Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
не хотят сразу окунаться в свой-никакой мир, а бродят по фойе, разглядывая фотографии артистов, афиши, элементы старинного реквизита, который молодая бутафорша решила превратить в музейные экспонаты и так рьяно взялась за дело, что в театре всем понравилось и люди даже стали приносить старье в театр. Ира-бутафор с радостью принимала все подряд, тщательно отбирала для выставки, облагораживала и придумывала специальный постамент для каждого предмета. В общем, красиво получилось, молодец Ира…
VI
Силова ждало еще одно переживание — все отсрочки, которые он придумал для себя, кончились, и теперь ему пришлось доставать содержимое второго пакета — досье на своего клиента. В конверте лежала компьютерная флешка, несколько исписанных листочков и три фотографии. Начал он с фотографий: на него смотрел ровесник из федерального зарубежья, как остроумно заметил когда-то Виктор и до сих пор считал, что и острота, и суть не изменилась… На обороте было написано: Рамазан.
— Имя, — сообразил Силов и продолжал рассматривать клиента. Для бандита Рамазан подходил абсолютно — аккуратная прическа, костюм из тонкой шерсти, в тон подобраны рубашка и галстук. «Дорогой бандит», — подумал Виктор. Ничем выдающимся Рамазан не обладал — красавчик в прошлом, а сейчас импозантный мужчина, он принадлежал к тем типам людей, для которых невыносимо слышать несогласие. Уверенность в губах, подбородке и, конечно, во взгляде.
На другой фотографии Рамазан выглядел попроще — черная майка, вместо воротника тяжелая золотая цепь, бейсболка и разноцветные шорты в пальмах-парусниках, босоногий — он стоял, прислонившись к парапету на какой-то набережной. «Не Россия», — догадался Силов. Простота Рамазана была только внешней — опровергнуть суть на первой фотографии невозможно. На третьей же карточке была копия страницы загранпаспорта. Все, что можно было узнать из нее, Виктор уже знал, разве что новостью была фамилия, которая только подтверждала зарубежье мужчины.
Вставив флешку в ноутбук, Силов увидел несколько вордовских документов, фотографии, три или четыре видеоролика…
Когда Лизы не было дома, Виктор открывал окна в кухне и курил там, не выходя на балкон. При всем своем властвовании над Лизой он понимал, что люди сегодня уже не выдерживают табачного дыма. Силов курил, пил кофе, смотрел видеоролики и разбирался в документах…
Найти в городе Рамазана оказалось легко — домашний адрес, пара ресторанов, вот и все, где он бывает чаще всего, машина, загородный дом… Неизвестно только, где он работал или хотя бы числился работающим. Все понятно: перед ним настоящий хозяин жизни, о чем мечтают многие мужчины — спокойный, уверенный, навевающий страх на окружающих и зависть товарищей.
Изучив досье на Рамазана, Силов потянулся к коньяку — что делать дальше, он не знал абсолютно. Первым делом возникла мысль взять деньги и свалить из города раз и навсегда. Куда — не имело значения. Денег достаточно, чтобы как-то развернуться, сменить паспорт и жить тихо и спокойно.
Виктор даже полез в Интернет смотреть, как меняют паспорт, имя, фамилию… Чтобы нормально и легально — месяц! И это — в лучшем случае! Вторая рюмка коньяка опрокинулась в Силова — от денег отказываться он не хотел и не мог, скорее всего. «Они знают меня, знают про театр, про все знают — нашли же…» Отработать гонорар и свалить как версия осталось в силе, и другой какой-нибудь идеи у него не было.
Посмотрев еще раз адреса Рамазана, дирижер сделал глоток и, спрятав все конверты в борсетку, закрыв ноутбук, пошел разыскивать место будущего преступления.
Рамазана Силов нашел быстро — проехав на своей праворульке к тем ресторанам, что были указаны, уже во втором, дебаркадере «Чайка», сидела жертва и мирно ела в компании трех мужчин и одной женщины. Силов сел как можно дальше от Рамазана, сделал заказ — впервые в жизни без алкоголя, но зато заказал баранину и зелень — сказал, что выйдет покурить. В «Чайке» номер с пальмами не проходил — заведение было на два, а то и три порядка выше, чем его любимый Дом актера… Пройдясь по палубе мимо окон, где сидел Рамазан, Виктор, в числе еще одной курильщицы, бродил по палубе, искоса поглядывая на столик несчастного бандита. Он был выше Силова на полголовы, крупнее, спортивнее… Это просто раздражало наблюдателя, но не больше — не врукопашную же он схватится с ним. Просто противно и завидно.
Официант прошелся по залу до окон, напротив которых стоял Виктор, и, улыбаясь, знаками показал, что заказ на столе — милости просим.
Силов ел с аппетитом, народу было совсем немного, и если бы где-то разговаривали чуть-чуть громче, чем шепотом, было бы слышно. Пятерка, что интересовала Виктора, просто ела, и никаких признаков бандитских решений, бизнес-сделок не было. Это не кино, тут просто ели. Силов закончил быстро, как едят детдомовские — мгновенно… Заказав себе кофе, спросив разрешения выйти вместе с ним на палубу и покурить, он остановился у дверей ресторана так, что дверь не могла открыться полностью. Пятеро уже рассчитывались с официантом. Силов курил не торопясь, глотая вместе с кофе запах реки — она цвела, и запах был не от «Диора», естественно. Но сейчас Виктору было не до придирки к летней жизни реки, он ждал.
В спину очень аккуратно надавили — это упиралась дверь, Рамазану и его спутникам нужно было выйти. Виктор, не оборачиваясь, сделал шаг в сторону. Пятерка прошла, и только Рамазан повернулся к Силову:
— Нормально встать можешь — люди идут, чувак!
Все четверо тоже оглянулись — если бы не слова главаря, никто бы даже не обратил внимания. А сейчас оглянулись — как-то дежурно, — просто оглянулись, и все…
Виктор дождался сдачи с новенькой пятитысячной купюры, отложил какую-то часть денег в карман, остальные — мелкие, по сто и пятьсот — подсунул под кофейное блюдце.
VII
«Сука! Ну, теперь ты попал». — Силова трясло от легкого и начальственного замечания. Он ехал к театру — вечерний спектакль никто не отменял…
Хотя до спектакля было еще часа три, сидеть дома было незачем, делать ничего не хотелось — в голове были страшная обида, досада, оскорбление, плевок в душу, в лицо…
«Ты попал, парень… Ты попал, чувак нерусский», — носилось уже не только в голове, но и во всем теле Виктора. Если бы он сейчас заглянул в зеркало, то заметил бы ввалившиеся щеки от стиснутых зубов и темные круги под глазами — желчь лилась по всем артериям дирижера…
Темные коридоры театра были пусты — никому и в голову не приходило болтаться по театру в это время. Где-то наверху пробовали себя вокалисты, Силов вспомнил, что дня два назад приехал к
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
