нет в квартире.
По дороге в школу я пытаюсь привести свое лицо в порядок, и на линейку опаздываю на десять минут.
День все еще по-летнему жаркий, солнечный. Площадка перед школой, утопающая в зеленых молодых тополях, украшена шарами, ленточками и поздравительными плакатами. Вхожу в распахнутые ворота торопливым шагом, незаметно встаю в строй учителей за спинами нарядных школьников. Одиннадцатый класс стоит, вытянувшись, с разноцветными шарами, бодрый, готовый к новому учебному году.
Взгляд нетерпеливо скользит по ряду учеников и безошибочно находит Артема. Сердце замирает на мгновение в груди, а потом ускоряет биение.
Он ослепительно красив в лучах утреннего сентябрьского солнца. Над ним качаются трепетные тени листьев, скользят по его лицу. Голоса ведущих, шепотки учеников, события сегодняшнего утра, звуки, лица, все отдаляется. Я вижу только Артема в черном строгом костюме, элегантного, заметно повзрослевшего.
И замечаю еще один восхищенный взгляд, обращенный в ту же сторону.
Рядом с Артемом стоит Дарина. Щеки девушки залиты ярким румянцем, а маленькая ладошка – в его руке. Она говорит что-то застенчиво, Артем поворачивается к ней и улыбается.
Что-то острое бьет в самое сердце так неожиданно, что я неосознанно делаю шаг назад. Рассеянно смотрю вниз, почему-то ожидаю увидеть впившуюся в кожу шпильку. Взгляд упирается в блестящую на солнце серебристую ткань палантина.
Я делаю шаг назад, чтобы скрыться за рядом семиклассников.
«Ты знала, что так будет. Ты знала!»
Не дожидаясь конца торжественной линейки, поднимаюсь к себе в кабинет.
Тишина встречает меня уютом, запахом книг и тихим тиканьем часов на стене. Я сажусь за первую парту, туда, где обычно сидел Артем нашими вечерами. Несколько минут я сижу словно в оцепенении, потом одну за одной вынимаю шпильки из прически. Волосы падают на плечи тяжелой волной.
– Ты предполагала это, Маша, – говорю я почти неслышно, разбирая пальцами волнистые пряди. – Ты же не думала, что эта игра затянется надолго?
«Правильно. Я ведь говорила. Нужно только подождать, Артем…»
Моргаю несколько раз, подхожу к зеркалу, выпрямляюсь и заплетаю длинную косу. Мое лицо сосредоточено и спокойно. Острая боль в груди не прекращается, но я делаю вид, что её нет.
Довольно глупостей.
В дверь робко стучатся мои ученики, ожидающего первого в этом учебном году классного часа, и я киваю им.
Ухожу со школы ровно через сорок пять минут, стараясь как можно быстрее покинуть школьный двор и не попасться никому на глаза.
Андрея дома не оказывается.
***
Первая учебная неделя длится ужасно долго. Несколько дней мне под разными предлогами удается избежать разговора с Артемом. Он часто заглядывает ко мне в кабинет, но я стараюсь загрузить себя консультациями, дополнительными занятиями, и он уходит, увидев, что я занята.
В одиннадцатом классе я веду уроки, глядя в противоположную стену, и стараюсь не замечать настойчивый взгляд Артема. Ближе к концу недели после шестого урока он решительно входит в кабинет.
– Мария Викторовна, можно вас отвлечь ненадолго?
Я занимаюсь с семиклассниками и бросаю быстрый взгляд на дверь. Ребята оглядываются.
– Это срочно? Я занята.
– Очень срочно, – спокойно говорит Артем.
– Артем…
– Я могу изложить вам суть проблемы прямо здесь, – с легким нажимом говорит Артем.
Секунду я медлю, а потом поворачиваюсь к семиклассникам.
– Ребята, дочитайте параграф и сделайте упражнение номер четыре. Я сейчас подойду.
Мы выходим в коридор.
– Я тебя слушаю.
Артем не торопится с ответом. Несколько мгновений просто рассматривает меня с легкой улыбкой.
– Ты говорил, что у тебя ко мне срочный разговор, – нетерпеливо напоминаю я, – Артем, мне правда некогда. Пожалуйста, побыстрее.
Вместо ответа он нежным движением заправляет мне за ухо выпавшую прядь. Я тут же отклоняюсь.
– Ты с ума сошел. Мы в коридоре.
Он озорно улыбается.
– Я скучал. Давай погуляем сегодня? Когда ты освободишься?
Я складываю руки на груди.
– Я сегодня занята до самого вечера и намерена провести его в компании сочинений пятого класса. Но думаю, что Дарина не откажется с тобой погулять.
Секунду Артем изумленно моргает, а потом лицо его светлеет, и он смеется. Звонко и радостно. Он окидывает меня вспыхнувшим взглядом и тихо произносит:
– Буду ждать тебя в старом корпусе.
Через мгновение он добавляет еще тише.
– Не знал, что ты настолько ревнива.
Я не успеваю ничего ответить, потому что Артем мимолетно прикасается к моей руке, а потом стремительно уходит.
После работы собираюсь домой с твердым намерением не задерживаться более нигде.
А потом сворачиваю на черную лестницу, ведущую во внутренний двор.
***
– Посмотри.
Протягиваю Артему черную тетрадь в кожаной обложке. Мы сидим на скамейке в парке, нас окутывает осенний вечер, в небе сияют первые проблески юного заката. Красочная осень тихо и незаметно разворачивает над нами пестрые крылья. Над скамейкой, на которой мы сидим, нависает большой старый клен, и ярко-желтые резные листья мягко падают вокруг.
Артем с любопытством открывает тетрадь и некоторое время изучает текст.
– Это твой рассказ?
Улыбаюсь и киваю.
– Можно прочитать?
– Для этого я тебе его и принесла.
– Здорово, спасибо!
Артем перелистывает тетрадь, а я смотрю на его темные волосы, спадающие на глаза. Неожиданно для себя заглаживаю их ему назад. Он не отрывает взгляда от текста, ловит моё запястье и долго держит его в руке.
На нас медленно планируют листья, потревоженные ветром, запутываются в моем шарфе.
***
Осень и начало зимы пролетает незаметно. Все чаще ношу распущенные волосы после того, как Артем сказал мне комплимент, покупаю ягодный черный чай, пеку булочки с изюмом и корицей, которые ему так нравятся.
К тому времени, как начинаются декабрьские морозы, и школа готовится к новогоднему празднику, мне начинает казаться, что все время, которое я провожу не с Артемом, проходит зря. Начинаю скучать по нему каждую секунду, когда мы в разлуке. Вечера наши становятся все длиннее.
По мере того, как на улице становится все морознее, мы меньше гуляем по улицам и позднее засиживаемся у меня в кабинете.
– Артем не успевает по твоему предмету? – однажды утром спрашивает меня Ольга Александровна.
Я смотрю на неё в изумлении.
– Нет. Напротив, у него все в порядке. Почему ты спрашиваешь?
Невысокая полная женщина, возраста моей мамы, с круглым добродушным лицом слегка пожимает плечами.
– Он часто остается у тебя на дополнительные занятия. Я подумала, может, у него проблемы.
Вечером я передаю этот разговор Артему вместе со своими тревогами по этому поводу. И на следующий день он заваливает полугодовое сочинение.
– Ты с ума сошел! – бушую я, – у тебя в каждом слове ошибка! Ча-ща
