Книга Восход тьмы - Милен Сарто

Обсидиан оторвался от огромного фолианта, который читал. Казалось, он был удивлен, что Бонфаер обратился к нему.

– Думаю, отец прав, – мальчик прикрыл книгу и стал наблюдать за слаженно работающими садовниками. – Надеюсь, что в этот раз Фроузвил даст нам больше льда и снега, иначе засухи не избежать.

– Иначье засухи не избьежать, – спародировал старшего брата Бонфаер, для большего эффекта высоко и гордо подняв голову. – Как по-умному вы выражаетесь, ваше высочество. Меня аж пробрал стыд за свою простую речь!

Вместо ответа Обсидиан ткнул брата локтем в бок, но немного не рассчитал силу, отчего Бонфаер упал на траву.

– Ай! А это уже нападение на беззащитных людей! – он так и продолжил лежать на земле, рассматривая колышущиеся ветви дерева. Вишня только-только начала покрываться пухлыми ярко-зелеными почками. Но ее старые листья опадали вниз, путаясь в светло-русых волосах.

– Вставай, а то заболеешь, – Обсидиан подал брату руку. – Земля еще не настолько нагрелась, чтобы долго лежать на ней.

– Так ты сам меня уронил! – проворчал Бонфаер, взявшись за протянутую ладонь и с силой дернув брата на себя. Обсидиан не ожидал такого, поэтому повалился рядом с Бонфаером на землю. – Вот так, теперь все по-честному!

– Заболеем вместе? – старший приподнялся на коленях, отряхиваясь от грязи. Несколько травинок попали Обсидиану в рот, и он стал аккуратно их убирать с языка. Бонфаер закатил глаза, глядя на брата и подложил руки под голову.

– Ты мог просто ее выплюнуть.

– Я бы на тебя плюнул, – Обсидиан убрал последнюю травинку, после чего стал поправлять разлохмаченные волосы. Он заметил, что его ладони все в грязи и глубоко вздохнул. – Но я старше и должен вести себя соответствующе. Поэтому, если ты будешь немного запачкан, никто не обратит на это внимание. – После этих слов Обсидиан провел рукой по лицу Бонфаера, полностью его измазав.

– Ах ты! – прокричал Бонфаер, зачерпнув крупный кусок грязи около себя. Он бросил ее прямо в лицо Обсидиану.

Братья начали играючи драться, кидая друг в друга чем попадется: старой травой, грязью и нерастаявшим снегом.

– А ну живо прекратите! – громогласно взревел Виссарион, разнимая мальчишек. – Ведете себя, как деревенщина какая-то!

Обсидиан в один миг стушевался. Сквозь разводы грязи было заметно, как он побелел, словно свежий снег. Бонфаер же лишь весело хмыкнул.

– Ну пап, тепло ведь! – он по-собачьи тряхнул головой, разбрызгивая грязь во все стороны.

– Это не значит, что нужно за один лье превращаться в свинью. – недовольно скривился Виссарион, взяв Обсидиана за ухо. Подросток слегка вскрикнул от боли. – Объяснись сейчас же! Он младше, ему можно простить такое, но ты будущий король, а ведешь себя словно безмозглый хиль!

– Отец, это я начал! Обсидиан ни при чем, он пытался меня отговорить! – испуганно затараторил Бонфаер, пытаясь успокоить короля.

– Бонфаер, я не с тобой разговариваю, – строго проговорил Виссарион, когда резко отпустил Обсидиана. Тот упал, разодрав колени о голую землю.

– Извини, отец. Я… Больше такого не повторится, – сдерживая слезы проговорил Обсидиан, не поднимая головы.

Но Виссарион его не слушал. Король быстрыми шагами подошел к книге, которую до этого читал старший сын и пробежался глазами по названию. В его золотых глазах промелькнул ужас, который быстро сменился яростью.

– С этого лье тебе запрещено появляться в библиотеке, – грозно прорычал сквозь зубы Виссарион и забрал книгу сына. Прежде чем уйти, он скомандовал: – И примите оба ванну, а то смотреть на вас страшно!

Король исчез так же быстро, как и появился, растворившись в темном тумане. Бонфаер тут же подбежал к брату и сел рядом с ним. Аметистовые глаза его серебрились от слез.

– Прости-прости-прости! Я не думал, что все так обернется! – бормотал младший брат, пытаясь как-то сгладить свою вину перед старшим.

Когда он опустил взгляд, то заметил, что штаны Обсидиана разорвались, на коленях выступила кровь вперемешку с грязью.

– Ой! Тебе, наверное, так больно! Это все из-за меня… Прости-и-и! – на этих словах Бонфаер уже не мог себя сдерживать и заплакал, быстро вытирая слезы с грязных щек.

– Ты не виноват, братишка, – Обсидиан обнял его за плечи.

– Если бы я не начал… – сквозь икоту пытался произнести Бонфаер, крепко обняв в ответ брата. – Я просто думал… Это же было весело? А теперь… теперь… Если бы не я…

Обсидиан оглянулся и заметил, как слуги, находящиеся рядом, внимательно к ним прислушивались. Некоторые из них стали шептаться и показывать пальцем на братьев. Это сильно разозлило Обсидиана, но он ничего не сказал вслух. В груди его затаилась злоба.

– Эй, Бонфаер! Ты же потомок Драконов! – проговорил Обсидиан, убирая из волос младшего брата прилипшие листья. – А что Драконам нельзя делать?

– Не знаю… Что?

– Показывать свою слабость другим, – Обсидиан улыбнулся, чувствуя, как на лице засохла грязь, неприятно стягивающая кожу. Старший брат ущипнул младшего за щеки, и тот захихикал. – Вот так-то лучше!

Обсидиан обернулся к садовникам, которые, видя внимание старшего мальчика, тут же предпочли замолчать. Две дородные женщины с потной золотистой кожей едва сдерживали свой смех, обсуждая поведение братьев. В их взглядах сквозили презрение и насмешка. Обсидиан почувствовал, как к нему возвращается злоба. Он постарался набрать в легкие побольше воздуха и изо всех сил крикнул:

– Я не думаю, что моему отцу понравится, если он случайно узнает о том, что над его любимым сыном смеется прислуга. Как думаете, стоит проверить это?

Услышав это, одна из женщин злобно сверкнула взглядом в мальчишку, а потом смачно сплюнула в землю. Но вслух ничего не сказала. Другая садовница тоже хотела что-то ответить и передумала. Они продолжили собирать траву в тишине.

– Они смеялись надо мной? Из-за того, что я плачу? – проговорил Бонфаер так тихо, что Обсидиан это еле расслышал. Лицо мальчика покрылось красными пятнами от стыда. Он шмыгнул носом, вытирая слезы. – Прости.

– Ничего, я не дам тебя в обиду, – Обсидиан щелкнул Бонфаера по носу, отчего тот снова засмеялся. – Пойдем, сменим одежду и смоем грязь.

НАСТОЯЩЕЕ.

Континент Фаервил. Екиттово море

Цикл 9777 от Прихода Первых, лье 142.

Закатное небо переливалось всеми цветами: от теплых желтых оттенков, как лимонный пирог, до нежно-розовых. Перистые облака, напоминающие сладкую вату, разбавляли яркое небо. Высоко, где небо начинало темнеть, светились призраки неизвестных планет и звезд.

Амалия стояла на палубе, наблюдая за тем, как волны разбиваются о стремящееся вперед судно. Ей нравилось смотреть, как закат отражается в морской воде, из-за чего казалось, будто весь мир