тяжести, бывает так, что нет ни сил, ни желания просто помыть голову или даже встать с кровати. То, что радовало и интересовало тебя раньше, больше не радует и не интересует. Совсем. Разгрузить машину с кирпичами и всего лишь сделать (буквально) несколько шагов, чтобы дойти… хоть куда-то (пусть даже с комнаты до кухни) кажется равносильным. Здоровому человеку вряд ли будет это понятно. Как это ты не можешь? Это лень! У тебя же есть руки-ноги, просто пошевели ими! Давай! Но нет. Это крайне тяжело. Почти невозможно. А когда возможно, силы тратятся такие, как будто ты весь день пахал в поле. Дело не в самом желании или нежелании, лени или силе воле. Дело в голове. В мозге. В том, что он неправильно работает, а от этого зависит вся наша жизнь. Мы немного роботы. Или много. У нас есть кнопочки, на которые можно нажимать, чтобы добиться нужного эффекта. Они ещё плохо изучены, но они есть. Это не говорит о том, что характера не существует. Он есть и проявляется, как и при любой болезни, заявляя о себе разным поведением, свойственным каждому индивидуально. Но нельзя и очень опасно путать симптомы болезни с самой личностью. «Ничего не хочу» при депрессии – это симптом.
P.S. Не хочу быть обузой. Если это не лечится, если я не смогу, то всё кончено. Всё решено. Я просто не смогу и дальше жить вот так. Зная, что другим со мной трудно. Что меня приходится тащить, и я торможу всё движение. Люди слишком добры, чтобы сказать об этом, но я-то знаю. Если моя болезнь победит, значит так надо. И я не стыжусь ей проиграть, она – сильный соперник. Немного грустно, но за всё это время я свыклась. Если бы и другие могли принять это, было бы легче. А может быть они и приняли в глубине души, но вслух об этом не говорится. Да, у меня есть понимание того, что жизнь одна и не нужно бояться того, чего тебе хочется. Я знаю, что в большинстве вещей, которых я делать не могу, нет ничего страшного. Я от них не умру. Мне даже не будет больно. Знаю, что потом станет радостно и приятно. К чертям собачьим летит всё это понимание, когда нужно сделать шаг в направлении страха. Это на уровне инстинктов. Неконтролируемо. Бесполезно себя уговаривать. Бесполезно позитивно мыслить. Есть ты и твой страх. И либо ты переступишь через него, либо нет. Зачастую – нет. Страх побеждает. Но иногда… Иногда ты находишься на таком дне, что посылаешь всё куда подальше и отталкиваешься. Делаешь шаг. Делаешь, потому что терять уже нечего. Потому что ничего другого делать не остаётся. И в этот момент понимаешь, что не всё ещё потеряно.
…
Из неопубликованных разговоров:
– Я вижу все эти несовершенства в зеркале. Не могу же я не верить своим глазам.
– Твои глаза искажают картинку. Это не галлюцинации, но мозг при дисморфофобии так обрабатывает картинку, что начинает видеть малейшую, не нравившуюся тебе черточку, преувеличенной. Учитывай это.
– Но ведь у других людей вообще нет несовершенств.
– Если ты не видишь их у других людей, значит искажение сильное.
Глава 22
Как успокоить (меня), когда грустно
Я любил свою кровать и мог оставаться в ней часами, даже днём, натянув покрывало до самого подбородка. Здесь было покойно, никаких происшествий, никаких людей, ничего. (с)
Когда я расстроена, меня лучше всего оставить в покое. Но если оставить меня в покое, я начну дуться и думать, что всем плевать. Вот и всё. И делайте с этим, что хотите)) Кроме шуток (но только наполовину), со мной в таком случае нужно провести познавательную беседу, где я буду беспощадным прокурором, а вы – адвокатом, который приводит ну просто великолепные аргументы. Адвокат должен победить, и тогда мне снова станет весело. По крайней мере, до того времени, пока противный прокурор не придумает новые обвинения. Кто-нибудь, убейте его уже. Он невыносим. Поможет ли мне отвлечение от тревог? Вряд ли. Разве что на какое-то время. Не продолжительное, потому что я буду возвращаться к проблеме снова и снова, пока не разрешу её. Мне очень важно логическое объяснение с доказательствами того, что чёрное это чёрное, а белое – белое. Понимание даёт успокоение. Не развязанный узел мучает и раздражает. Капля за каплей он бьёт по нервам и не прекратит, пока кран не перекроют. И лучше, чтобы это сделал кто-то со стороны, а не я сама, т. к. свои суждения я ставлю под сомнение, даже если они звучат логично. Мне нужен кто-то ещё, кто подтвердил бы их. Это простой рецепт, но не каждый сможет играть в адвоката. Я очень изобретательна в обвинениях. И тем не менее, это работающий вариант. Думаю, о том, что кидать в меня шоколадом и книгами, отдельно писать не надо. Это само собой в виде хорошего дополнения. Но не вместо него.
P.S. Моя кровать – это моя крепость. Там я чувствую себя в безопасности. Как будто спряталась от всего и от всех в домике. Когда лежишь с закрытыми глазами – больше нет ничего. Никаких проблем. Никаких тревог. Иногда даже есть мечты. А поскольку сон – это маленькая смерть, я старалась спать, как можно больше. Во сне ничего не чувствуешь. Там тебя нет. Я спала, чтобы хотя бы на время исчезнуть из мира.
…
Из неопубликованных разговоров:
Никогда не говорила во сне. После нескольких посещений психолога – начала. И что уж тут медлить, сразу стала ругаться.
– Юль, ты во сне кого-то матом посылаешь!
– Что? Я? Посылаю? Матом?? Ой… Но мне официально это разрешили.
– Ну слава Богу! – сказал психолог. – Одобряю. Посылай.
Так что я теперь совсем плохая девочка.
Глава 23
Больница № 2 (НЦПЗ)
Если падаешь со скалы в пропасть, почему бы не попробовать полететь? Что ты теряешь? (с)
В данном случае я действительно падала в пропасть, и поэтому пришла в больницу добровольно. Сама. Решив, что это мой последний шанс. Честно говоря, я думала, что ничего не выйдет. Я пришла, чтобы в последний раз доказать себе и всем, что сделала всё, что могла, но увы. До сих пор не понимаю, как решилась после той, первой больницы. Видимо, это действительно была безумная попытка взлететь.
– Привет, меня зовут А. Н. Что тебя беспокоит?
После
