- Дим, ну посиди еще минутку, - попросила Кира, умоляюще глядя на него. Ей так хотелось, чтобы он до нее дотронулся. Хотя бы чуть-чуть, хотя бы одно маленькое, невесомое прикосновение…
В этот момент телефон Димы разразился громкой мелодией. Ответив на звонок, Молотов бросил короткое «да-да, уже освободился, сейчас буду» и убрал обратно в карман.
- Сама видишь – дела, - развел он руками и, поставив стул на место, пошел к выходу.
- Дим, ты еще придешь? – с надеждой и немного испуганно спросила Кира.
- Я постараюсь, но когда – не знаю, - ответил он и остановился уже на пороге: - А тебе я посоветовал бы всерьез задуматься над тем, как ты будешь жить дальше.
Оставшись одна, Кира не выдержала и заплакала, понимая, что в его словах есть доля истины. А осознание того, что если бы их отношения сейчас продолжались, то Дима не отходил бы от нее ни на шаг, и она не чувствовала бы себя такой никчемной и никому ненужной, вконец добивало Золотову.
Глава 10
В течение следующей недели Молотов пару раз приходил к Кире, но уже в Институт имени Вишневского, куда её перевели на следующий же день, после разговора с врачом, как и пообещал Николай Павлович. Всякий раз на тумбочке возле ее кровати стояла тарелка с нетронутой едой: сначала это было картофельное пюре с каким-то непонятным суфле, похоже, из мяса, потом – молочный суп. На вопросы, почему она не ест, Кира отвечала по-разному: то говорила, что наелась первым блюдом, то от больничной еды у нее вдруг начиналась изжога. Дима укорял ее и не забывал тыкать ее в то, что если бы она послушалась его, то подобной трагедии бы не случилось. Золотовой же оставалось стыдливо отводить глаза, пряча боль и сожаление.
В этом лечебном учреждении Кира также находилась в двухместной палате, но на этот раз соседняя койка была занята. На ней расположилась женщина, по всей видимости, либо таджичка, либо узбечка, которая громко и быстро разговаривала по телефону, совершенно не обращая внимания на свою соседку.
Дима, в очередной раз пришедший к Кире, мельком взглянул на трындящую тетеньку, а затем перевел взгляд на Золотову: она лежала, повернув голову к стене, и никак не реагировала на происходящее. На прикроватной тумбочке снова стояла тарелка, в которой на этот раз было нечто, напоминающее омлет.
Молотов с укором посмотрел на женщину, продолжающую трещать по телефону, но она его грозного взгляда не испугалась. Ей вообще, похоже, было до лампочки. Вздохнув, он подошел к Кире. Протянув руку, дотронулся до её плеча, отчего та резко вздрогнула и, повернув голову, посмотрела на него испуганными глазами. Диме было непривычно видеть её такую слабую и беспомощную. Он привык, что Кира Золотова всегда была свободолюбивой и дерзкой, а сейчас перед ним будто была не знакомая ему девушка, забитая и замученная.
- Привет. Как себя чувствуешь? – поинтересовался он, ища взглядом уже привычный стул, но сегодня он стоял у кровати соседки, и подходить к ее постели у Молотова не было никакого желания.
- Нормально, - по своему обыкновению храбрилась Золотова. – А у тебя как дела?
- Почему ты опять не поела? – проигнорировав ее вопрос, сурово спросил он.
- Я не хочу, - ответила Кира. – Это не вкусно.
- Кир, ты понимаешь, что если ты не будешь нормально питаться, у твоего организма не хватит сил на восстановление? – снова поучительно начал Молотов. – Ты хочешь отсюда выйти или нет? У меня такое ощущение, что тебе и здесь неплохо!
Кира молча отвернула от него голову, пытаясь спрятать непослушные слезы. Он ведь не понимает, что она бы с удовольствием съела этот несчастный омлет, но она чисто физически не может питаться сама: сесть не может, до тарелки дотянуться тоже не может… А просить Димку о том, чтобы он ее покормил, казалось ей верхом наглости: мало того, что он таскается к ней и приносит некоторые продукты, хотя по идее мог бы этого не делать, так он еще должен тратить на нее свое время, кормя ее с ложечки как маленькую?
- Дима, - на ломаном русском обратилась к нему женщина, перестав трындеть по телефону. – Что Вы на нее ругаетесь? Неужели не понимаете, что она не может есть самостоятельно? Я вон с ожогом плеча, - кивнула Кирина соседка на перемотанный бинтами участок тела, - еле-еле ложкой ворочаю, а что уж про нее-то говорить? Я ее пыталась покормить, но Вы же сами понимаете, мне одной рукой сложно.
- А ее что, медсестры не кормят? – удивленно спросил он, будто забыв о том, что Кира тоже находится в палате.
- Ну, когда время есть – кормят, - усмехнулась женщина. – А времени у них бывает не так много.
- Получается, она вообще не ест? - шокировано уставился на нее Молотов.
- Она чаще пьет, - дернула здоровым плечом она. – Воду, молоко, кисели… Короче, все то, отчего тянется трубочка.
- Кир, ты почему мне не сказала о том, что поесть сама не можешь? – жестко выговорил Дима. – Опять свою гордость и независимость показываешь, да?
- Я просто тебя не хотела загружать! – раздался сдавленный голос Киры. – Нужны тебе мои проблемы? Спасибо и на том, что приходишь меня проведать, продукты приносишь…
- Посмотри на меня, - приказал Дмитрий.
Видя, что она не собирается подчиняться, он взял голову Золотовой руками и повернул ее лицом к себе. Глаза её были влажными, но она молчала. Женщина, понимая, сейчас состоится тяжелый разговор, удалилась из палаты, давая им возможность разобраться. Дима некоторое время вглядывался в лицо Киры, а потом произнес, едва сдерживаясь, чтобы не стереть с её щек слезы:
- Не плачь…
Неожиданно взгляд его зацепился за шрам, огибающий шею Киры сзади и прячущийся где-то на ее груди. Осторожно коснувшись его, Дима спросил:
- Кир, это что?
- Ожог от цепочки, - пояснила Золотова, тяжело вздохнув. – Я же забыла тебе кулончик вернуть, а во время того неудачного трюка он был на мне. Там, ниже даже сердечко «отпечаталось»… Будто меня заклеймили, - горько усмехнулась она.
Он не ответил. Что он мог ей сказать?
- Послушай, если бы у меня не было времени, - беря в руки тарелку, сказал он, - я бы к тебе не приходил. И покормить тебя мне совершенно не трудно. Поняла?
- Угу, - буркнула Кира.
- Поэтому, чтобы я больше не слышал о том, что ты тут голодная. Усекла? – отковыривая кусочек омлета, проговорил Дмитрий.
- Усекла, - ответила Кира.
- Тогда открывай рот, - поднес он вилку к её губам. - Вообще нужно будет решить, конечно, вопрос с правами и обязанностями добрых людей в медицинских халатах, - буркнул Молотов себе под нос.
За следующие полчаса Дима удалось скормить Золотовой всего несколько маленьких кусочков пищи. Кира жевала медленно, а потом и вовсе отказалась от еды, сказав, что наелась. Дима хотел заставить её съесть еще, но по её измученному взгляду понял, что не стоит.
