проводах, поднятых на пять тысяч футов над полями.
* * *
С утра 15 июня мы с Глэдис сели в самолет и вместе с несколькими самолетами из Саскатуна вылетели в сторону края индейцев-черноногих.
И вот перед нашими глазами заблестели серебряные вершины Скалистых гор. Горы необозримой стеной уходили на юг, а вдоль этой стены простиралась ровная как стол прерия, теряясь на востоке где-то за бывшим Летбриджем.
А вот и Маклауд, словно зеленый кустик на этом пространстве. За Маклаудом чернеет какая-то колоссальная, чуть ли не вровень с вершинами гор башня. Издалека я не мог ее достаточно хорошо разглядеть.
— Это памятник пионерам Запада, — объясняет Глэдис.
Теперь я видел, что вокруг центральной фигуры стояли какие-то статуи поменьше, а еще дальше чернело строение, похожее на древний амфитеатр греческих олимпийских игр.
— Там проходит наш «июньский праздник», — проговорила Глэдис.
Я оглядел небо. Словно журавли, тянулись с востока, юга и запада многочисленные самолеты; подобно огромным кондорам, подлетали большие воздушные корабли; и все направлялись в Маклауд.
Мы подлетели ближе. Внизу собрались уже тысячи людей. Глэдис повернула самолет к изваянию и мы облетели вокруг него.
Статуя изображала мать, сидящую на снопах с двумя детьми — мальчиком и девочкой — на руках. Вокруг располагались фигуры поменьше: тут индеец, догоняющий зубра, там охотники Гудзонской компании ставят свой форт, здесь рабочие кладут рельсы первой железной дороги. Идут эмигранты с узлами и чемоданами (британцы, скандинавы и украинцы), все в своих национальных нарядах; вот пионер взрывает плугом первый ломоть дикой прерии, а вот уже пришли в движение огромные комбайны и молотилки.
Наш самолет сел на землю.
Вокруг нас тысячи и тысячи гостей. Все молодые, веселые, радостные. Только что недалеко от амфитеатра моего Джоба обвенчали с Ласси. Они тоже были помолвлены.
Потом начались игры: бег наперегонки, демонстрация силы, пение, декламация новых стихов. (Для пения или декламации некоторые использовали мегалофон, чтобы их слышали все собравшиеся.) Но американцы оставались американцами — любят они показать что-нибудь грандиозное. Таков был балет с десятью тысячами танцоров, затем негритянский хор в пятнадцать тысяч душ. Этот хор пел песенку с берегов Миссисипи; и казалось в ту минуту, что плывешь в лодке по широкой реке и слышишь пение давешнего раба. Затем выступали скульпторы, художники, актеры, изобретатели машин и другие — девушки и юноши.
Судьи, выбранные из числа старших товарищей, назначили награды: венки из степных цветов, сплетенные здесь же нашими подругами.
После полудня все группами разлетелись на пикник.
Когда зашло солнце и в небе замерцали звезды, все снова сошлись к амфитеатру; его озаряло искусственное солнце, висевшее над головой центрального изваяния. Вновь последовали развлечения, длившиеся почти до самого рассвета.
Пришло время для церемонии «венчания».
Несколько тысяч невест, облаченных в белые одежды, стали со своими нареченными перед помостом, воздвигнутым напротив статуй. Один старый, седой, как лунь, товарищ обратился к нам с речью.
Он говорил о счастье любви, которую мы все тогда испытывали, и призывал нас не развеять опрометчивым поступком этот сон блаженства. Потом он подозвал свою седенькую подругу и всех своих детей, внуков и правнуков — на помосте около него собралось около трех сотен человек. Сыновья взяли старика и старуху за руки и все обнялись, а потом этот престарелый товарищ, словно благословляя, простер руки над нашими головами и произнес:
— Желаю вам всем, дети мои, такого же счастья, какое испытал я со своей подругой.
Церемония завершилась. Мы сели в свои самолеты.
* * *
Заливая червонным золотом небеса, взошло солнце и озарило возвращающееся домой счастливое молодое человечество, человечество эры коллективизма.
ОБ АВТОРЕ
ПАВЛО (ПАВЕЛ) ГЕОРГИЕВИЧ КРАТ (В. Карацупа)
15 октября 1882 — 25 декабря 1952
Украинский прозаик и поэт, политический, религиозный и общественный деятель, переводчик и журналист. Автор первой в украинской литературе утопии. Псевдонимы: Павло Розвій-Поле, о. Проколупій, отець Проколупін, П. Терненко.
Родился в Полтавской губернии в с. Красная Лука Гадячского уезда в семье ветеринара. Отец часто менял службу и переезжал в разные населенные пункты Полтавского уезда: с 1887-го — в Хороле, с 1892-го — в Лубнах, где был управителем Лубенской сельскохозяйственной школы. Здесь с 1893 года юный Павел Крат учился в гимназии, и в то же самое время начал писать лирические стихи. В 12 лет он становится членом тайного ученического кружка, что сделало его, по собственному заверению, украинским националистом, чуть позже — социалистом и революционером: «Людей я разделял на два класса: «буржуазию» и «рабочих», или на зло и добро».
В 1901–1904 годах, там же в г. Лубны, состоял и был активным участником Украинской революционной партии (РУП). Вместе с другими революционерами организовал «Украинский социал-демократический союз», который был автономной частью Российской социал-демократической революционной партии (РСДРП). Летом 1903 года, сразу же после окончания Кратом Лубенской гимназии, в газете РУП «Селянин» состоялась его первая публикация — стихотворение «Демонстрация», вышедшее под псевдонимом «Павло Розвій-По-ле». В той же газете и под тем же псевдонимом публикуются и другие его поэтические произведения.
Некоторое время он учится в Харькове, Москве, Петербурге, в Киевском университете. В 1905-м из-за преследования царской охранки эмигрировал сначала в Швейцарию, а затем приехал во Львов. Летом 1906 года вместе с товарищами по партии в Полтавской губернии готовил вооруженное восстание, но полиция не дремала; Павла Крата арестовывают и он оказывается в следственной тюрьме в Лубнах. За политическую пропаганду и террор ему грозила смертная казнь через повешение, но благодаря авторитету отца и залогу в 5 000 золотых рублей Павел Крат через Москву, Петербург, Финляндию, Швецию и Германию выехал во Львов, где записался в Львовский университет обыкновенным слушателем. В это время он начинает писать свою повесть «Последнее хождение Бога по Земле».
В 1907 году, преследуемый царской охранкой, он был вынужден эмигрировать в Канаду под именем Павел Терненко. Податься за океан его заставило преследование властей за участие в демонстрациях за украинизацию Львовского университета. Тогда, в январе 1907 года, он возглавил группу студентов, которые завладели университетским корпусом на ул. Святого Николая, воздвигли там баррикады и вывесили на крыше украинский флаг. А Павел Крат, напялив ректорскую мантию, резал ножом портреты самих ректоров. Студентов арестовали и несколько месяцев они провели в тюрьме.
Первое время в Канаде он тяжело работал на лесозаготовках, но не прекращал участия в социалистическом движении и своего литературного творчества. Впоследствии становится одним из основателей «Украинской вольнодумной федерации» (Украінська вільнодумна федерація), а после
