Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
– Ладно, пойду, – недовольно буркнул Кривошапкин.
Сгорбившись, он побрел вслед за Альбертом Валерьяновичем, а Бронислав громко сказал Никанору:
– Эй, сапер, перекинемся разок в «морские кости»?
Он достал из кармана вылепленные из хлебного мякиша пять кубиков и подкинул одной рукой.
– Давай. Все равно делать нечего.
Сапер, как обычно, проиграл моряку, и Никанор от досады покраснел, запыхтел.
– Итак, с тебя восемь папирос, – подвел итог Бронислав.
Тут дверь барака открылась, и охранник выкрикнул:
– Арбете!
– Арбайтен, арбайтен, – на немецкий манер зашушукались военнопленные.
Несколько человек сорвались с нар и побежали к двери.
Пантелей Пудовкин поправил свои роскошные усы и направился туда же степенным шагом.
– Хорош играть, мне пора. Кажись, сегодня мне подфартило, – Никанор встал и тяжелой походкой направился к дверям барака.
– Не везет в игре, повезет в работе, – поддел его краснофлотец.
Охранник протянул подошедшему старосте бумажку.
– Только одна? – загудели военнопленные.
– Только одна, – сказал староста, раскрыл ее. На ней было написано:
Baron Nordenskiöld
2
Snickare, takläggare.
И были нарисованы топор, молоток и крыша дома.
– Значит, так, – начал староста, – барону Нор-ден-ски-ёл-ду требуется.
– Я у этого барона работал! – выступил вперед коротко стриженный мужик, у него были заскорузлые темно-коричневые руки и лицо почти такого же цвета, может, чуть светлее.
– Не перебивай, – одернул его Пудовкин.
– Ему нужны конюхи, а я – кавалерист, – не унимался тот.
– Тихо! Молчи! – загалдели красноармейцы.
– Здесь нарисованы топор, молоток и какой-то треугольник… Кажись, крыша дома.
– Дай посмотреть, – из толпы вышел Никанор Капитонов.
Староста показал ему листок.
– Ему нужны кровельщики… Я согласен, – сказал сапер.
– Э, я тоже у себя в колхозе крышу крыл, – проговорил один из красноармейцев.
– Я тоже. И я еще со вчерашнего дня очередь забивал, – сказал другой, лысый широкоплечий мужик с бычьей шеей.
– Подожди, Кондратий… Всем на шаг назад! – рявкнул староста.
Красноармейцы нехотя отступили.
– К барону на работу пойдет, – Пудовкин сделал небольшую паузу. – Капитонов – раз…
– И Вернидуб – два, – добавил Никанор.
– Какой такой Вернидуб? – резко спросил староста.
– Мой товарищ. Мне с ним сподручней будет работать. На крыше все-таки.
– На крыше… – на секунду задумался староста. – Хорошо, вторым будет Вернидуб.
– Староста, ты это чего, – возмутился красноармеец, который еще со вчерашнего дня занимал очередь.
– Все, вопрос исчерпан. Вернидуб, иди сюда.
– Ничего не исчерпан, – заревел Кондратий, он рванулся к Капитонову, схватил того двумя руками за ворот.
И тут же осел на колени, разжав кулаки.
Из-за красноармейцев выпрыгнул Бронислав и ребром ладони ударил Кондратия по шее. Удар был коротким и точным. Никанор придержал потерявшего сознание Кондратия, чтобы тот не грохнулся на пол и не привлек ненужное внимание охранника. Затем усадил его возле нар.
К Брониславу, сжав кулаки, выступил Митроха – дружок Кондратия, рябой малый, резкий, всегда с кривой ухмылкой на лице. Он любил следить, кто чего делает в лагере, кто чего к себе в карман положил, кто с кем и о чем шепчется.
– Сзади, сука, ударил, мазута вонючая.
– Могу и спереди.
И не мешкая, каблуком морского ботинка Бронислав ударил Митроху в грудь. Тот отлетел в толпу красноармейцев, хотел было сразу же вскочить на ноги, наброситься с кулаками на краснофлотца, но военнопленные его удержали.
– Халё! – закричал охранник и передернул затвор винтовки.
– Сказано, что вопрос исчерпан! – вмешался староста. – Я сказал. Сегодня идут Капитонов и Вернидуб. Алля и орднинг! Все в порядке! Алля и орднинг! – поспешил успокоить охранника Пудовкин.
– Вернидуб – это я, – зло глянул на толпу Бронислав.
– А ты, мореман, хоть топор-то в руках держал? – выкрикнули из толпы.
– А по фамилии не видно, Вернидубом же величают… – отшутился красный капитан.
Староста отвел Никанора и Бронислава к охраннику, который стоял возле двери и не имел желания вмешиваться в разборки военнопленных, тем более он ни слова не понимал по-русски.
– Вот эти двое пойдут, – сказал Пудовкин.
– Хаар гёт, – приказал солдат.
– Пошли, – то ли догадался, то ли перевел Никанор.
* * *
Вскоре сани подъехали к усадьбе. Она представляла собой маленький дворец. В центре комплекса возвышалось здание с башенкой, к которому слева и справа примыкали два одноэтажных крыла. В одном были конюшни, в другом – хозяйственные и складские помещения. Строгие, скупые формы строений свидетельствовали о том, что этот комплекс был построен в эпоху классицизма.
Фронт работ красноармейцы увидели еще издалека – крыша была сорвана над крылом, где располагались складские помещения.
– Живут же буржуи, – сказал вслух Бронислав.
– Мы, молодой человек, не буржуи, – вдруг по-русски, правда, с очень сильным скандинавским акцентом, сказал барон. – Мы просто сумели сохранить то, что сделали наши предки. И немного приумножили.
Бронислав и Никанор с удивлением глянули на этого стройного аристократа.
– Вы, наверное, хотите спросить, откуда я знаю русский язык? – улыбнулся Нурденшёльд, – дело все в том, что представители моего рода когда-то жили в России. Покоряли Сибирь, открывали новые земли в Арктике. Например, организовывали несколько экспедиций на Шпицберген. Между прочим, я тоже там побывал.
– И я видел Шпицберген. Наши корабли из Питера ходили в Мурманск и как раз подходили к тамошним берегам.
– Значит, у нас с вами есть что-то общее.
Сани остановились у парадного подъезда. Барон подал руку баронессе.
– Чаю? Или вы предпочитаете сразу же работать?
– Чаю после мороза не помешает, – пробасил Никанор.
Двери парадного открыл пожилой лакей, седовласый и очень важный. На нем была темно-зеленая ливрея с блестящими галунами.
– Здравствуйте, – поприветствовал лакей красноармейцев на ломаном русском.
– Здравствуйте, – несколько смущенные, ответили красноармейцы.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62