и можно просто ему позвонить. Рассказ старой гречанки подействовал на нее так сильно, что она утратила чувство реальности, хотя вряд ли отдавала себе в этом отчет.
Часы в вестибюле показывали половину девятого. Рабочие разъехались по домам, и в опустевшем на ночь отеле было непривычно тихо.
Внезапно Эрика ощутила опасность. Волоски на руках встали дыбом, словно наэлектризованные. По коже прошел знакомый холодок. Сердце зашлось как бешеное.
За спиной послышался слабый шорох.
Резко обернувшись, Эрика вгляделась в дальний конец вестибюля. Там перегорела одна лампочка, и часть помещения тонула во мраке. Вначале Эрике показалось, что там никого нет. Она уже хотела облегченно перевести дух, как вдруг различила на фоне бежевой стены более светлое пятно.
Платье.
Белое платье незнакомки.
Пятно медленно отделилось от стены и вышло на свет. Да, это была она – девушка с длинными черными волосами и бледным лицом. Она молча смотрела на Эрику. Смотрела прямо в глаза: без страха, без угрозы или ненависти, вообще без эмоций. На ее юном лице застыла спокойная отрешенность. Так, должно быть, выглядят лунатики, когда ходят во сне.
Их разделяло не более двадцати шагов. Шли секунды – томительные, невыносимо долгие. Эрика силилась сказать хоть слово, но не могла. Ее волю и разум парализовал этот спокойный, равнодушный взгляд. «Беги! – пульсировало в ее мозгу. – Беги же!». Но ноги словно приросли к полу.
Со стороны центрального входа послышался звук подъезжающего автомобиля. Эрика обернулась на этот звук, а когда повернула голову обратно, незнакомка исчезла. Эрика кинулась к дверям и едва не налетела на Роберта.
– Где ты была? – закричал он. – Я чуть с ума не сошел, разыскивая тебя!
– В поселке. Я же предупреждала…
– Ты ушла четыре часа назад!
– Почему ты мне не позвонил?
– Не позвонил? – переспросил Роберт со странной интонацией. – Я набирал много раз. Твой телефон выключен.
Эрика вытащила из кармана телефон и посмотрела на темный дисплей.
– Да, действительно, – пробормотала она. – Извини.
– Что мне нравится в тебе, Эрика, так это твоя манера просить прощения. Сказав «извини», ты как будто перешагиваешь через свой проступок и считаешь разговор оконченным!
– Роберт, сейчас не время для нотаций. Произошло нечто серьезное. Я…
– Ты не пришла к ужину, не отвечала на звонки, бродишь где-то в темноте. Я обошел все магазины и таверны, потом колесил по округе…
– Да выслушай же меня! – потеряв терпение, закричала Эрика.
Роберт осекся на полуслове, с изумлением глядя на нее.
– Раньше ты никогда не повышала на меня голос, – сказал он после подчеркнуто долгой паузы.
– Раньше ты всегда меня слушал!
Только тут Роберт заметил, что Эрика выглядит не лучшим образом: на сбитых коленях и ладонях запеклась кровь, одежда испачкана, волосы растрепались, лицо искажено страхом.
– Что произошло? – изменившимся тоном спросил он. – На тебя напали? Тебе… причинили вред?
– Я кое-что узнала. Спешила, чтобы рассказать тебе и, наверное, упала.
– Что ты узнала?
Эрика посмотрела туда, где недавно стояла незнакомка. Наверняка она была где-то поблизости и сейчас слушала их разговор.
– Роберт, давай поговорим в машине.
– Но почему…
– Не спрашивай, просто сделай, как я прошу!
– Сначала не нужно обработать твои ссадины.
– Это подождет. Пойдем, ну пожалуйста!
В машине Эрика повернулась к мужу и, глядя ему в глаза, сказала:
– Пообещай, что отнесешься серьезно к моему рассказу.
– Милая, давай без театральности. – Роберт устало провел ладонями по лицу. – Если тебе есть что рассказать, просто сделай это. Постарайся быть краткой и по возможности неэмоциональной.
– Мы должны немедленно остановить работы и продать отель. Если, конечно, кто-то согласится его купить.
– Эрика, ты в своем уме?
– Двадцать лет назад здесь произошло преступление. Погибли люди, в том числе дети.
– Что с ними случилось?
– Их отравили. Послушай, это совершенно невероятная история…
По мере того, как Эрика рассказывала, на лице Роберта всё отчетливее проступало недоверие.
– И ты в это веришь? – наконец спросил он, не скрывая скепсиса.
– Конечно! Почему, как ты думаешь, первая бригада отказалась работать? Почему тебе с таким трудом удалось найти новых рабочих? Почему они не стали есть обед, который приготовил наш повар?
– Какой обед? О чем ты говоришь?
Эрика поняла, что проболталась, но это уже не имело значения.
– Они всё знали с самого начала! И кирие Заробалас знал, только ничего нам не сказал, чтобы не лишиться выгодного заказа. Местных жителей в своё время заставили молчать, и они по-прежнему боятся обсуждать случившееся. Не побоялась только та старая гречанка, которая продает варенье.
– Бредни выжившей из ума старухи! – фыркнул Роберт. – В жизни ничего глупее не слышал. Как ты можешь этому поверить? Отрава в воде, надо же! Это похлеще, чем высадка инопланетян на Трафальгарской площади.
– Тогда от чего умерли все эти люди?
– Во-первых, мы не знаем, сколько человек в действительности пострадало. Я допускаю, что несколько туристов могли наглотаться неочищенной или слишком хлорированной воды и умереть, не получив экстренной медицинской помощи. Возможно, среди них был ребенок. Такое может произойти в любом отеле, если нарушать правила эксплуатации и халатно относиться к обязанностям. Разумеется, народная молва увеличила количество жертв в несколько раз – на то она и молва. Сколько, ты говоришь, народу погибло в тот день? Восемьдесят человек? Милая, это просто смешно. О трагедии такого масштаба стало бы моментально известно. Я не помню ничего подобного – во всяком случае, в английских СМИ об этом не было ни слова.
– Ты находишь гибель людей смешной? – вскинулась Эрика.
– Я выразился фигурально. И имел в виду только то, что эта история не более чем выдумка.
– Но как тогда объяснить поведение рабочих? Они даже воду нашу не пьют – приносят с собой в бутылках! А сегодня треть сотрудников не явилась на инструктаж и заключение договора.
– Что? – Роберт резко повернулся к ней. – И я узнаю об этом вот так, между прочим?
– Менеджер из кадрового агентства обещала подобрать им замену. Но сейчас я думаю, что это даже к лучшему… нам все равно придется отказать тем, кто уже согласился.
– С чего бы нам это делать?
– Роберт, мы должны закрыть отель! – воскликнула Эрика. – Нельзя допустить, чтобы снова пострадали люди. В «Персефоне» не должны находиться не только постояльцы, но и персонал, по крайней мере пока мы не убедимся, что им ничего не угрожает. Да и нам с тобой тоже.
– Ты всерьез веришь в эту чушь?
– Верю. И это не чушь.
– Ну хорошо. – Роберт вздохнул. – Допустим – только допустим! – это действительно произошло. Но почему ты думаешь, что та давняя история будет иметь последствия в настоящем? Даже если
