Фонтанарес и Кинола.
Фонтанарес в черной одежде, стянутой кожаным поясом, работает за столом. Кинола проверяет части машины.
ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ
Те же и Мониподио.
Кинола. Вот, мы получили три последних части. Возьми образцы да сделай каждой по паре, на всякий случай.
Мониподио делает знак за кулису. Входят двое людей.
Мониподио. Забирайте, ребята, только без шуму, и скройтесь, как тени; это хуже, чем кража. (Киноле.) Просто надрываешься на работе.
Кинола. Они ни о чем не догадываются?
Мониподио. Никто на свете не догадывается. Каждую штуку закутывают, как драгоценность, и кладут в погреб. Только вот надобно тридцать эскудо.
Кинола. О, боже мой!
Мониподио. Тридцать таких молодцов пьют и едят за все шестьдесят.
Кинола. Торговый дом «Кинола и компания» прогорел, меня разыскивают.
Мониподио. Опротестовали векселя?
Кинола. Вот дурак! Хуже, — скоро засадят! Но я достал у старьевщика кое-какое платьишко, которое мне поможет уберечь Кинолу от любых ищеек, пока я не расплачусь.
Мониподио. Расплатишься?.. Вот еще глупости!
Кинола. Да. У меня про черный день припасено сокровище. Облачись-ка еще разок в монашескую рясу и ступай к Лотундиасу, поговори с дуэньей.
Мониподио, Увы! Лопес уже столько раз возвращался из Алжира, что наша дуэнья начинает остывать.
Кинола. Пустяки! Требуется только передать это письмо сеньорите Марии Лотундиас. (Отдает письмо.) Это — чудо красноречия, вдохновленное тем, что вдохновляет все великие творения: мы уже десять дней сидим на хлебе и воде!
Мониподио. А мы? По-твоему, мы жареных фазанов кушаем? Если бы наша братия могла, она бы давно сбежала.
Кинола. Лишь бы любовь оплатила мой вексель, а там мы управимся...
Мониподио уходит.
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ
Кинола и Фонтанарес.
Кинола (натирая ломоть хлеба луком). Говорят, вот так питались рабочие, которые строили египетские пирамиды, но и у них, наверно, была приправа, которая поддерживает нас: вера. (Запивает водой.) Разве вы не голодны, сеньор? Смотрите, как бы машина не расшаталась.
Фонтанарес. Мне осталось решить одну, последнюю задачу.
Кинола (у которого, когда он ставит кувшин на место, рвется рукав). А мне придется решить задачу... как восстановить неразрывность моего рукава. Честное слово, от этого ремесла мои отрепья стали уже чересчур алгебраичны.
Фонтанарес. Милый ты человек! Всегда весел, даже в самой тяжкой беде.
Кинола. Санго де ми, сеньор, удача любит веселых людей почти так же, как веселые люди любят удачу.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те же и Матиас Махис.
Кинола. О, вот и наш ломбардец! Он разглядывает наши приборы, как будто они уже его законная собственность.
Матиас Махис. Покорнейший ваш слуга, дорогой сеньор Фонтанарес.
Кинола. Всегда как мрамор: холодный, жесткий и скользкий.
Фонтанарес. Приветствую вас, господин Махис (Отрезает себе ломоть хлеба.)
Матиас Махис. Вы великий человек, и я желаю вам всякого добра.
Фонтанарес. И поэтому вы мне причиняете всякое зло?
Матиас Махис. Вы со мной резки, это нехорошо. Вы не знаете, что во мне — два человека.
Фонтанарес. Я никогда не видал второго.
Матиас Махис. У меня есть сердце, вне деловых отношений.
