Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
была неочевидной и недооцененной; и второе – следовавшие таким обычаям группы должны были получать явные преимущества, позволявшие им увеличивать свою численность быстрее других и в итоге вытеснять (или поглощать) группы, не имевшие подобных обычаев.
Торговля появилась раньше, чем государство
Со временем человеку удалось довольно плотно заселить бóльшую часть земли и поддерживать жизнеобеспечение большого количества людей даже в тех регионах, где практически невозможно производить необходимые для жизни предметы. Человечество уподобилось огромнейшему единому организму, растянувшемуся до самых отдаленных уголков земли, и научилось всюду добывать компоненты, обеспечивающие его пропитание. В самом деле – может быть, пройдет совсем немного времени, и даже в Антарктиде тысячи горняков смогут обеспечить себе средства к существованию. Наблюдателю из космоса могло бы показаться, что постоянное изменение поверхности Земли вызвано явлениями органического роста. Но это не так: все происходило благодаря тому, что люди следовали не требованиям инстинкта, а традициям и правилам.
Отдельные торговцы и посредники (как и их давние предшественники) редко владеют информацией о конкретных индивидуальных потребностях, которые обслуживают. Им этого и не требуется. Многих из этих потребностей еще и не существует, они появятся лишь в отдаленном будущем, так что трудно предугадать их даже в общих чертах.
Чем глубже вникать в экономическую историю, тем более ошибочным будет казаться убеждение, будто появление высокоорганизованного государства явилось высшим достижением развития древней цивилизации. В исследованиях историков роль государства сильно преувеличивается – по понятным причинам мы знаем гораздо больше о деятельности тех или иных правительств, чем о том, что было достигнуто благодаря спонтанной координации усилий индивидов. Такие заблуждения являются следствием неверного истолкования сохранившихся свидетельств (документы, памятники), и примером может послужить история (надеюсь, вымышленная) об археологе, который пришел к выводу, что цены всегда устанавливались правительствами – исходя из того факта, что самые древние упоминания о ценах дошли до нас в виде надписей, высеченных на каменных столбах. Но едва ли это хуже, чем попавшийся мне в одной хорошо известной работе аргумент следующего содержания: поскольку при раскопках вавилонских городов не находили широких открытых площадей, где бы размещались рынки, – значит, там еще не было постоянных рынков. Как будто в жарком климате их устраивали под открытым небом!
Правительства чаще препятствовали дальней торговле, не говоря уже о том, чтобы помогать ее развитию. Администрации, предоставлявшие торговцам бóльшую независимость и заботившиеся об их безопасности, получали выгоду – возрастал объем информации, увеличивалось население. Однако если правительства начинали понимать, насколько их народ зависим от ввоза каких-то материалов или продуктов питания, то сами часто предпринимали попытки тем или иным способом обеспечить эти поставки. Например, некоторые древние правительства, получая от торговцев информацию о существовании желанных ресурсов, старались добыть их посредством военных походов или колонизаторских экспедиций. Афиняне были не первыми и, конечно же, не последними, кто пытался так действовать. Но абсурдно было бы заключать, как это делает кое-кто из современных авторов (Polanyi, 1945, 1977), что во время роста и величайшего процветания Афин торговля была «управляемой» и правительство регулировало ее, заключая договоры по твердым ценам.
Скорее складывается впечатление, что сильные правительства раз за разом наносили такой ущерб спонтанному прогрессу, что процесс культурной эволюции пришел к раннему упадку. Примером может служить византийское государство в эпоху Восточной Римской империи (Rostovtzeff, 1930, и Einaudi, 1948). История Китая также знает немало случаев, когда правительство пыталось насильно установить настолько совершенный порядок, что новшества становились невозможными (Needham, 1954). Китай обгонял Европу в плане технического и научного развития – например, уже в XII веке на одном из участков реки Тай По работало десять нефтяных скважин. И позднейшая стагнация Китая (после прогресса в древности) была, безусловно, следствием такого манипулятивного управления. Именно оно привело развитую китайскую цивилизацию к отставанию от Европы – политика жестких ограничений не оставляла возможностей для новых идей и развития. В то же самое время Европа (как отмечалось в предыдущей главе), по всей видимости, обязана своим необыкновенным прогрессом царившей там в Средние века политической анархии (Baechler, 1975: 77).
Слепота философа
На примере Аристотеля мы видим, как мало влияла на процветание основных торговых центров Греции (особенно Афин и позднее Коринфа) сознательно проводимая государственная политика и насколько неверными были представления об источнике этого процветания. Философ совершенно не понимал прогрессивности тогдашнего рыночного порядка. Хотя его иногда называют первым в истории экономистом, под словом oikonomia (экономия) он подразумевал исключительно ведение домашнего хозяйства или, в любом случае, индивидуального хозяйства, например фермы. Аристотель с пренебрежением относился к стремлению нажить богатство, участвуя в рыночных отношениях, называя науку об этом chrematistika (хрематистикой – наукой обогащения). Хотя жизнь афинян его времени зависела от торговли зерном с дальними странами, идеальным порядком он считал autarkos (автаркию), то есть самообеспечение. Аристотеля также называют биологом, хотя он не понимал двух важнейших принципов формирования любой сложной структуры, а именно эволюции и самоорганизации порядка. Как выразился Эрнст Майр (1982: 306), «совершенно чужда мысли Аристотеля идея о том, что Вселенная могла возникнуть из первоначального хаоса или что высшие организмы могли развиться из низших. Повторюсь – Аристотель был противником идеи эволюции в любом ее виде». Похоже, он упускал смысл понятия «природа» (physis), связанный с процессом роста (см. Приложение A), а также был незнаком с определенными различиями между самоорганизующимися порядками, о которых знали философы-досократики, – например, различие между спонтанно возникшим и сознательно созданным космосом (как, скажем, в армии). Древние мыслители называли его «таксис» (греч. taxis – «расположение», «порядок») (Hayek, 1973: 37). Аристотель считал, что любой порядок человеческой деятельности представляет собой именно taxis – результат сознательной координации индивидуальных действий упорядочивающим разумом. Ранее мы приводили его высказывание (см. главу 1) – Аристотель прямо заявил, что порядок возможен лишь в небольшом и легко обозримом пространстве, где каждый слышит крик глашатая (eusynoptos, Politeia: 1326b и 1327a). Философ утверждал, что «чрезмерно большое количество не допускает порядка» (1326а).
Аристотель считал, что лишь общепризнанные потребности существующего населения могут быть естественными (или законными) основаниями для экономической деятельности. По его мнению, человечество и даже сама природа всегда существовали в их нынешнем виде. Такие статичные представления о мире не позволяли ему задумываться об эволюции или даже о том, как возникли существующие институты. Ему никогда не приходило в голову, что большинство сообществ и, конечно же, большинство его сограждан-афинян не смогли бы появиться на свет, если бы их предки довольствовались удовлетворением лишь своих общепризнанных потребностей. Он не задумывался о том, что процесс адаптации к непредвиденным изменениям идет путем проб и ошибок, посредством соблюдения абстрактных правил,
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
