четыре из восьми самых известных американских брендов были прямо связаны с продуктами, определяющими стиль жизни («Кока-кола», занявшая первое место, «Дисней», «Макдональдс» и «Мальборо»), в то время как остальные наиболее узнаваемые американские бренды имели связь с технологическими инновациями («Майкрософт», «Ай-Би-Эм», «Дженерал электрик» и «Интел»).
Даже стиль мировой политики меняется под влиянием Америки. В какой-то мере подражание американскому политическому стилю отражает общее укрепление позиций демократии после победы над тоталитаризмом. Однако это в такой же мере результат массового американского маркетинга, экспорта за рубеж американских технологий рекламы в средствах массовой информации (включая агрессивную политическую платную рекламу) и системы манипуляции обликом политических деятелей. Растущая популярность среди политиков практики использования уменьшительных имен (Джимми вместо Джеймс, Билл вместо Уильям) отражает влияние продуманной неформальности американской массовой культуры.
Всемирное культурное обольщение облегчается быстрым распространением английского языка как средства международного общения. Среди тех, кто занимается обучением молодого поколения, английский все чаще рассматривается не просто как иностранный язык, а как базовый навык, что-то сродни арифметике. Английский является рабочим языком международных воздушных сообщений и путешествий в целом; он также все больше становится официальным внутренним языком большинства активных в международной сфере (не обязательно расположенных в США) корпораций. Следует также отметить, что используемая разговорная версия не является, строго говоря, английским языком, она все больше приобретает черты его американского варианта. Американский диалект получает глобальное распространение, причем чисто американские слова и выражения часто проникают в национальные языки и, как утверждают пуристы, калечат их.
В этих условиях неудивительно, что социально привилегированные и амбициозные представители молодого поколения во всем мире стремятся поступить в американские университеты. Наиболее престижные американские вузы являются мировой академической Меккой, а дипломы этих учебных заведений дают их обладателям высокий статус. И даже обучение в среднем американском колледже открывает перед выпускником большие личные возможности. Многие иностранные студенты, приезжающие на учебу в США с намерением возвратиться в свою страну, соблазняются более заманчивыми профессиональными перспективами и более высокими заработками, что идет только на пользу Америке.
Рост количества иностранных студентов в США огромен. В 1954/55 учебном году общее число иностранных студентов в американских колледжах составляло 34 232 (1,4 % от общего числа студентов). В 1964/65 году – 82 045 (1,5 %); в 1974/75 году – 154 580 (1,5 %); в 1984/85 году – 343 113 (2,7 %); в 1994/95 году – 452 653 (3,3 %); и к 2001/02 году эта цифра выросла до 582 996 человек (4,3 %). Наибольшее число студентов было из Индии и Китая, в 2001/02 году примерно по 60 тысяч из каждой страны. На долю Западной Европы и Японии приходилось около 130 тысяч человек. Это наглядно свидетельствует, что Америка стала основным центром подготовки будущих лидеров для стран Азии, Ближнего Востока, Африки и Латинской Америки.
* * *
За рубежом соприкосновение с американской массовой культурой, иногда личное, но чаще виртуальное, оказывает поистине революционное воздействие. Оно раскрепощает личность, опрокидывает существующие обычаи, вызывает – чаще всего неосуществимые – социальные амбиции и подрывает основы существующего порядка. Оно также сглаживает культурные различия, но это вопрос личного выбора: массовая культура распространяется не за счет навязывания, а за счет подражания – свидетельство того, что массам нравится эта благотворная культурная революция. Если в политическом плане она дестабилизирует сложившийся социальный уклад, то это связано с тем, что приходящие из Америки ценности представляются более привлекательными, по сравнению с существующими на местном уровне. Эстеты могут осуждать массовую культуру, но их вкусы не передаются другим. Америку как источник культурного соблазна нельзя остановить политическим указом.
Знакомство мира с Америкой определяется комплексным взаимодействием американского культурного проникновения и глобального роста ее мощи. Точно так же, как привлекательность американской культуры искушает зарубежные общества, так и американская политика оказывает глубокое воздействие на внешнюю политику других стран. Виртуальное взаимодействие мира с Америкой и его реакция на этот опыт зависят от динамического сочетания двух указанных факторов.
Проводимые в мире опросы общественного мнения показывают, что виртуальное знакомство вызывает симпатии в отношении основных аспектов американского образа жизни, даже если оно и усиливает недовольство политикой США. Вообще, подобные опросы отражают некую мгновенную реакцию опрашиваемых людей на меняющиеся обстоятельства, и в силу этого их результаты непостоянны, но все-таки некоторые типовые модели просматриваются. Анализ результатов нескольких опросов показывает, что подавляющее большинство жителей многих стран, включая даже Францию, Китай и Японию (здесь в основном исключениями являются Россия, Ближний Восток и в меньшей степени Пакистан, Индия и Бангладеш), положительно относится к американской массовой культуре. Однако в то же время распространение американских «обычаев» в большинстве стран рассматривается преимущественно как негативное явление (даже 50 % жителей Великобритании относятся к этому критически). Единственным серьезным исключением является Япония, которая резко отрицательно реагирует на американскую внешнюю политику, в отличие от американской культуры. При этом часто делаются ссылки на произраильский акцент в американской внешней политике, проводимой в ущерб палестинцам, а также на равнодушие Америки к интересам других стран. Значительная часть населения многих стран считает, что Соединенные Штаты на самом деле увеличивают разрыв между богатыми и бедными странами.
Таким образом, культурное воздействие виртуального знакомства с Америкой вступает в противоречие с политическим. Главным результатом привлекательности американской культуры является то, что от Америки ждут большего, чем от всех других государств. В принципе, действия «в национальных интересах» считаются нормой международного поведения, но к Америке предъявляются более высокие требования. По результатам международных опросов, те, кто выражал недовольство состоянием дел в собственной стране, были склонны более критически относиться к Америке, подтверждая тем самым предположение, что они ожидают от Америки большего и считают ее ответственной за все беды мира. Это отчасти может объясняться самодовольной риторикой американских политических лидеров с их частыми ссылками на идеалы и религиозные принципы. Опросы мирового общественного мнения свидетельствуют, что в этом, по сути, есть некий двусмысленный комплимент Америке со стороны тех, кто действительно многого ждет от нее и недоволен тем, что она не оправдывает этих надежд, когда дело касается реальной политики. Антиамериканизм несет в себе некоторые черты разочарования.
Америку одновременно любят и ненавидят. Определенную роль играет и чувство зависти, но это не единственная причина неприязни. Эти чувства обусловлены ощущением того, что глобальная роль Америки задевает интересы каждого и особенно тех, кто в силу своего виртуального опыта стал неким продолжением Америки. Они являются пленниками и чаще даже активными участниками американской массовой культуры, но в то же время у них остается ощущение, что их голос не слышат те, кто принимает решения. Исторический (американский) лозунг: «Нет налогообложения без представительства интересов» (No taxation without representation) получает свой
