выловить ее в коридорах университета.
— Привет, — я поймал в объятия куда-то спешащую по своим делам девушку.
— Привет, — смущенно вспыхнула Василиса.
— Какие у тебя планы на вечер? — издалека начал я.
У девушки загорелись глаза, и она, полная восторга, затараторила:
— А ты свободен? Отлично! Я хочу показать тебе часть проекта. И еще материалы чистовой отделки для кухни. И, знаешь, мне кажется, что нужно немного сдвинуть дверной проем. Ой, а еще там Лобачевский готов отгрузить ребят, я их всех прособеседовала, пока ты был в Польше, но мне бы хотелось, чтобы ты их тоже посмотрел…
Пришлось прервать поток трудоголизма поцелуем. Корсакова успела еще что-то вставить про аренду, но я был убедителен.
— А что… Ты… Хотел?.. — с трудом переводя дыхание, вернулась Василиса к теме разговора.
Отстранившись, чтобы можно было вести беседу, но при этом и не выпуская девушку из объятий, я пояснил:
— Ермаков пригласил нас на свой день рождения. Будет пафосно, и нужно соответствовать. У тебя есть подходящее платье? — произнес я. — И еще не помешает придумать подходящий подарок…
Немного осоловелые от поцелуя глаза девушки мгновенно вспыхнули такой жаждой деятельности, что я понял — пощады не будет.
— Давай ты пройдешься по магазинам, а я поработаю? — миролюбиво предложил я, вкладывая банковскую карточку в девичью ладошку.
— Отважный витязь бежит перед лицом похода по магазинам? — деланно удивилась Василиса.
— Отступает, — поправил я. — Использует тактический отступательный прием.
Корсакова звонко рассмеялась.
— Хорошо, — согласилась она. — Но потом не жалуйся, что здесь кончились деньги!
И она помахала моей карточкой, обозначая, о чем идет речь.
— Я буду в полном восхищении, если ты потратишь весь баланс, — заверил я Корсакову и отпустил развлекаться.
Итак, работа…
Императорский Московский Университет, Василиса Корсакова
Если бы Василиса могла бегать по потолку, она бы сейчас с радостью и большим удовольствием это делала.
Выход в свет! На княжеский прием! В паре с мужчиной!
Это же почти то же самое, как заявить на весь свет «это моя женщина». Более значимым может быть только предложение о помолвке!
— Девочки, мне нужна ваша помощь, — жалобно произнесла Корсакова, поймав Демидову и Нарышкину после обеда.
Аристократки посмотрели на Василису с любопытством.
Корсакова большую часть времени училась и работала над каким-то там своим проектом, щедро спонсируемым Мирным, и ни одна из благородных подружек не имела ни малейшего представления, с чем же этой уникальной девушке нужна помощь.
— Мы заинтригованы, — приподняв бровь, проговорила Демидова.
— Очень заинтригованы, — согласилась с ней Нарышкина.
— Мне совершенно нечего надеть на день рождения Алексея! — призналась Василиса с ужасом.
— О-о-о, это ты по адресу, — протянула боярышня с видом настолько хищным, что Василисе даже стало немного не по себе.
— Рекомендую сразу приодеть и Алекса, а то с него станется явиться в университетской форме, — подсказала княжна как бы между прочим.
— И лучше в одной цветовой гамме, — подхватила ее мысль Мария. — Чтобы всем было видно, что этот мужчина уже занят.
— А это не будет неловко? — с сомнением спросила Василиса.
— Пф! — отмахнулась Нарышкина. — Скорее всего, он даже не заметит. Ты же знаешь этих мальчишек, они не замечают, во что одеваются!
— Да, настоящие мужчины на такие мелочи внимания не обращают, — согласилась Дарья. — А вот женщины…
— Идем, у нас куча работы, — Нарышкина подхватила Василису под локоток с одной стороны.
— Да, предлагаю начать с пассажа Морозовой, — Демидова подхватила Василису под локоток с другой стороны. — Там как раз открылся новый магазин французского белья.
— И платья из осенней коллекции, — добавила Мария.
— И платья, — согласилась Дарья.
«Кошмар, — подумала Корсакова. — Мне ведь действительно нечего надеть!»
Потому что еще парочка таких поцелуев, от которых подгибаются коленки, и она точно совершит какую-нибудь отчаянно-смелую глупость.
Или не глупость?
Москва, Княжеский особняк рода Ермаковых, Александр Мирный
Мой «Руссо-Балт» с ревом влетел на территорию и лихо затормозил у парадной лестницы, ведущей в особняк Ермаковых.
Их столичное поместье располагалось на юге Москвы и прилегало к Битцевскому лесу. Главный особняк в холодных серо-голубых цветах строгой архитектуры как бы напоминал, что тут у нас филиал Сибири. Глубокая осень и отсутствие снега в целом делали пейзаж унылым, но декораторы постаралась на славу — везде, куда хватало взгляда, деревья, кусты и прочие сезонные конструкции были украшены гирляндами с огоньками теплого желтого цвета.
По итогу создавалось впечатление, что заброшенную усадьбу графа Дракулы немного принарядили к детскому утреннику — тьма из окружающего леса была густой и недружелюбной. Но съезжавшийся на кутеж народ это не особенно заботило.
Василиса, проконсультировавшись со своими родовитыми подружками, и сама приоделась, и меня прибарахлила. Строгий темно-синий, почти черный костюм со всеми аксессуарами какого-то там «приличного» бренда гармонировал с ее платьем насыщенного синего цвета. Из украшений у девушки были лишь скромные сережки-гвоздики и подаренный мной кулон, удачно расположившийся в неглубоком декольте платья.
Короче, умная девчонка сделала все, чтобы любому постороннему стало ясно — мы парочка, и я занят, о-о-очень занят. И делалось это с такой милой детской непосредственностью: «Алекс, я подобрала тебе костюм, мне кажется, он будет соответствовать уровню приема…»
Иван, который при этом собирался на праздник под личиной Новикова, так печально и немного завистливо вздыхал, что я не выдержал:
— Тебе что, какую-то скучную прынцессу из Европы выписали, что ли?
— Ой, фу! — отмахнувшись, поморщился наследник престола. — Нет, конечно! Европейцы там все меж собой сто раз переженились, оттого такие дохлые и с присвистом. Не говоря уже о внешности, которую никто бы не пожелал своему ребенку.
— А чего тогда так страдаешь? — спросил я.
— Завидую, — просто ответил цесаревич. — Ты сам ее выбрал, а мой брак будет строго политическим.
— Ну, это же не значит, что он обязан быть при этом и несчастливым. Посмотри на Меншикова и Нарышкину. Она, конечно, кровушки ему попьет еще, но в целом, думается мне, они будут вполне счастливы, — попытался я утешить своего соседа по комнате.
Но я, конечно, немного лукавил. Просто говорить о здоровых отношениях, когда у тебя за плечами брак и трое поставленных на ноги детей. С таким опытом любой девичий каприз типа сочетающейся одежды кажется очаровательным, а не бесячим.
Я обошел машину и подал девушке руку, помогая встать с пассажирского сиденья. Сказал прислуге забрать из багажника подарок, кинул парковщику ключ и, предложив даме локоть, повел Корсакову вверх по лестнице.
— А что мы дарим? — негромко уточнил я, пока мы шли к стоящему в дверях Алексею, лично приветствовавшему гостей на собственном дне рождения.
— Картину, — спокойно ответила Василиса. — Я когда-то искала подарок для партнеров отца и нашла одного очень талантливого художника-пейзажиста. Он выставлялся в Третьяковке, Париже, Лондоне… Дарья сказала, что для кабинета Алексея пейзаж его родины будет уместен.
— Ты — золото, — искренне произнес я, накрыв ладонью тонкие пальцы девушки на
