знаем. У нас их нет. Они, наверное, потерялись. Мы надеемся, что они когда-нибудь обязательно найдутся.
Ниа заметила, как лица детей заметно помрачнели.
– Наверное, если этого никогда не было, то ничего страшного. А вот, если было, но потерялось, тогда плохо, конечно, – размышляли студенты по дороге домой.
– А ты что-нибудь теряла? – спросила Ди у Ниа.
– Нет, наверное, – она немного подумала и уже более уверенно сказала:
– Нет, точно нет.
– А ты? – повернулась Ди к Юрику.
– Я думал, что урок вопросов окончен, – буркнул он и быстро зашагал вперёд. Ниа подумала про Гё, которого спектрумы забрали у Юрика, и поняла, что он блокирует мысли, чтобы Ди не смогла их считать.
Глава 6. Тайна Юрика
После возвращения из Парка все студенты разбрелись по своим лабораториям.
«Доширак» – искала причудливое слово Ниа на стене своей лабораторной комнаты, но даже понятия не имела, к какой теме оно может относиться.
Тогда она выбрала тему «Человек» и из предложенных подразделов – «Жизненный цикл».
– Устройтесь поудобнее, – проговорила комната и приглушила свет. – Когда человек появляется на свет, он не способен к самодостаточному существованию. Всем необходимым его обеспечивает семья, чаще всего, состоящая из мамы и папы. Ходить дети начинают…
Ниа смотрела на мелькающие перед ней кадры учебного фильма, и не могла поверить в то, что ей показывали.
Дисперсиане не рождались беспомощными, как люди. Они сразу умели думать, ходить и самостоятельно заряжаться энергией. Как только дисперсианин становился совсем прозрачным, он растворялся в воздухе и снимался с учёта. Информация об исчезнувшем поступала в институт, где сразу же создавали нового дисперсианина такого же цвета. Его помещали в аналитическую кабинку в доме, принадлежавшем ранее растворившемуся дисперсианину, и он рос и трудился на благо общества – ходил в колледж, изучал выбранный предмет и Вселенную, становился учёным, и, в конце концов, через множество Опасных Дней бледнел и растворялся навсегда, чтобы жизненный цикл обновился вновь. Определять возраст дисперсианина можно было по степени прозрачности кожи и длине волос, которые и волосами-то на самом деле не были, но это лучшее объяснение, которое можно им дать, чтобы было немного понятнее. А вот семьи у дисперсиан не было. Только друзья и у некоторых из них домашние питомцы, как Гё у Ниа.
Иногда дисперсиан аннигилировали раньше времени за какой-то серьёзный проступок. Список таких нарушений был небольшим, но постоянно пополнялся. Например, как тот несчастный студент, который самовольно изобрёл нефть. Повезло ещё, что ему дали испытательный срок, – подумала Ниа, – чтобы исправить ошибку.
Считав, что Ниа отвлеклась, экран погас, а голос произнёс:
– Оцени уровень своего интереса к этой теме в процентах.
– Девяносто! – подтвердила Ниа, решив, что ещё к этой теме вернётся немного попозже. Она подошла к голубому шару Земли, склонилась над ним и легонько стала дуть на облака, подталкивая их то в одну, то в другую сторону. Белый пух плавно качался, плыл в разные стороны или объединялся с другими облаками в большие клочки, которые тут же темнели. Вдруг два тяжёлых облака натолкнулись друг на друга, прогремел гром, и появились яркие вспышки света.
– Электрическая энергия облака превращается в тепловую, световую и звуковую, – вдруг заговорил голос экрана. – Разряду молнии предшествует возникновение разности электрических потенциалов между соседними облаками или между облаком и землей.
Ниа заворожено слушала треск облаков. Постепенно они расползлись в разные стороны, и Ниа увидела что-то невероятно красивое. Дуга, состоящая из всех возможных оттенков, появилась в воздухе и переливалась в зависимости от того, с какой стороны Ниа на неё смотрела.
– Ра́дуга – это атмосферное, оптическое и метеорологическое явление. Когда лучи света проходят через стеклянную или водную призму, часть их сгибается и преломляется больше, чем другие. Свет, выходящий из призмы или капель воды, распространяется в непрерывную полосу цветов. Это называется «спектр». Цвета идут от красного, который меньше всего изогнут, через оранжевый, жёлтый, зелёный и синий до самого фиолетового. Фиолетовый цвет изогнут больше всего.
Ниа, подперев щёки ладонями, восторженно рассматривала радугу.
– Оцени уровень своего интереса к этой теме в процентах.
– Сто! – выдохнула она. Сто раз по сто!
– Твой общий интерес на сегодня превысил девяносто процентов. Поздравляю Вас! Пройди к парковке.
Радуга исчезла, и Земля плавно скрылась в стене. Верная канцелярия бросилась вслед за Ниа. Проводив оранжевую до парковки, она уже привычно выпустила бумажную ленту с отчётом. Ниа взяла листок в руки и устроилась в капсуле поудобнее.
«Открыто 0.004% знаний. Углубленное изучение предмета 0%.
Лямбда пользователь: любознательный.
Уровень: начальный»
Листочек растворился в воздухе, а Ниа закрыла глаза и представила радугу.
Судя по припаркованной зелёной капсуле, Юрик уже находился дома. На окне, как часто и бывало, висела защита. Ниа подошла к его дому и услышала, как он сообщил хозяину о её визите. Спустя мгновение защита отъехала вниз, и перед Ниа возник Юрик.
– Привет, можно? – спросила она, но Юрик блокировал собой вход и даже не думал приглашать Ниа вовнутрь.
– Как в колледже? – спросил он, будто не заметив её попытки пройти.
– Я видела радугу! – поделилась оранжевая, нахмурив брови. – Её принцип такой же, как и у нас, на Дисперсии – преломление света. Но здесь это разбито на отдельные цвета, а там все цвета видны одновременно и одной дугой, представляешь? Все вместе! Вот бы и у нас так было, а? – тараторила она. – Тогда нам всем можно было бы одновременно выходить на улицу!
– Или никому! – буркнул Юрик. – Одновременно семь Опасных Дней в одной дуге! Красота!
– А тебе понравилось в Парке? – Ниа проигнорировала его сарказм и попыталась заглянуть ему за плечо. – Можно войти, в конце концов?
– Очень, просто невероятно занят! – покачал головой Юрик. – Срочное изобретение. До завтра не подождёт. Извини, ладно? – он потянулся к панели у окна, и на секунду Ниа успела увидеть, что на столе у него лежал точно такой же тюбик от краски, которые были у Маришки – серебряные с чёрной крышечкой.
Она обиженно закусила губу, сердито топнула ногой, затем резко развернулась и пошла к себе домой. – Эй, Ниа! – вдруг услышала она оклик. Она удивлённо обернулась. – У меня для тебя есть сюрприз.
Ниа мгновенно забыла обо всех обидах. Юрик подошёл к ней и протянул ей маленький металлический сундучок.
– Это моё изобретение. Специально для тебя! – сказал он, глядя ей в глаза. Затем всунул ей в руки шкатулку, и, не дожидаясь, пока она откроет её, зашагал обратно.
Ниа, так и не посмотрев, что там внутри, вернулась домой. Ей хотелось летать. Ласковый Гё опустился
