— Так почему нельзя его сейчас включить? — поинтересовался Мрак, кивнув на кибера.
— В Таун убежит, — объяснил Конан. — Он запрограммирован на охрану госпиталя.
— Это что, выходит, мы зря слезогонку глотали? — Мрак изо всех сил пытался держаться спокойно.
— Не бегите впереди паровоза, шеф. Я до сих пор занимался восстановлением кибера. Из четырех собрал одного. Отобрал комплект запчастей. Теперь займусь перепрограммированием кибера. Самое простое — стереть всю память с момента привоза его на Зону и до этого часа. Можно вообще оставить только набор заводских базовых инструкций. Но тогда он настолько отупеет — подумать страшно.
— Хорошо, сколько времени тебе на это надо?
— Есть одна проблема, шеф. Я не знаю, как я буду копаться в его памяти без компьютера. Нет ни дисплея, ни клавиатуры, ничего. Завтра что–нибудь придумаю, а сейчас — извини. Валюсь с ног от усталости.
— Отдохни, Конан, ты хорошо поработал.
Уже в постели Мрак спросил:
— Кэт, чего Кон взбесился в подвале?
— Тайсон что–то знает о прошлом Конана, где тот раньше жил. А Конану это очень не нравится. Тайсон его каждый день доводит.
— И где он жил?
— В Киммерии.
Мрак задумался.
— Не знаю такой. Это планета?
— У Тайсона спроси.
— А паровоз — это что такое?
— Прости глупую. Хоть убей — не знаю. Дай поспать, а?
Небо еще только посерело, когда Мрак бесшумной походкой прошел в комнату Тайсона, сел на кровать и разбудил биолога.
— Какого черта, шеф! Мне такие девушки снились…
— Что ты знаешь о Конане?
— Он что, сбежал?
— Не ори, всех разбудишь. Спит он. Где находится Киммерия? Что он там делал?
— Конан из Киммерии? — Тайсон протер глаза кулаками, недоуменно поглядывая на Мрака, потом заржал и накрылся с головой одеялом. Между приступами смеха из–под одеяла доносилось: — Наш Конан — варвар! Руки — во! Ноги — во! Вся грудь в волосах! Ой, сейчас умру! Мужик здоровый–здоровый!
Мрак стащил с него одеяло, но это не помогло. Тайсон дергался, как лягушка под током и никак не мог успокоиться.
Через десять минут Мрак вышел из комнаты, все еще борясь с приступами смеха и задумчиво потирая подбородок. Заступаться за Конана он не собирался. По привычке был верен принципу: «Разделяй и властвуй». Потом, когда победа будет на расстоянии вытянутой руки, лишних придется убирать. Это еще не скоро, но забывать не стоит. Пусть в группе останется напряженность. Сейчас Конан явно слабоват, и это нужно исправить. Все пауки в банке должны быть в одну силу.
Войдя в комнату Конана он сдернул с кибернетика одеяло и рявкнул:
— Подъем! На утреннюю зарядку становись!
— Какая зарядка, спать хочу, — пробормотал Конан и свернулся калачиком. Мрак взял с подоконника вазу с цветами, цветы выкинул в окно, воду выплеснул на Конана. Тот взвыл и скатился с кровати. Подгоняя кибернетика легкими пинками и затрещинами, Мрак вытолкал его из дома и погнал вокруг холма.
— Сегодня в твоей жизни начался новый этап, — объяснял он на ходу. — Я сделаю из тебя человека. Материал мне попался фиговый, работать придется много. Но мы ведь сложностей не боимся, так ведь? Шевели копытами, тараканья немочь! Сегодня бежим три километра. Потом будешь бегать пять.
— Я… ах–ха не мо… могу… больше…
— Можешь, — Мрак отвесил два звонких шлепка. — Когда окончим общефизическую подготовку, займемся боевыми искусствами. Конан не должен позорить Киммерию, понял, головастик?
— Это убийство, я сейчас умру, — стонал на ходу Конан, прижимая ладони к селезенке.
— Хороший человек не умрет, а плохого не жалко. А ну прибавь!
Опасения Конана не оправдались. Он живым дошел до финиша. Мрак выгулял его шагом, как лошадь после забега, потом заставил подтягиваться на перекладине. Конан подтянулся шесть раз, чем сильно удивил его и себя. Видимо, упражнения со шваброй в ресторане не прошли даром. После подтягиваний пришел черед отжиманиям, наклонам, приседаниям, прыжкам через скамейку. В окнах дома появились зрители: крики жертвы разбудили спящих. Наконец, экзекуция закончилась. Мрак выплеснул на Конана два ведра холодной воды — одно спереди и одно сзади. Вышла Катрин и принялась растирать бедного махровым полотенцем.
— Я разбит, я уничтожен, — бормотал тот. — Я не смогу сегодня работать. Это варварство, методы работорговцев. Умственная работа требует сосредоточенности…
— Сегодня возьми выходной, Конан–варвар — утешил Мрак, — а завтра побежишь четыре километра.
Собрав свободных охранников, Мрак объяснил, какие спортивные снаряды надо поставить во дворе, и где.
— А… — старший охранник выразительно потер большим пальцем об указательный, намекая на оплату.
— Сто кредитов, — сказал подошедший сзади Бугор.
— Каждому! — не растерялся младший охранник.
— А харя поперек не треснет?
— Так ведь не по профилю… — не растерялся тот. — Новая профессия, сверхурочные…
— Ладно, каждому, — сдался Бугор.
— Чавэлла! Чтоб всем так жить! — хлопнул в ладоши охранник.
— Думай как хочешь, но мы сами себя обманули, — Бугор раскинулся в мягком кресле и перекатывал в ладонях пузатую рюмку с коньяком. — Мы взяли из каждого кибера по чуть–чуть, остальное выбросили ночью на улицы в Тауне. Так вот, в госпиталь не вернулось ни одной железки. Народ все подобрал и пустил в дело, насколько у кого фантазии хватило. Черный рынок забит деталями роботов. Никто не знает, что с ними делать.
— И это хорошо.
— Но мы же могли собрать двух киберов!
— Жадность губит.
— Мы и сейчас можем. Скупаем все это барахло, кладем Конану на верстак…
— Нет, скупать нельзя. Если неймется, пусть твои люди выигрывают это в карты, в кости, на пари, но только не покупают.
— Не вижу разницы.
— Люди покупают то, что им нужно. Это след, понимаешь, четкий и жирный след, который ведет прямо к нам. А в карты можно выиграть любую гадость. Неважно, что она тебе не нужна, ее можно снова поставить на кон. Интерес в самой игре, а не в выигрыше.
— По–моему, ты становишься параноиком, Мрак.
— Естественно. Ставки слишком высоки. Может, ты еще не осознал, но ставка — свобода и бессмертие, Бугор! Свобода и бессмертие!
Мрак впервые вынес Лобастика из бункера под солнце. Результат огорчил и его и Катрин. Драконочка пришла в смертельный ужас. Забилась под одежду, до крови разодрала ему кожу на животе острыми когтями. Пришлось срочно возвращаться в бункер, обрабатывать ранки. Лобастик до вечера пребывала в шоке.
