клятвах.
— Я понимаю, что это всё были детские клятвы, — продолжала Полина. — Но для меня они были всерьёз.
Я вздохнул. И единственное, что смог сказать:
— Прости. Тогда столько всего произошло.
— Я понимаю, — ответила Полина. — Поэтому не торопилась. Надеялась, что ты отогреешься рядом со мной… Но ты… Я чего только не пробовала! Я даже ночью пришла к тебе, забыв про стыд… И только когда сказала эти жуткие слова, ты хотя бы увидел меня.
Я слушал Полину и понимал, что степень её отчаяния скорее всего действительно велика. Но я и в самом деле другой человек! В самом прямом смысле этого слова. Я не тот, с кем они давали друг другу клятвы! Я другой! Хоть и отношусь к Полине хорошо, и даже выделяю её из всех своих друзей.
Может, потому что я не помнил событий, которые произошли до моего появления в этом мире, поэтому и не видел знаков Полины.
Однако, слова, сказанные ей мне… Мне-то они по барабану, я и не к таким обращениям привык, пока был в армии. Но вот для её репутации это может быть критично. Поэтому я вздохнул и предложил:
— Хочешь, я обрисую, как это выглядит с моей стороны?
— Ну, обрисуй! — ответила Полина.
— Княжна с прекрасным образованием и хорошими манерами, которыми я всегда восхищался, внезапно ругается такими словами, какими в приличном обществе не говорят. И если в первый раз во время схватки с птицами я ещё пропустил это мимо ушей, то тут при всех… Это же удар по твоей репутации, понимаешь? По твоей! Не по моей!
Полина усмехнулась и ответила:
— Зачем мне репутация, если ты не со мной? Если ты заглядываешься на всех девушек подряд? Но только не на меня!
Я даже растерялся в первый момент — когда это я засматривался?
Потом до меня дошло.
— Ты что, решила, что я увлёкся Яньлинь? — спросил я.
— А что, нет что ли? — спросила в ответ Полина и горячо добавила: — У этой Яньлинь вообще-то есть парень! А ты…
Я покачал головой.
— Нет, Полина! Меня Яньлинь как девушка не интересует совсем! Я просто хочу защитить её! Ведь она…
— Защитить! — засмеялась Полина. — Защитить… — и упрямо повторила: — То ли её некому защищать?
Я понял, что должен быть откровенным с Полиной. Хотя бы в благодарность за её откровенность. А потому негромко сказал:
— Яньлинь не человек. Она демонический зверь, ставший человеком. Все охотятся на неё, всем нужно её ядро. И Дэншэну не под силу защитить её, понимаешь?
— Как не человек? — растеряно спросила Полина.
— Вот так, — ответил я. — Только прошу тебя, не говори об этом никому. Чем меньше народу знает об этом, тем лучше для нас. Безопаснее.
Полина замолчала, обдумывая мои слова. А я продолжил:
— Не могу я позволить, чтобы убивали демонических животных ради возвышения. Это неправильно! Должны быть другие пути культивации ци! А уж убивать тех зверей, которые стали людьми… Это вообще аморально!
Полина кивнула. Потом ещё раз. Потом сказала:
— Я не скажу, можешь не волноваться. — И добавила: — Но я ничего не могу с собой поделать, меня бесит, что вокруг тебя крутится столько девушек!
— В смысле? — не понял я.
И Полина объяснила:
— Сначала появилась Марта. Сестра твоего друга, с которой у вас оказалось много общего, вы оба много тренируетесь с мечом. Но Марту я приняла, и мы даже подружились Она хорошая! Потом была Анастасия. Мне пришлось смириться с ней, потому что она староста на твоём курсе. Она, правда, тоже хорошая, и мы с ней тоже подружились. Потом пришла Анна…
Я хотел было уже сказать, что с ней они тоже подружились, но решил не бередить рану. Всё-таки предсказать реакцию девушки невозможно, а мы только что вроде наладили отношения.
Но Полина сама сказала:
— С Анной мы тоже подружились. И мне жаль её, она сильно скучает по сестре. Вот мы с девочками и стали ей словно сёстры.
Я кивнул.
— Это было хорошее решение.
— Это да, — согласилась Полина. И добавила: — И вот теперь Яньлинь.
— Я надеюсь, вы и с ней подружитесь, — сказал я.
Полина вздохнула:
— А разве у нас есть выбор? — спросила она.
— Яньлинь не соперница тебе, — сказал я. — Как и Марта с Анастасией и Анной. Тем более, что в Марту влюблён Данила, а в Анастасию Сеня.
Полина кивнула, давая понять, что знает об этом.
А я порадовался, что она не знает про Матрёну и про Аю. Пусть и дальше не знает. В конце концов, Матрёна моя служанка, хоть и носит моего ребёнка. Что касается Аи, то она живёт в Пустоши… точнее, жила, пока её не украли.
Воспоминания об Ае больно резанули по сердцу. Не хотелось бы мне, чтобы с ней случилась беда. Как, впрочем, и с Яньлинь. И с любым из моих друзей.
А потому я сказал Полине:
— Ты на самом деле дорога мне. Даже если я не всегда могу показать это. Я восхищаюсь тобой. И очень переживаю, когда ты делаешь глупости.
— Я больше не буду, — смутившись, прошептала Полина.
— Я очень на это надеюсь! — сказал я. — А теперь отдыхай. Нас впереди ждёт очень тяжёлая дорога. Я хочу, чтобы у тебя хватило сил.
— Да, — согласилась Полина.
— И ты больше не будешь ругаться, как сапожник? — строго спросил я.
— Нет, — покраснела Полина. — Не буду.
— Вот и хорошо! — улыбнулся я.
А потом притянул Полину, обнял её ласково и поцеловал в макушку.
Полина порывисто обняла меня и прижалась всем телом.
Но тут же отпрянула и сказала:
— Иди, спасай свою Яньлинь!
— Она такая же моя, как и твоя! — возразил я.
Потом взял Полину за подбородок, приподнял его и поцеловал в приоткрытые губы. Легонько. Только прикоснулся. И сказал:
— Целую я только тебя!
Потом снова обнял Полину и попросил:
— В другой раз говори прямо, если что не так, хорошо?
— Хорошо! — прошептала Полина. И добавила: — Прости меня.
— За что? — спросил я.
— За то, что назвала тебя сумасшедшим ублюдком, — ответила Полина.
— Ну… Если верить слухам, то я и есть ублюдок. А если посмотреть на поступки, то вполне можно посчитать сумасшедшим…
— Нет! — горячо возразила Полина. — Ты не такой!
— Конечно! — согласился я и улыбнулся.
Полина улыбнулась в ответ и сказала:
— Ладно, иди! Я же понимаю, что ты должен.
Я кивнул. И чмокнув Полину в щёчку, поднялся.
Она помахала мне, и я вышел из её комнаты.
Марта, Анастасия и Анна стояли у двери.
Я, оставив открытой дверь посторонился и сделал приглашающий
