Книга Спасение души несчастного. Том 1 - Лин Няннян

Го Бохай, знающий об упорстве юного господина, мог лишь дать ему наставление и попросить его быть аккуратней.

– Только обещай мне больше не ходить на блошиный рынок к тому господину… Кажется мне, за добрыми намерениями этого продавца стоят злые умыслы.

У Чану и обещать не нужно было. Стоило просьбе только прозвучать, и ученик опустил корзину, поклонился, а руки сложил в учтивом жесте. Ладонь наставника легла ему на голову и взъерошила волосы. Го Бохай предчувствовал, как у воспитанника начинали скапливаться вопросы: «Кто же тот господин?», «Почему вы мне раньше не сказали?» Но ответить на них он не смог бы, так как сам до конца не понимал. Го Бохай решил молча удалиться, не дожидаясь созревавших мыслей.

Но, уже сделав несколько шагов, он вдруг остановился и обратился к ученику:

– Если юный господин захочет, он может взять Юэ и пойти со мной в горы чуть повыше. Этот учитель хочет сходить за семенами льна.

День без учений, покупка корзины фруктов для счастливого наставника, поход на блошиный рынок – сегодня сама судьба улыбнулась юному наследнику, если вычеркнуть неприятную встречу на площади Тяньцзинь. А тут еще господин Го предлагает вместе прогуляться!

У Чан моментально воскликнул:

– С пребольшим удовольствием!

Поднимаясь, Го Бохай сильно удивился: помимо книги ученик взял с собой меч. Мужчина не выдержал:

– Зачем он тебе?

Идя впереди и терзая руками книгу в попытках разобрать письмена, У Чан остановился.

– Как зачем… Чтобы срубать высокую траву, что загородит вам путь.

Он демонстративно вынул звонкий и тяжелый меч из ножен и уже намеревался показать учителю всю мощь его удара по ничем не мешающей траве, как застыл от руки наставника. Стоя позади него, мужчина выхватил запрокинутый клинок и возмутился:

– За столько лет тренировок ты так и не понял? Меч – это твое продолжение, твой титул и отображение силы, а не инструмент для кошения травы!

Озадаченный словами У Чан все же не сдержал возмущения:

– Этому ученику не нравится его меч, что бы он там ни отображал!

Тяжелое и массивное оружие было вручено наследнику в честь десятилетия самим главой клана. Это был тот самый клинок, который в прошлом принес победу северному правителю, отстоявшему земли своего народа. Меч являлся семейной реликвией, и для достопочтенного, что в первую очередь был воином, подарить его в честь взросления наследника было весомым жестом. Понимал бы это его сын, возможно, отнесся к такому подарку уважительней – ни размеры, ни вес не соответствовали еще столь юному телу, и У Чан небрежно обходился с мечом, каждый раз бросая его где попало.

Го Бохай осознавал: в словах и действиях ученика была правда. Кому захочется постоянно таскать с собой тяжелый груз, к которому принудили? Немного повертев клинок в руках, он вложил его обратно в ножны и произнес:

– В любом случае это твой меч… Если он тебе не нравится, мы найдем для тебя другой ко дню посвящения, но к подарку главы нужно относиться уважительно.

Мужчина упомянул день, когда Небеса разверзнутся и смертным будет дан знак – будущим небожителям пора готовиться к вознесению. И хотя до этого дня успеет смениться целое поколение смертных, юные дарования уже должны войти в историю. Три народа – восточный, северный и юго-западный – устроят пиршества в честь небесных жителей, украсят главные площади для услады глаз бессмертных и выйдут на улицы, чтобы повстречать шествие будущих богов. Все происходит в бурных овациях, под счастливые возгласы, так как каждый из людей хочет стать любимцем у новых покровителей. Но сама процессия весела и радостна только для зрителей и тяжела для избранных Небесами юношей и девушек. Никто из празднующих не в силах осмыслить истинную цель изнурительных тренировок, продолжительных созерцаний и медитаций рожденных стать богами, не признают и отказ от физических слабостей, к которым так уже прикипели. Духовность следует развивать с детства, поэтому будущих покровителей приучают отрицать смертные блага, отказываться от всего земного и эмоционального. Поскольку, когда они вознесутся, должны руководствоваться разумом, а не сердцем.

Ученик и наставник поднимались все выше, и Го Бохай, интригуя слушателя, сказал:

– Или…

– Или?

– Я подарю тебе свой меч, когда настанет время.

Услышав это, У Чан не смог выдавить ни слова. Его разум быстро захватило желание завладеть мечом самого наставника, которым он давно восхищался. Ученик смотрел на наставника с широко распахнутыми глазами и раскрытым ртом – он явно никогда не думал, что этот день настанет.

– Хотя… возможно, он слишком легкий для…

Не дав договорить, У Чан воскликнул:

– Нет! Он идеален!

И от увиденного на лице ученика счастья Го Бохай весь сжался.

– Я честно хочу его, мне правда можно взять его?

В поместье У Чану было позволительно многое. Все же он был наследником Севера, и мать, хоть и понимала, кем ее сын должен стать в будущем, баловала его. У Чан мог брать и просить то, что захочет. Однако никогда не переходил эти границы в отношении наставника. Все, что принадлежало Го Бохаю, воспитанник без дозволения трогать бы не стал. И даже никогда ни о чем его не просил, а этот меч будто зажег в нем неясного рода пламя. И, осознав, насколько сильно У Чан хочет сменить свое оружие, Го Бохай согласился:

– Х-хорошо, я научу тебя им владеть.

– Разве я не умею? – расплылся в улыбке У Чан.

– Тот, что подарил тебе отец, и тот, что ношу я, – два разных меча. Один предназначен для сильных и мощных ударов, другой – для тонких и метких выпадов. Ты уверен, что хочешь его? Тебе придется заново…

– Без сомнений! Этот цзянь[24] элегантен во всех его представлениях, как и вы, учитель! Как я могу сомневаться?

Странное уточнение засмущало наставника, и он, пройдя вперед, кротко ответил:

– Значит, будет твоим…

Они шли, проминая тропу под ногами, и размышляли.

– А самому учителю разве не нужно оружие?

– Зачем? Разве я доставал его когда-либо по нужде?

– А вдруг придется!

– Тогда я воспользуюсь твоим, – в шутку ответил Го Бохай.

И У Чан замешкал от услышанного. Он посмотрел на удаляющуюся фигуру, бросил взгляд на меч – тот, о котором учитель так легко отозвался, – и сжал рукоять, будто ревнуя наставника к клинку.

– Учитель, подождите…

Они еще недолго шли. Солнце перестало печь дневными лучами и немного покраснело. Го Бохай на что-то обратил внимание, опустился и вырвал это что-то из зарослей дикой травы. Из-за плеча выглянул ученик, которому смерть как хотелось узнать, что же наставник смог там найти. К его удивлению, это был обычный пятилистный цветок синего цвета.

– Учитель… – позвал ученик в недоумении.

– Это цветок льна, – будто услышав непроизнесенный вопрос, ответил он.

– Но…

– Он обладает сильными лечебными свойствами.

– И все? – расстроенно произнес У Чан. – Ради него мы шли? Вы могли отправить слуг…

Го Бохай протянул руку, держа тремя тонкими пальцами растение за основание, и одухотворенно сказал:

– У Чан, посмотри… Он так красив, тебе не кажется?

Резкий вопрос ввел юношу в ступор. Сейчас перед ним было обычное растение: пять листочков сходились в желтой серединке, и ничего такого красивого, лишь… этот запах… Такой знакомый, что, только почуяв его, У Чан бросил взгляд на ожидающего ответа наставника.

«Он… пахнет, как учитель».

Действительно, этот господин, сидевший сейчас перед ним, благоухал ароматом цветов льна, добавляя в свои масла к чистому и невесомому запаху растений нотки свежести. Словно после весеннего дождя, от разреженного воздуха после грозы. Но этот аромат У Чан замечал за наставником, лишь когда тот был чем-то раздосадован, и это всегда казалось воспитаннику странным.

Щеки У Чана слегка покраснели. Дернув кадыком и не ответив на вопрос, он мотнул головой в знак согласия.

– Я знал, что тебе понравится.

Го Бохай запустил руки в траву и, раздвинув зелень, показал всю скрывающуюся красоту этой лужайки: синие маленькие цветки кротко скрывались от лишних глаз, как наставник скрывался от громких празднований и толпы. Он прятался от гостей и их вопросов и наслаждался тишиной, иногда разговаривая