— Я не знаю, кто она. — Отто опять бросил взгляд на злополучную башню. — Но я своими глазами видел ее тело.
— Умоляю вас — не при дамах, — перебил его граф. — Ничего удивительного! Замку почти пять веков. Тут просто обязаны водиться привидения.
Пока шел разговор, из кареты выбралась юная девушка. Ее хорошенькое личико исказилось, когда она услышала последние слова отца.
— Луциан, это правда? Тут водятся привидения?
Шестнадцатилетний юноша очень хотел считать себя взрослым, поэтому он ответил с важностью человека, который каждый день имеет дело с необыкновенным:
— А где им еще быть? Но ты не волнуйся, сестренка, они совершенно безобидны.
— Безобидны или нет, — их мать, вздрогнув, повела плечами, — но я хотела бы, чтобы нам никто не мешал тут жить.
А все-таки тут хорошо! Солнышко светит, травка приятно щекочет пятки, цветочки пахнут, ивы шелестят листвой на легком ветерке, от реки веет прохладой. Лето еще не совсем уступило права осени, и, хотя ночами уже прохладно и под кустиком не заночуешь, днем еще солнышко припекает — хоть ложись и загорай! В такую погоду, лежа на пригорке, не хотелось думать ни о чем плохом, только смотреть вверх, на бегущие по небу облака, мечтать и грезить о приятном. Например, о том, как сейчас госпожа Гражина чехвостит одного из наших практикантов. И даже я знаю кого!
— Ну шо ты за бестолочь? Ты смотри, шо ты наробив? — Голос у нашей домоправительницы громкий, властный.
— А я что? Я ничего… — раздается в ответ негромкое бурчание Зимовита.
— Так вже ясно, шо ничого! Ты ни-чо-го не сробив! А я шо гуторила? Сухостой вот этот выкорчевать, корни убрать и вскопать две грядки… Иде это усе? Куды я редьку сеяти буду?
Парень опять что-то пробормотал в том смысле, что он будущий некромант, а не наемный батрак.
— Да ты гораздо хуже! — Патетики в голосе госпожи Гражины резко прибавилось. — Вместо батрака усегда можно наняти нового! А з вами мене до первого снега придется мыкаться! Корми вас, пои, обстирывай, полы мой… А вы отказываетесь помогати бедной женщине по хозяйству? И ничого мене за вас не платять! Ни гроша ни за то, шо стираю, ни за то, шо кормлю, — добавила она после паузы, очевидно, угадав возражения собеседника. — А вот мэтра трогать нэ надо! — На сей раз паузы не было. Видимо, наша милейшая госпожа Гражина действовала по принципу всех женщин мира: сама придумала, сама и обиделась. — Он и так вас, дурней, уму-разуму учит! Живо лопату взял, и шобы до вечора три гряды готовы были!
— Три? — на сей раз голос у Зимовита все-таки прорезался. — Вы ж говорили, что две!
— Будэш со мной спорить — усе чотыре окажутся!
— Да иду я! Иду!
Рядом послышались шаги, на лицо упала тень.
— А вы правы, Згаш, — произнес мэтр Куббик, присаживаясь на траву. — Это отличное местечко — тихо, уютно…
С собой мой партнер принес сосуд из темного стекла, так что жизнь сразу начала налаживаться.
Пару дней назад мэтр Куббик вернулся — как говорил, из профилактической поездки по городам и весям. Город Большие Звездуны считался столицей, но, кроме него, во владениях Анджелина находилось и несколько небольших городков и крупных сел. К сожалению, некоторое время назад инквизиция заставила протащить закон, по которому населенному пункту, где постоянно проживает менее семисот пятидесяти человек, «персонального» некроманта не полагалось. Дескать, в таких маленьких городишках работы мало, а от безделья люди портятся. Они начинают искать, чем бы занять досуг, находят себе хобби, принимаются думать, мечтать, строить планы — а там и до захвата мира недалеко. Да и не потянет маленький городок содержание некроманта. Ну, инквизиторов можно понять, сложно контролировать такое количество мест обитания потенциального противника. Но в результате довольно много некромантов осталось без работы, а тем, кто сохранил свои посты, теперь приходилось и по деревням разъезжать. Поскольку официально покидать город мне запрещалось, именно мэтр мотался по окрестностям.
Мы молчали. Мэтр прихлебывал вино прямо из бутылки, я смотрел на облака.
— Ох, горе мене з вами! — продолжала причитать госпожа Гражина. — Работы много, а помощи — ни на грошик! Ди-иночка, девочка, шо ж ты таку тяжесть тащила? И не надорвалась, ягодка? Давай сюды корзинку! И беги отдохни! Я сама усе зроблю!
Мэтр хмыкнул, но усмешка получилась невеселая. Мы до сих пор не знали, что делать с девочкой. Благодаря нашим занятиям она научилась читать и писать, знала цифры и основы кое-каких наук. Но уже сейчас, в двенадцать лет, было ясно, что на домашнем обучении ее не продержишь. Потенциал у Динки был, и большой, но лежал он совершенно в другой плоскости, чем некромантия. А это значит, что через пару лет ее придется отправлять в Магический Колледж. Как сирота, девочка получит гарантию поступления и комнату в общежитии, но на большее рассчитывать не приходилось. За учебу пришлось бы платить. А кому? Тайком я уже начал откладывать медянки и гроши и скопил почти два с половиной злотых. Как раз хватит на три месяца обучения. А дальше?
— Вот вы где, дяденьки!
Стоит ее вспомнить — тут как тут. Сильная ведунья растет, очень сильная! Всегда чувствует, кто и где.
— На торгу была? — поинтересовался мэтр.
— Ага! — Девчонка присела рядом на корточки. — Тетя Гражина капусты просила купить, солянку с салом сделать хочет.
— Солянка — это хорошо, — задумчиво изрек мой партнер. — А новости какие есть?
— Да так, ничего особенного. — Динка склонила голову набок, наблюдая за нашей реакцией. — На храмовом жальнике, когда новый склеп закладывали, какие-то кости нашли.
— Ну и что такого?
— Ну… там, говорят, отродясь никого не хоронили. Почему и склеп решили строить — на чистом, стало быть, месте. А оно уже нечистое… Вас хотели звать, некромантов то есть. Чтоб проверили, чего это за кости такие.
Я приподнялся на локте, разом растеряв благодушие. Монастырский жальник — одно из двух городских кладбищ. Только возле монастыря за высокой каменной оградой почти в центре города хоронили, как правило, городскую знать и самих монахов, священников и послушников. Там же находили последний приют безродные бродяги, которым копали могилы за счет города и казненные преступники. Да, Большие Звездуны не настолько тихий и мирный городок. Хотя за последние года два публичных казней не происходило, но тюрьма-то имелась. И из ее подземной части заключенные иногда переселялись на тот свет.
— Хотите сами съездить, Згаш? — правильно понял мой порыв начальник.
Я встал, отряхивая штаны и ладони. Два года назад с монастырем у меня было очень многое связано. Достаточно вспомнить, что именно туда на протяжении нескольких лет нарочно свозили всех казненных преступников и тех, кто умер не своей смертью. Прежний первосвященник в молодости хорошо знал некромантию и потихоньку собирал свою армию. Нет, не для захвата мира, а чтобы Смерть признала-таки его достойным кавалером.
