про талант.
– А-а, – протянула она. – Талант – это всегда трудно, Алекс. Так как насчет обеда? Или прогуляемся немного? Мне нравится с вами болтать! Мы же просто болтаем, правда?..
…Она знает обо мне. И пытается это сказать. Но этого просто не может быть. Никто ничего обо мне не знает. Не должен знать! Как только станет известно хоть что-то, все пойдет прахом. Даже некое подобие жизни, которой я живу сейчас, закончится. А мне бы этого не хотелось. Ох как не хотелось бы!..
Алекс перевел дыхание, и вдруг какое-то движение за окном привлекло его внимание.
Он посмотрел, и кровь ударила в голову так, что зазвенело в ушах.
По лужайке стремительно и бесшумно неслась страшная черная собака. Он уже видел эту собаку – когда его били на детской площадке.
Сгусток тьмы. Призрак.
– Что это?!
Анна Иосифовна оглянулась встревоженно и быстро подошла к нему.
– Что с вами, Алекс?..
Он, не отрываясь, смотрел за окно.
Никого не было на лужайке. Между двумя ударами сердца собака как в воду канула.
В «Чили», как назло, было полно народу, и Владимир Береговой, уволенный начальник IT-отдела, прошел в самый дальний угол, сунул свою коробку между диванами, забился в тень и замер, уставившись в пол и всем своим видом демонстрируя, что его приволокли сюда против его воли и почти что силой.
«Чили» в издательстве «Алфавит» именовалось просторное помещение на первом этаже, декорированное в восточном стиле – с низкими диванами, драпировкой на стенах, покойным светом и столиками на толстых слоновьих ногах. Не хватало разве что кальянов, нагих гурий и музыкантов, наигрывающих на удде. Здесь принимали гостей попроще, тех, что не удостаивались приема во дворце, на «бабкином» пятом этаже, вели не слишком важные переговоры, встречались с авторами по текущим делам и просто забегали поболтать и выпить настоящего кофе, который варил в настоящем кофейнике хмурый молодой человек, настоящий турок. Помещение было придумано и обставлено, разумеется, Анной Иосифовной, а откуда взялось экзотическое название, никто не помнил. Кажется, произошло оно от слова «chill-out», значения которого никто хорошенько не знал, но Анна Иосифовна, помнится, настаивала, что издательству совершенно необходима «зона отдыха», то есть этот самый «чилл-аут». Потом заключительная часть непонятного слова утратилась, и осталось просто «Чили».
Сегодня здесь были Стрешнев с писательницей Маней Поливановой, известной широкой публике как Марина Покровская, Надежда Кузьминична с кем-то из своего отдела, Беляев из службы безопасности с чашкой кофе и газетой и – Береговой удивился – уволившийся некоторое время назад Вадим Веселовский.
Веселовский издали кивнул, и Береговой кивнул в ответ, маясь от неловкости.
Зачем Ольга его сюда притащила?! Он больше не имеет никакого отношения к этому миру. Он такой же уволенный, как и этот самый Веселовский, никому здесь нынче не нужный, чужой и далекий! На место Веселовского уже пришел другой, со странной двойной фамилией, и на место Берегового завтра тоже кто-нибудь непременно придет.
У нас незаменимых нет, ясный хобот!..
– Кофе будешь, Володя?..
– Оль, давай говори, что хотела, и я поеду. Кофе мне не надо.
Она горестно на него посмотрела. Этот взгляд должен был означать, что ей очень нелегко, она так виновата перед ним, а он ничем ей не помогает, сердится, брыкается, упирается!..
Впрочем, он прав. Из-за нее его уволили. У него есть основания сердиться.
– Вот смотри, – она распахнула ноутбук, который все время держала под мышкой, и уселась рядом с ним, очень близко. Он покосился и коротко вздохнул. – Помнишь, Митрофанова сказала, чтоб никто не смел фотографировать, она всех уволит, если что-то появится в Интернете? Ну, в тот день, когда человека убили?..
– Помню.
– Ну, я фотографировала, конечно. Я хотела детектив придумать. Только настоящий, а не какую-то там лажу, как все эти пишут!.. – И она подбородком показала на писательницу Поливанову, которая в отдалении что-то громко втолковывала Стрешневу.
– В каком смысле… настоящий? – не понял Береговой.
– Ну, чтобы труп был настоящий, понимаешь? И расследование тоже! Как в реалити-шоу! Я хотела в своем блоге это обсудить, и чтоб мы все вместе нашли убийцу. А для этого нужны фотографии с места происшествия. Как можно больше фотографий!
Экран ноутбука осветился, синие блики легли на ее светлые волосы, сделав их серебристыми, сверкающими, как у инопланетянки.
– Преступник всегда оставляет следы, понимаешь? – Она мельком глянула на Берегового и опять уставилась в
