цель, это то, ради чего мы все живем.
Согласно лучшим исследованиям, мы все делаем неправильно. Если бы мы хотели, чтобы наши дети были счастливы, последнее, что мы бы сделали, - это сообщили, что счастье - это цель. Чем энергичнее вы охотитесь за счастьем, тем больше вероятность разочарования. Это верно независимо от объективных условий вашей жизни.
"Мы знаем, что погоня за позитивом для себя на самом деле связана с низким уровнем психологического функционирования - с более выраженными депрессивными симптомами", - сказала мне Ченцова Даттон. "Мы знаем, что люди, которые очень сильно желают быть счастливыми, не особенно счастливы, и что желание быть счастливым служит фактором уязвимости".
Вспомните своих бабушек и дедушек. Моя бабушка, выросшая в бедности, искренне радовалась необычным подаркам жизни: ложечке шоколадного мороженого, простому семейному дню рождения с невзрачным самодельным тортом, сувенирам с ивритскими буквами, оказавшимся в далеком сельском антикварном магазине. Каждый из них вызывал в ней спазматическое ликование человека, который никогда не ожидал, что его собственная жизнь будет наполнена счастьем.
Настаивая на том, чтобы счастье было их целью, мы помещаем детей в горнило. С одной стороны, "погоня за позитивом" приводит к усилению депрессии. По словам Ченцовой Даттон, чувство депрессии получает социальное вознаграждение. Таким образом, дети естественным образом "усиливают свой сигнал о том, как сильно они страдают".
Коди, выпускник государственной средней школы в Бруклине, сказал мне то же самое. Поколение назад дети могли отождествлять себя с тем, что Коди называет своими "сильными сторонами": спортсмен, популярный ребенок, член математической команды, королева красоты. Но сегодня это запрещено. "Сейчас отождествление себя со своими сильными сторонами не считается слишком крутым, потому что некоторые люди могут манипулировать вами, заставляя думать, что благодаря этому вы находитесь в привилегированном положении".
Что плохого в том, что вы отождествляете себя со своими проблемами? "Ну, я вижу, что они не пытаются их решить".
Коди постарался объяснить, что речь идет не о тяжелых депрессантах, а об обычных детях. Как только они получают одобрение от других учеников за свои психические расстройства, "они не могут выбраться из этой колеи", - сказал он.
Четвертый шаг терапии плохого поведения: Утверждайте и принимайте детские тревоги
Мейсон будет есть только лапшу с маслом. Харпер боится собак. Не могли бы вы поместить вашу собаку в клетку на время нашего визита? Или от терапевта: Похоже, у вашего ребенка тревога, связанная с тестированием. Я напишу ей записку, чтобы в школе ей давали тесты без времени. Звучит знакомо?
Терапевты - не единственные, кто подтверждает и учитывает тревожность детей. Родители делают это постоянно. Но терапевты делают это, претендуя на лечение. "Терапевты могут непреднамеренно внушать клиентам, что они должны быть очень обеспокоены стимулами, вызывающими тревогу", - сказал мне Ортиз. "Мы обнаружили, что терапевты, которые сами являются тревожными людьми, склонны проявлять чрезмерную заботу при работе с клиентами".
Терапевт может принести ребенку кратковременное облегчение, согласившись с тем, что собаки могут быть страшными, и обдумав стратегии избегания шоколадного лабрадора по соседству. Но это также может усилить тревогу, внушив, что столкновение с собакой подобно встрече с горным львом: чрезвычайная ситуация, требующая полномасштабных действий по уклонению. Так что да, терапевты могут усилить чрезмерные страхи ребенка или подростка. Терапевты могут усугубить тревогу ребенка.
Основной принцип таких терапий, как CBT, заключается в том, что крайняя неприязнь ребенка, скажем, к грязи, может быть основана на ложной вере в то, что грязь вредна. Лучший способ разрушить это дезадаптивное убеждение - обеспечить ребенку прямой и многократный контакт именно с тем, чего он боится. Если ваш ребенок боится собак, предложите ему погладить собаку. Для пациента с обсессивно-компульсивным расстройством, страдающего гермофобией и моющего руки по сто раз в день, терапевт может настоять, чтобы пациент потрогал унитаз и, в конце концов, сунул руку в грязный бачок. Однажды Ортис заставил пациента сделать это, а затем вытереть руку о подушку и спать на ней.
"Как только они смогут подвергать себя таким возмутительным воздействиям, обычные страхи, о которых они обычно беспокоятся, покажутся им не такими уж большими. Прикосновение к собственной дверной ручке после того, как вы засунули руку в унитаз, меркнет по сравнению с этим".
"Экспозиционная терапия" - это метод CBT, в котором пациента побуждают столкнуться с тем, что причиняет ему дискомфорт. Это один из немногих методов терапии с доказательной историей пользы. Хотя многие терапевты утверждают, что используют методы CBT, лишь малая часть из них обучена им или практикует их методы, основанные на доказательствах.
Школьные психологи и консультанты так часто поступают наоборот: укрепляют тревогу ребенка путем одобрения и приспособления. Они вмешиваются в работу учителя, якобы от имени ребенка, чтобы облегчить домашнюю работу или дать индивидуальные задания, если стандартная учебная программа кажется слишком напряженной. Все это не способствует развитию естественных ресурсов ребенка, позволяющих ему справляться со своими тревогами или преодолевать стрессовые ситуации.
Приспособление лишает детей возможности бросить вызов и делает их "фактически менее способными", - говорит Ортис. Заставьте ребенка спать в доме, окруженном обычными звуками храпящих братьев и сестер, свистом ветра или скрипом балок, и в конце концов он уснет. Более того, она поймет, что может это сделать.
Ортис подчеркнул, что всем нам нужно практиковаться в преодолении дискомфорта - как эмоционального, так и физического. Если мы получаем необходимую практику, то лучше переносим дискомфорт. Если же нет, то мы можем стать еще хуже. И все же многие взрослые стремятся вычеркнуть из жизни детей все раздражения и неудобства, как будто это токсины.
Я спросила нейропсихолога и автора книги Риту Эйхенштейн, почему сегодня у детей так много фобий и тревожности. "Происходит сенсорная депривация. Как только ребенок возвращается домой из больницы, он оказывается в автокресле, лицом назад", - сказала она. "Нетронутая детская. Теперь там все тихо. Все они пользуются звуковыми аппаратами. Они не пачкаются. Они не на улице в грязи. У них нет этого обычного хаоса".
Изгнание нормального хаоса из мира ребенка прямо противоположно тому, что вы бы сделали, если бы хотели вырастить взрослого, способного наслаждаться присущей жизни горечью, маленькими радостями, которые вы могли бы никогда не заметить, если бы ваша жизнь была парком развлечений, сплошной сахарной ватой и аттракционами без трения. И все же, подумайте, как мы поступаем. Мы умоляем врачей дать нашим детям противотревожные препараты, учителей - проводить тесты без зачета. Мы покупаем пластиковые козырьки, чтобы вода в ванной никогда не попадала в глаза нашим малышам, и тщательно удаляем семена кунжута из булочек для гамбургеров. Мы не просто сводим себя с ума. Мы делаем наших детей более боязливыми и менее терпимыми к
