умный! Дружить будем! Заходи в гости — жена кумыс приготовит. Крепкий — понравится. — Прошла секунда, не более, пастух, словно вспомнив, что он — богатый человек, сбросил налёт учтивости: взлетел в седло, махнул плёткой, в его интонации проскользнула наглость, не просто утверждение, а приказ:
— Завтра буду!
Сергей постучал в дверь вагончика.
— Леопольд, вылезай, разговор есть. — И закончил почему-то с грузинским акцентом: — Зачем закрылся?
— Я не Леопольд и не кот, а Егор Кузьмич, — уточнил обиженный голос.
— Тем более, выходи на свет.
— Ну, вышел. И что дальше?
— Егор, не заедайся. Посмотри на дальние горы, на чистое небо, на реку — красиво, широко, просторно. Но мы здесь гости. Гости! А ты в гостях украл. Их оружие. Оно для них святое. Отдай Баяну карабин.
— Я не брал.
— Отдай, всё равно пограничники при возвращении обыщут машину, найдут и конфискуют — ни себе, ни людям.
— Не найдут!
Сергей мысленно удовлетворился ответом: «Провинившийся подтвердил, что взял — уже хорошо». Однако Кузьмич хотя и сдавал позиции, но продолжал упрямо гнуть своё:
— У меня мест много. У них мозгов не хватит искать.
— На части, что ли, разберёшь? Я не хочу позора! Я не хочу, чтобы каждый, где бы мы ни появились, показывал на нас пальцем и хрипел вслед — вор-р, а дети кривлялись, свистели и строили рожи. У тебя есть дети?
— Сын.
— Представь, как он тебя освистывает.
— Я нашёл, а не украл.
— Это их земля. Это их дом. Дом везде! Ты нашёл в их доме! Твоё упрямство просто глупо. Верни.
Егор было заикнулся что-то возразить, но Сергей так рявкнул, что в дальних горах наверняка образовалась осыпь:
— Хватит базарить! Поставь сюда стул. Я сяду и буду ждать, пока ты не принесёшь винтарь!
Шофёр отсутствовал полчаса, хотя находку спрятал в кузове рядом стоящей машины. Развернул тряпку, вынул чехол и из него извлёк карабин. Сергей полюбовался.
— Хорошая вещь, ствол блестит — ухаживают, хотя, если прятали, значит, разрешения нет… И всё же вернём.
Кузьмич сник, громко высморкался.
— Зря отдаём.
— Терпи, казак, — атаманом будешь. Держись за меня. Граница рядом, зачем нам враги среди местных — нужны помощники. Иди шкурки свои выделывать и обед приготовь со вкусом, как ты умеешь, возможно, нас скоро ждёт сюрприз. Понимаешь о чём я?
— Догадываюсь.
— Я к нашим соколам.
Пользуясь случаем, ребята как могли забились в тень низкорослого кустарника.
Сергей распорядился выгрести песок из-под ближайшего карниза — сразу намыли десять золотин.
«Так и должно быть», — похвалил он себя мысленно.
На следующий день, только начало светать, Сергей передал Баяну запелёнатый карабин, тот принял его с любовью, как грудного ребёнка.
— Михалыч, я теперь кочую близко. Юрту поставлю — увидишь. Заходи — с семьёй познакомлю. Сегодня будь осторожен — погода портится. Вода разливаться начнёт. Опасно.
— До встречи, Баян.
Сергей позвал в напарники Егора, чтобы обследовать хребет, ребятам предложил устроить банный день и постираться, за старшего назначил Юру.
К полудню пара достигла вершины. Кузьмич изображал обиду, но всё же не вытерпел, раскрыл рот:
— Коренное золото ищем? Никакой руды здесь нет!
— Как определил?
— Прикинь, если есть руда, в глаза сразу бросится, а здесь на вершине только граниты, на склонах пустые сланцы, впечатляющих обломков нет, да и энтузиазм у тебя не проглядывается.
— Ну, ты уникум: шофёр, автомеханик, геолог и к тому же психолог.
— Приходится. Сам знаешь, седьмой год пошёл, как в геологических партиях кантуюсь, волей-неволей освоишь, только ты забыл, что я ещё и повар.
— Помню. А о руде ты, наверно, прав: если она и была, её большую часть давно смыло в реку.
Сергей выпрямился, потянулся, посмотрел в сторону приграничных гор и смолк на полуслове — на востоке и на юге их накрывало зловещей чернотой.
— Кузьмич, там, где река берёт начало, идёт дождь.
— Я вижу.
— Поспеши домой, а я ещё постучу молотком.
— Как знаешь, начальник. — И он ушёл не оглядываясь.
Река набухала на глазах. Сергея от чувства надвигающейся опасности и желания довести дело до конца била нервная дрожь. Речные протоки сливались, течение убыстрялось, а он всё упрашивал себя и успокаивал: «Вот отколю образец от этого выступа — и в вагончик, ещё один, хотя бы ещё один». — Но обнаруживались только пустые породы.
Река предупреждающе зазвенела, загрохотала, загудела.
Мгновенно настала ночь. К счастью, взошла луна. Сергей почти вслепую скатился с горы. Увидел юрту. Откинул полог — очаг посредине, вокруг в красных отсветах Баян, его жена, два мальчика и девочка, у входа собака. Рыкнула, но, посмотрев на хозяина, смолкла. На стенах ковры. Уютно, тепло.
— Здравствуйте.
Все без всякого удивления доброжелательно закивали в ответ.
— Здравствуй. — Хозяин сделал приглашающий жест. — Михалыч, оставайся. Спать постелим. Есть хочешь? Жди, что-нибудь придумаем на скорую руку. — Он взял пиалу, насыпал пшена, растёр.
В голове Сергея пульсировали, перемешивались и не решались выплеснуться наружу мысли: «Как долго он возится! Мне нужно попросить лошадь — и только. И домой к своим. Пока не поздно!»
Баян добавил коровьего масла, залил кипятком.
— Кушай. — Обратился к девочке: — Бадарма, налей чаю.
— Спасибо, красавица. Спасибо.
Кипяток обжигал.
— Баян, дай лошадь.
Пастух прислушался, задумался.
— Нет, нельзя — река гудит, тебя снесёт, конь погибнет. Не могу!
— Я пойду.
— Ты упрямый. Нельзя, спать надо!
Сергей больше не рассуждал. А если бы задумался, зачем ему торопиться, то правильного ответа всё равно бы не получил. Ему хотелось к своему очагу. И только.
— До свидания. — Он вышел.
На юге, над берегом, ставшем родным, белый круг луны начали закрывать полосы наступающих облаков. Однако периодически возникавший свет завораживал, успокаивал, рождал глупую уверенность: «Ещё не тьма. Успею. Ничего, прорвусь».
Внезапно путь преградил широкий поток. Сергей стал пробираться вверх по течению. Русло мелело, разбилось на легко преодолимые ручейки. И снова преграда. И снова справа наметился зыбкий пульсирующий под ногами брод. Но опять глубокое русло. И снова надежда. Сергей поднял голову — осталось всего лишь пять метров, и он коснётся твёрдой земли! Но пять метров — это новый поток. Он не сужался и не раздваивался. Вода в нём блестела чёрным лаком. Луну поглотила тьма, но Сергей уже сделал шаг, ещё осторожнее другой — и ухнул в провал. Его сбило, крутануло и поволокло. Игрушка в руках духа гор.
В голове пульсировал приказ: «Не паникуй!» — и доводы: «У тебя есть опыт. Ляг на спину. Отдайся течению. Развернись ногами вперёд и подгребай к берегу».
Ему повезло — снова блеснула луна.
«Сапоги налились не водой — свинцом. Тянут
