будем до конца и наш флаг спущен не будет. Настроение команды прекрасное. Было полное спокойствие, уверенность в своих силах и решимость драться насмерть».
В 4 часа 30 минут японский флот уже был на правом траверзе русских. Головным — «Миказа». Расстояние 40 кабельтовых. В это время с «Полтавы» прогремел залп. Искусно пущенные снаряды разорвались на флагманском корабле врага. Японцы были ошеломлены, их расчеты сбиты. Последовавший с эскадры противника ответный залп по «Полтаве» оказался недолетным на 2―3 кабельтова. Так завязалась вторая фаза морского боя. Ее начал очень удачно командир батареи «Полтавы» мичман Пчельников.
Много доблести проявили в этом бою русские моряки.
Осколком разорвавшегося японского снаряда был ранен в ногу командир батареи мичман Феньшоу. Он не пошел на перевязочный пункт, не покинул батарею, а тут же на месте туго перевязал себе ногу и продолжал командовать. Ночью после боя, когда начались торпедные атаки японских миноносцев, командир не оставил своей батареи. И только по приходе в Порт-Артур его отправили на госпитальное судно «Монголия».
Мичман Ренгартен в своих воспоминаниях о морском сражении 10 августа красочно рассказывает о действиях личного состава кораблей.
Настроение у всех приподнятое, боевое; выходили в море в радостном ожидании схватки с врагом. — Во время боя с японцами и страшно и весело было, лица разгорелись — каждый снаряд провожали шутками, со смехом заряжали пушки… «Вот это работа… будешь помнить…» — приговаривали комендоры. Когда раздался оглушительный взрыв и броненосец, вздрогнув всем корпусом, начал крениться на правый борт, никто не растерялся.
В самый разгар боя в одной пушке заклинился некалиброванный снаряд; в этом критическом положении комендоры вели себя героями. Неустрашимо они бросились из башни на палубу и, под огнем, первой попавшейся в руки шлюпочной мачтой вытолкнули из пушки снаряд, пробанили дуло и снова стреляли без устали.
Много героев было на эскадре.
Комендор крейсера «Паллада» Роман Булгаков, имея рваную рану в боку, не пошел на перевязку. Только во время перерыва боя он спустился в перевязочный пункт, но через десять минут вернулся к орудию, от которого не отходил до конца, участвуя в отражении минных атак японских миноносцев.
Матрос Петр Бобров, увидав, что снарядом был сбит стеньговый флаг, быстро принайтовил к стеньге другой и завел все фалы, выполнив это под огнем врага. Кругом рвались снаряды и осколками засыпало весь корабль. Смельчак остался невредим.
На броненосце «Пересвет» два раза заклинивались в орудиях снаряды. Комендор Давыдов выходил из батареи и под огнем врага спокойно работал разрядником.
В носовой башне того же броненосца «Пересвет» комендор Галатов и гальванер Темников, оставшись после попадания снаряда в башню не раненными, вдвоем продолжали стрелять, переведя башню на ручное действие.
Геройски держался в бою и командир «Пересвета» капитан 1 ранга Бойсман: тяжело раненный в плечо, живот и ногу, он в течение 20 часов не уходил с мостика, руководя боевыми действиями корабля, и только когда довел броненосец до Порт-Артура, съехал в госпиталь, где ему была произведена операция.
Бой шел на параллельных курсах с одинаковым успехом для обеих эскадр. В шестом часу огонь японцев был особенно интенсивен и велся главным образом по флагманскому броненосцу русских «Цесаревичу». Адмирал Витгефт наблюдал за боем с верхнего мостика. В это время в середине фок-мачты «Цесаревича» разорвался двенадцатидюймовый японский снаряд. Осколками снаряда были убиты: Витгефт, оба офицера штаба и несколько матросов, тяжело ранены начальник штаба и флаг-офицер. Немного спустя, в 5 часов 45 минут, второй японский снаряд попал в боевую рубку броненосца. Проникшими в рубку осколками был выведен из строя командир броненосца. Неуправляемый флагманский корабль начал описывать циркуляцию влево. Сигнала о том, что броненосец вышел из строя, подать было некому. Следовавшие за «Цесаревичем» «Ретвизан» и «Победа», не зная о случившемся на флагмане, решили, что адмирал маневрирует, и пошли вслед за ним, но скоро разобрались в обстановке и повернули на старый курс. «Цесаревич», описав циркуляцию, перерезал строй эскадры. Корабли сбились в кучу. Воспользовавшись этим, японцы усилили огонь и стали заходить в голову русской эскадры, намереваясь преградить ей дальнейший путь. Чтобы дать эскадре прийти в боевой порядок, командир броненосца «Ретвизан» капитан 1 ранга Щенснович в 6 часов 45 минут повернул на «Миказа» с целью его таранить. Японцы сосредоточили по атакующему броненосцу огонь всей своей эскадры, но из-за быстро менявшейся дистанции цель была неуловима для японских комендоров. Японцы перетрусили, стреляли наугад. Когда до кораблей врага осталось 15 кабельтовых, «Ретвизан» вдруг отвернул, — оказалось, что случайный осколок снаряда вывел из строя командира броненосца. Таранный удар не состоялся, но «Ретвизан», приняв на себя огонь врага, дал возможность привести в некоторый порядок порт-артурскую эскадру и нанес врагу потери. Адмирал Того доносил в Токио, что «Миказа» получил от «Ретвизана» серьезные повреждения.
Командир броненосца «Ретвизан» капитан 1 ранга Щенснович проявил подлинный героизм, он усвоил слова адмирала Макарова, что «никто не упрекнет командира, который смело бросился на неприятеля, хотя бы и без должного расчета. Такое действие обнаружит в командире главные качества, необходимые для успеха, а именно: смелость и решительность…»
Большая часть русской эскадры взяла курс на Порт-Артур. Японские броненосцы скрылись в море. Они были избиты и не могли преследовать русских. «Бой окончился, и смело можно сказать, что мы его не проиграли, несмотря на то, что адмирал Витгефт сделал все, чтобы быть разбитым», — писал капитан 2 ранга Лутонин.
«Прошлого не вернешь, можно только сожалеть, что один упрямый адмирал, сам давший себе характерную аттестацию „я не флотоводец“, загубил чудесную обученную эскадру. Когда перед выходом был совет флагманов и капитанов, командир „Севастополя“ спросил у Витгефта: „а как же бой будем вести?“ адмирал ответил: „как поведу, так и будет“. Ни плана, ни цели, ни разбора случайностей, — даже не условились, к кому переходит командование в случае смерти начальника. Вышли и ломились упрямо во Владивосток. Личный состав 1-й эскадры сделал все, чтобы победа была нашей».
Броненосцы «Победа», «Пересвет» и «Полтава» возвращались в Порт-Артур вместе. С 10 часов вечера начались безрезультатные атаки японских миноносцев, они отбивались огнем русских кораблей.
Из-за ошибки командира миноносца «Властный» в одну из атак чуть не погибла «Полтава». В 12 часу ночи миноносец «Властный» отстал на 11/2 кабельтова. В это время вблизи его появились два неизвестных миноносца. «Полтава» открыла по ним огонь, но «Властный», не разобравшись в обстановке, передал, что корабли свои. Когда «Полтава» перестала стрелять, один из «своих» миноносцев выпустил в нее торпеду. На броненосце тотчас же была дана команда «лево на борт», «полный
