все в пальто. Присутствовало человек 20 историков, оставшихся в Ленинграде. Председательствовал Ив. Ив. Толстой. Не видел его более 30-ти лет. В 1910 году я работал в его просеминарии по греческому языку, и он обворожил меня своей воспитанностью, культурностью, эрудицией. Сейчас ему за 60, но он сохранил еще бодрость и ясность ума. Только, принимая председательствование, почему-то немного волновался, и первые его слова были нервны и напряженны. Потом он овладел собой. В рядах остался сидеть доктор А. И. Андреев, который, вероятно, предполагал, что ему будет предложено председательствовать, т[ак] к[ак] Ковалев, заместитель] больного председателя Ученого совета акад. Крачковского, был сам докладчиком. А. И. Андреев кисло и скептически улыбался, жался в углу талантливый, но леноватый В. Г. Гейман, жмурился как кот и, по-видимому, скучал. Предо мною сидели доктор истории И. И.Любименко и ученый секретарь Института востоковедения Пигулевская; они все время наклонялись друг к другу и что-то говорили шепотом. Пигулевская – очень нервный, напряженный, неспокойный человек, но, кажется, в И[нститу]те сейчас единственный деятельный, не утративший если не трудоспособности, то нервной энергии. Смотрел на все время курящую М.А.Тиханову, ученого секретаря ИИМКа, бойкую, но, по-видимому, умную, хотя и своеобразную женщину… А докладчик все бубнил и бубнил, читая слово в слово свой написанный доклад. Оказывается, он читал уже его неоднократно в своем Институте. Сотрудники не раз уже обсуждали выдвинутые им тезисы. Этим и объясняется, по-видимому, почему В. Г. Гейман сидел с таким скучающим видом. Но было и приятно то, что собравшиеся говорили не о делах столовой, не о том, где бы достать крупу или масло, не просто сидели, обязанные по службе, а добровольно и честно выполняли свой долг советского ученого.
«Самоуничижение паче гордости». Забраться на верхний этаж старинного здания мне, например, с моими ногами было нелегко… Около меня сидела молодая женщина, только что недавно защитившая кандидатскую диссертацию, в чистенькой кофточке, с вымытой шеей, миловидная и женственная. Даже А. И. Андреев подтянулся, побрился, почистился и «помолодел», если можно так выразиться. И. И.Толстой старался сохранить свою культурную привычку вежливости и деликатности, что, к сожалению, у него выходило не так легко; чувствовалась некоторая напряженность, к которой нужно было привыкнуть. На заседании курили. Так как нет спичек, то закуривали друг от друга, переходя для этого, даже во время самого доклада, через всю комнату. Курильщики не могут обойтись без возбуждающего из курева. И эту сторону нельзя забывать и ставить им в вину… Многим курево заменяет недостаток еды.
Сам докладчик с оживлением и горячностью относился к своей теме… И порой забывалось, что мы в осажденном городе, что на расстоянии пушечного выстрела где-то закопался и палит по Ленинграду враг…
Нарочно остановился так подробно на этом заседании, чтобы будущему историку Академии наук было легче представить себе «конкретную действительность». Как всегда, она диалектична, имеет лицевую и оборотную сторону и много-много оттенков. Но судить надо в целом, и для итога могу сказать одно – как важно, что ленинградцы, и в частности ленинградские ученые, сохранили такую волю к своему труду.
Князев Г. А. Дни великих испытаний. Дневники 1941–1945. СПб., 2009. С 741–744.
Из решения Ульяновского горисполкома «О мероприятиях по приему эвакуированного населения из Ленинграда»
18 июня 1942 г.
1. Установить, начиная с 21 июня с. г. дежурство ответственных лиц на пристани Ульяновск и ст. Ульяновск-1. Возложить на ответственных дежурных по пристани: прием и переотправку эвакуированных на ст. Ульяновск, а также организацию временного размещения в зданиях, отведенных для этой цели, и отправку в больницы заболевших по указанию горздравотдела. На дежурных по ст. Ульяновск-1 возложить ответственность за прием эвакуированных, посадку их в вагоны и отправку по назначению.
2. Обязать начальника пристани т. Декалина в суточный срок подготовить для временного размещения эвакуированных клуб речников и помещение бывшей столовой Речторгтранса, обеспечив указанные помещения оборудованием и посудой для кипяченой, остуженной воды. Для детей, как направляемых в районы, так и подлежащих размещению в г. Ульяновске, отвести и оборудовать особые комнаты на водном вокзале.
3. Обязать зав. горздравотделом т. Ефремову организовать и оборудовать на пристани и станции Ульяновск медицинские комнаты и изоляторы с дежурством врачебного персонала на все время пребывания на этих пунктах эвакуированных, обеспечить прием и размещение заболевших в лечебные учреждения города, оказание медпомощи эвакуированным, следующим транзитом.
4. Обязать зав. горторготделом т. Дементьева организовать на пристани Ульяновск общественное питание и снабжение хлебом и продуктами на пути следования эвакуированных, направляемых в районы области.
5. Обязать начальника автотранспортной конторы т. Калякина обеспечить по требованию ответственного дежурного бесперебойную доставку детей, не могущих следовать пешком.
6. Обязать зав. гороно т. Марунову размещение детей в г. Ульяновске производить по заранее утвержденному плану.
Председатель исполкома Ульяновского городского Совета депутатов трудящихся Давыденко
Секретарь исполкома Ульяновского городского Совета депутатов трудящихся Анисимов
Ульяновская область в годы Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.). Саратов, 1974. С. 236–237.
Из речи депутата А. А. Жданова на заседании Верховного Совета СССР об обороне Ленинграда за год войны
18 июня 1942 г.
…Когда в сентябре прошлого года был сорван гитлеровский план захвата города штурмом, и в ожесточенных боях под Ленинградом нашли себе могилу немало лучших кадровых фашистских дивизий, коварный враг замыслил сломить сопротивление ленинградцев голодной блокадой, бомбежкой с воздуха и артиллерийскими обстрелами. 10 месяцев город находится в обстановке вражеской блокады, в непосредственной близости к фронту, сам является фронтом…
Нет необходимости здесь подробно рассказывать о всех тех трудностях и лишениях, которые выпали на долю Ленинграда в условиях вражеской блокады. Одно только должен сказать: как провалился навсегда гитлеровский план захвата города штурмом, так не удался и его человеконенавистнический план удушения города голодной блокадой. Жестокие трудности не сломили энергии и мужества защитников Ленинграда. Ни бомбежки с воздуха, ни артиллерийские обстрелы, ни трудности со снабжением города, ни попытки врага расстроить наши боевые ряды морально при помощи отравленной ядом пропаганды через фашистские листовки, через своих шпионов и лазутчиков, ни разрушение врагом мировых культурных ценностей Ленинграда не достигли цели, которую поставил враг. Наоборот, суровые испытания, выпавшие на долю ленинградцев, еще более закалили нашу волю к борьбе и победе, еще выше подняли наш боевой дух и готовность идти на преодоление любых трудностей во имя победы над гитлеровской Германией, еще сильнее разожгли ненависть к врагу, ярость в борьбе за истребление немецко-фашистских захватчиков всех до единого. (Аплодисменты).
В огне священной отечественной войны против гитлеровских захватчиков окреп и закалился Ленинград и его защитники, стали крепче и опытнее войска Ленинградского фронта. Непрерывно совершенствуется артиллерийская,
