свете лампочки. Взгляд его зацепился за бирку, которую я так и не сняла. Он поднес бумажку ближе к свету и прочел цену.
— Катенька, может, вы его в магазин все же сдадите? Такие деньжищи бешеные.
— Я по скидке брала. Три вещи по цене одной, — не моргнув, соврала я.
Он покачал головой. Не поверил. Что поделать, лицо у меня такое, всегда видно, когда обманываю.
— Ему купила? — старик проницательным взглядом чуть ли не до самых глубин души добрался.
Я ничего не ответила. Потупилась.
— Не могу я его принять, — твердо сказал он, засовывая свитер в пакет.
— Не обижайте меня, пожалуйста. Вам свитер нужнее. Вряд ли он вернется.
— Эх, Катерина, Катерина, — вздохнул он, но перестал пытаться всучить пакет обратно.
И мне вдруг подумалось, вот Антоныч — человек совестливый, не пропащий, ни разу за все время не видела его выпившим, а судьба у него сложилась так, что вынужден в мусорных баках копаться, чтобы добыть пропитание. Жалко его стало, поэтому слова сами сорвались с губ.
— Михаил Антонович, вот вам хотелось бы иметь крышу над головой, работу?
— А у меня все было. Сыну квартиру отписал, а потом так получилось, что вдруг шаркаю сильно, чайником по утрам гремлю, дышу громко. Ну я и ушел, чтоб не мешать. Вот уже три года так. А сын как увидит, да глаза отведет, стыдно ему, что отец бомж.
— При нашем доме комната есть небольшая, дворницкая. Если захотите работать дворником, сможете там жить. Пусть условия там не очень хорошие, зато тепло и сухо.
— Да кто ж меня туда возьмет, Катенька? Кому я без документов нужен?
— Возьмут. Там другой человек оформлен для стажа. Вы будете работать и деньги получать, а он только числиться.
— Для друга своего работу нашла, что ли? — покачал головой Антоныч.
— Да, — я уставилась вниз на свои нелепые резиновые шлепки, лишь бы не встречаться с ним взглядом.
— Ох, Катенька, Катенька, а его вы спросили, нужно ли ему это вообще? Сами за человека решили, сами за него судьбу придумали. Добрая вы, Катенька, но не всегда такое добро благо приносит. Иногда от него одни проблемы.
— А я у вас и спрашиваю, нужна ли вам работа и кров.
— Честно сказать, надоело мне маяться по подвалам. Если и правда, получится к делу какому пристроиться, буду только рад. И вовек доброты вашей не забуду.
Глава 16
В тот же день позвонила Вере Ивановне, и она наконец-то выдохнула. Надоело ей жалобы получать, что дорожки не расчищены и не посыпаны песком.
Правда, когда Михаил Антонович, искупанный и одетый в недорогие, но новенькие вещи, аккуратно зачесанный и благоухающий «Шипром» предстал пред ее ясные очи в конторе управляющей компании, она очень удивилась.
— Катенька, вы ведь говорили, что ваш кандидат на место молодой и сильный? — она спустила очки на нос, оглядывая Антоныча с головы до ног.
Я потупилась, не зная, как объяснить ей, что кандидат в силу обстоятельств сменился, что-то проблеяла.
Но Михаил Антонович не растерялся, весело ответил строгой Вере Ивановне.
— Так я молодой… душой. И еще ого-го!
Не знаю, что было такого в его фразе или в том, как она была сказана, но Вера Ивановна засмущалась, заправила за ухо прядь, выбившуюся из идеально зализанного пучка.
— Ну, ладно. Так уж и быть. Возьму вас. Все равно работать никто не рвется. Но учтите, — добавила она строгим тоном, — пить у нас нельзя. Замечу навеселе — выгоню враз.
— Да я ж не пью совсем и не курю. И вообще я за ЗОЖ.
— Посмотрим-посмотрим. Аванс у нас 25-го числа, зарплата 5-го числа каждого месяца. За зарплатой приходить в бухгалтерию, вторая дверь справа. Вот ключи от дворницкой, она с торца здания. Если чего-то будет не хватать, чашки, ложки, поварешки всякие, не стесняйтесь, звоните, — она протянула ему визитку. — Необходимый для работы инвентарь в кладовке рядом. Уборку двора начинайте не позже пяти утра. Качество я проконтролирую.
— Уверен, вы останетесь довольны, — Антоныч поклонился ей, как знатной даме. Как еще ручку не поцеловал.
— Посмотрим-посмотрим.
Выйдя из офиса управляющей компании, Антоныч схватил меня за руки и стал трясти их в приливе чувств:
— Катенька, спасибо вам! Я не верил, что все получится. Спасибо, спасибо! — в его глазах застыли слезы. — Я вам верну деньги за вещи, все верну, вы так на меня потратились. С первой же зарплаты отдам.
— Да не спешите вы так.
— Мне все равно тратить особо не на что. Теперь для меня это такие деньжищи, — улыбнулся он.
— Хорошо.
Сама чуть не заплакала от того, как человек радуется минимальной зарплате и крыше над головой.
— Михаил Антонович, давайте прямо сейчас посмотрим, что у вас в дворницкой. Вряд ли там есть все необходимое.
Мы обошли здание, утопая в снегу, и нашли крылечко с двумя металлическими дверями. Антоныч достал ключи из кармана куртки и отомкнул одну из них. Не угадал. Это была кладовка с метлами, широкими лопатами, граблями и прочими инструментами. Антоныч крякнул, замкнул дверь и отворил другую.
ПахнУло затхлостью необжитого помещения. Обстановка, конечно, была печальной. Старая кровать на продавленной сетке, полосатый ватный матрас с пятнами, в изголовье сложенное стопочкой посеревшее от многочисленных стирок постельное белье. Сверху стопки — шерстяное клетчатое одеяло и подушка.
Кроме того, в дворницкой имелся стол, застеленный грязной клеенкой с закрутившейся трубочкой краем. На нем стоял металлический поднос с посудой: пара тарелок, алюминиевые вилка и ложка, стакан и металлический подстаканник. Часть посуды помещалась в обшарпанный буфет. Я нашла там сковородку, кастрюлю, поварешку, лопаточку, электрическую плитку с закрученным шнуром, засохшую корочку хлеба и дохлую мышь. Даже мышь не вынесла тоски от жизни в этом месте. А Антоныч выглядел счастливым как ребенок, которого привезли в Дисней-Лэнд.
В платяном шкафу обнаружились несколько вешалок, полотенце, мыло. Под облупленной раковиной пластиковый тазик.
К слову, здесь было тепло. Батареи грели. Кран работал. Имелись туалет и душ. Все равно намного лучше, чем на улице.
Только убрать бы здесь надо.
— Спасибо, Катенька, за хоромы, — сказал Михаил Антоныч, оглядев все. — Сегодня я уборкой займусь, а завтра приходите на чай.
— Я вам помогу.
— Что вы! Что вы! Я и сам справлюсь. Мне и так не удобно перед вами. Возитесь со мной как с дитем малым.
Я покачала головой и ушла. Вернулась через полчаса с сумками, набитыми моющими средствами, тряпками, нормальным постельным бельем и полотенцами, кое-чем из посуды, которой я уже не пользовалась, продуктами на первое время и
