Я вспыхнула, резко подошла к двери и распахнула ее.
- Уходи. – Обойдусь я без такого оформителя-хама.
Он, кажется, не обратил на мое шипение никакого внимания.
- А стоило копнуть чуть глубже…. Ты видишь красоту там, где ее очень сложно найти. – Он подошел ко мне и захлопнул дверь, держа руках одну из моих картин. – Кто это? – Ткнул он в портрет пальцем.
- Мужчина. – Проворчала я, не понимая, чего он от меня хочет.
- Какой мужчина? – Нагнулся он так, чтобы наши лица были на одном уровне.
- Которому в жизни довелось многое перенести. – Я покосилась на портрет и грустно улыбнулась. – Он умер несколько лет назад.
На самом деле…. Когда я впервые увидела Динкиного деда, то вздрогнула от неожиданности. На его лице было множество шрамов и ожогов. Так получилось. Но это был настолько любящий жизнь человек…. Я таких еще не встречала. Умер он, когда я на третьем курсе училась. Портрет я рисовала по памяти и…. Я его даже Динке не показывала. Так и стоял упакованный. Зачем я его сейчас вынесла? Не подумала, наверное.
- Ты всех так… наружу внутренностями выворачиваешь? – Вдруг со злостью спросил он.
Неуравновешенный какой-то. Но, как ни странно, я совершенно не боялась, что он сейчас может сделать мне плохо и больно физически.
- Ты будешь делать багеты, или нет? – Не стала я отвечать на этот риторический вопрос.
- Буду. – Прищурился он и отошел от меня. – Но тебе это будет стоить очень дорого.
- И какова стоимость? – Спросила я, стараясь не выходить из себя.
Он положил портрет на кровать и вновь подошел к мольберту.
- Практически, твоя душа. – Он провел пальцем по лепестку нарисованной лилии. – Я хочу эту картину, когда ты ее закончишь. – Решил он.
Нет, ну точно больной. Кому нужна моя мазня? Его работы стоят куда дороже.
- Почему? – Все же спросила я.
- Она на тебя похожа. – Только и ответил он.
- Ладно. – Согласилась я. – Только, я не знаю, когда закончу.
- Я подожду. – Согласился он и принялся замерять холсты. Делал все быстро и молча.
Я еще не общалась с настолько странными людьми. Нет, мы, люди творческие все с прибабахом. Но не до такой же степени.
- Ты – хам. – Не удержавшись, выдала я. – Причем, такое отношения к окружающим абсолютно наносное. От чего-то защищаешься таким образом. – Начала я прощупывать почву.
- А ты – никудышный психолог. – Резко ответил он и замолчал.
- Ну да, - улыбнулась я, потоптавшись на чьей-то любимой мозоли. – Тяжело терять тех, кого любишь. На остальных-то зачем срываться?
- Да что ты знаешь об этом? – Вспылил он.
Вот, спрашивается, зачем я человека специально довожу?
- Господи. Двухметровый бедняжка-мужик. Обиделся на всех женщин на свете и….
Я оглянуться не успела, как оказалась прижата к закрытой двери.
- Страшно? – Прорычал он, приподняв меня за подмышки.
- Нет. – Созналась честно. – Я маньяков в жизни повидала. Ты на них ни разу не похож.
-А так? – Он неожиданно поцеловал меня.
Я тоже от неожиданности ответила. Через минуту я поняла, что, вцепившись в загривок мужика, которого сутки знаю, самозабвенно с ним целуюсь. Резко отвернула голову в сторону, чтобы прийти в себя. Иван же уткнулся носом в мою шею, тяжело дыша.
- Отпусти. – Попросила, собрав все свое спокойствие.
Меня осторожно поставили на пол.
- Извини. – Проворчал он и отошел от меня.
- Сама виновата. – Посчитала я инцидент исчерпанным.
- Наброски сделаю, посмотришь. Через пару недель оформлю картины. – Торопливо сказал он, подхватил блокнот, куда записывал данные и, отодвинув меня от двери, сбежал.
Я же, чтобы хоть чем-то заняться, принялась собирать картины и относить их на место. Еще и купленную сегодня одежду разобрать надо.
И все-таки я не могла не думать о произошедшем в моей комнате. Почему он ждал, что я его испугаюсь? Почему он так себя ведет? Почему я начала его провоцировать? Неужели он мне так понравился? Да нет…. Просто он гений своего дела и… хорошо целуется. И привлекательный. И волнует меня с первой встречи.
Застонав, я села на пол гардеробной и уронила голову на руки. И куда ты вляпалась, Маринка? Говорила же себе, что больше никаких отношений. Мужчины всю жизнь только и делали, что спорили, кто тебя быстрее в койку затащит, а ты что делаешь? Снова танцы на граблях?
Нет, на привычные грабли Иван похож не был. Да и ему самому от меня вроде бы ничего такого не было нужно. И перед кем ему хвастаться постельными победами? Перед сыном? Перед Глебом Степановичем? Бред.
А я чего хочу? Нормальной семьи, если получится. А с ним такого точно не будет. У него уже была одна попытка, результат которой меня вчера по пятой точке шлепнул. Или мне не стоит думать о семье? Просто принять его личность во внимание, как хороший генофонд, и наслаждаться жизнью.
В одном я была точно уверена: Иван меня считает привлекательной, как женщину. И как сексуальный объект. Что из этого получится, никто не знает. Так стоит ли гадать и чего-то бояться? Подумав с минуту, призналась себе, что не стоит. Нужно жить дальше. Если с его стороны будут какие-то шаги в мою сторону, я подумаю над своими дальнейшими действиями. Если же нет, то у меня и без этого есть, чем заняться.
Иван
Я выбежал из ее дома с такой скоростью, как будто за мной черти гнались.
- Ванька, стой! – Глеб, увидев мой побег, кинулся за мной. – Стой!
- Чего тебе? – Проворчал я, притормозив у кромки леса.
- Если ты ее обидел….
- А чего ты так о своей хозяйке печешься? Нравится, что ли? – Резко рявкнул я.
- Марина Генриховна – хороший человек. – Прищурился брат. – А ты ведешь себя, как скотина.
- Так женись на ней, если так…. – Я замолчал, получив заслуженную затрещину. – Извини. – Выдохнул, когда сознание чуть прояснилось.
- Запал? – Просёк Глеб.
- Да пошел ты! – Я развернулся, чтобы уйти, наконец, домой.
Позади меня послышался негромкий смешок.
- Ванька, она хорошая. Обидишь, сам тебя прибью. – Пригрозил брат. – Постарайся держаться от нее подальше.
- А если не получится? – Я остановился и обернулся.
- Если не получится, то будешь холить и лелеять ее до конца дней своих. Понял? – Глеб смерил меня тяжелым взглядом и, отвернувшись, пошел к дому.
Я, тихо выругавшись, пошагал к себе. И чего сорвался, спрашивается? Зачем с поцелуями к ней полез? А она зачем каждым словом, как ножом по живому? Что она вообще о жизненных потерях знает? Соплячка….
