такое важное для меня расследование посторонним.
— Ты им не веришь? Так и скажи. Но я не знаю, — Крюков развел руками. — Я пока не вижу ничего, за что в этом деле можно было бы зацепиться.
— Хорошо, слушай самое главное, — выдавил Семен. — Я не знаю, стоит ли про это говорить… Короче, я не уверен, что Галина покончила с собой.
— Как это? Ты же сам сказал, что она вскрыла вены! И записка!
— Не хотеть жить и хотеть умереть — не одно и то же, — вздохнул Зелинский. — Выброситься из окна можно под влиянием секундного порыва но вскрыть вены — на это нужна воля к смерти, причем не одномоментная а достаточно продолжительная по времени. А ее у Галины быть не могло.
— И поэтому ты считаешь, что ее убили?
— Не только поэтому. Пойдемте со мной.
В прихожей Семен остановился и указал пальцем на входную дверь:
— Вот, смотрите. У меня две двери — внутренняя и наружная. Но петли на них с разных сторон, так получилось. Поэтому чтобы, выходя из квартиры, открыть наружную дверь, нужно сначала до конца распахнуть внутреннюю. Видите? Если ее только приоткрыть, она будет мешать подобраться к замку. Но когда внутренняя дверь распахивается до конца, она каждый раз сбивает с крючка вешалки мою старую шляпу. Вот эту. Галя собиралась ее почистить, поэтому и не убирала в шкаф. Так вот, когда я пришел, шляпа лежала на полу возле двери ванной. То есть сначала была закрыта дверь ванной, потом открыта входная дверь.
— Почему ты не сказал об этом следователю?
Семен пожал плечами.
— Это ничего бы не изменило. Когда я вошел, то первым делом автоматически поднял шляпу с пола и повесил на место. Не мог же я сбросить ее обратно. К тому же следователь не велел ничего трогать.
— Детский сад! — развел руками Крюков. — Сначала он прячет все улики, а потом требует, чтобы я на пустом месте убеждал следствие искать убийцу.
— Не надо никакого следствия. Я хочу, чтобы вы нашли убийцу Гали.
Вы не имеете права отказывать мне, — Зелинский ударил ладонью по столу. — Я должен, я просто обязан разобраться с этим делом! Ты, — указал он на Ирину, — хозяйка частного охранно-сыскного предприятия…
— Оно еще не открылось, — возразила она. — Сначала мне нужно оформить лицензию на себя, а для этого представить бумагу об окончании спецкурса. Потом нужно будет подготовить учредительные документы и пробить лицензию на создание охранного предприятия.
— Разве это проблемы? Диплом тебе сделаю хоть завтра — у меня в Латвийском филиале Международной академии безопасности старый друг работает. Фирма мирового уровня, туда месяцами в очереди стоят. Что еще нужно? Деньги? Завтра получишь беспроцентный кредит на двадцать лет.
Как депутат или генерал. Что скажешь, хозяйка?
— Никакая я не хозяйка! Меня Крюков в это дело втравил, пусть он и отвечает! Крюков, зачем тебе понадобилось делать из меня владелицу частного сыскного предприятия? Я была преуспевающим юристом…
— Ты им и осталась, так что ничего не потеряла, — возразил Крюков. — Зато приобрела…
— Что?
— Ну… Как бы это сказать… — Крюков замялся, подыскивая аргументы.
— Признайся, — потребовала Ирина, — что это нужно было не столько мне, сколько тебе!
— Мне? Зачем? — вытаращил глаза Крюков.
— И слепому видно! — кипятилась Ирина. — Сейчас в милиции наконец-то начали бороться с коррупцией.
— А я причем? — обиделся Крюков. — Коррупция и я — две вещи несовместные.
— Скорее нераздельные, — поправила Ирина. — Поэтому ты собираешься оплату своих трудов…
— Заметь: праведных! — вставил Крюков. — Я не ворую и взяток не беру. Я не следователь и не прокурор. Я сыщик. Все, что я могу — это искать преступника.
— Но ты можешь его и не искать. А иногда именно за это и платят, поддела его Ирина. — Ладно, одним словом, ты собираешься оплату своих праведных трудов проводить через мою фирму, — закончила она свою мысль.
— А кому от этого плохо? — вопросил Крюков. — Пойми простую вещь:
природа любой бюрократии такова, что она идет к цели наикратчайшим и наипростейшим путем. Возьмем раскрытие преступлений. Если у следователя в руках есть простая, убедительная версия и подходящий кандидат в преступники, то переубедить его и навязать что-то более сложное практически невозможно. Бритва Оккама.
— Что это еще такое? — не поняла Ирина.
— Не усложняй.
— Я и не усложняю, — обиделась она.
— "Не усложняй сверх необходимого"- это принцип Оккама, — разъяснил Крюков. — Не ищи сложного объяснения, если есть простое. А в том варианте, который я тебе предлагаю, клиент заказывает за собственные деньги собственное расследование любой сложности. И ведут его не домотканные любители, а профессиональные сыщики и следователи. При посредничестве твоего частного сыскного предприятия. Естественно, неофициально. А официально наберешь в штат человек десять безобидных отставников-пенсионеров, которые не сильно пьют и в мафии не состоят. От таких тебе не придется ждать неприятностей, за которые твоя фирма может лишиться лицензии. Посадишь их охранять магазин или автостоянку и будешь платить скромную зарплату, отстегивать в казну скромные налоги и жить спокойно. А охрану, раскрытие преступлений и розыск пропавших я тебе обеспечу. Чего тебе еще надо?
— Сдаюсь! Давай отложим этот разговор, — Ирина виновато посмотрела на Зелинского. — Прости, Семен. Мы с Крюковым, кажется, слишком увлеклись своими проблемами.
— Теперь это и мои проблемы, — возразил Зелинский. — Так вы беретесь за это дело?
— Конечно!
— Ни за что!
Одновременно выпалили Крюков и Ирина.
Зелинский вдруг грустно улыбнулся и произнес:
— Слушайте, ребята, ну что вы тянете? Вы же созданы друг для друга. Женитесь! Из вас вышла бы замечательная пара. И Галя этого так хотела…
Ирина и Крюков в недоумении взглянули друг на друга, словно случайно встретившиеся кошка с собакой. Из смущения их вывел писк крюковского мобильника.
— Да? Нет! Сейчас еду, — Крюков убрал трубку в карман и обратился к Семену и Ирине. — Братцы, мне надо ехать. Боевая труба зовет. Тебя подвезти? — спросил он Ирину — Не надо, за мной мой Антон заедет.
— Он давно тебя ждет, — сообщил Крюков. — Когда я шел сюда, его гнилая синяя "копейка" стояла возле мусорных баков. Самое подходящее для нее место. Прах к праху…
Он опять сообразил, что сострил не ко времени и проворчал:
— В общем срамота, а не тачка. Давно бы новую купил.
— Это вообще-то не его машина, она за нашим банковским гаражом числится. Рухлядь, конечно, но мы с этим что-нибудь придумаем. Так как мое дело? — упрямо напомнил Зелинский.
— А ты разве еще не понял? — удивился Крюков. — Я им уже занимаюсь.
И тебе советую чем-нибудь заняться. Тебе необходимо хоть немного отвлечься. Что там по ящику?
Крюков нажал
