— Нет. — Он покачал головой. — Скажи, что бы ты выбрала для медового месяца?
Джо Мэри, проигнорировав его вопрос, предложила:
— Я могу дать тебе несколько проспектов, может, они наведут вас на какую-нибудь мысль. Я уверена, любое из этих мест приведет Келли в восторг.
Она выдвинула нижний ящик стола, чувствуя на себе взгляд Эндрю. Ей хотелось сохранить деловую атмосферу, но у нее ничего не получалось.
— Ты не ответила на мой вопрос. — Он с неохотой взял у нее проспекты. — Мне его повторить?
Джо Мэри медленно покачала головой.
— Сомневаюсь, что мне захотелось бы куда-нибудь поехать, — произнесла она, потом добавила: — Особенно в медовый месяц… Да к тому же я уверена, что самый красивый город в мире вот здесь, за порогом моего дома. Мне бы хотелось провести это время наедине со своим мужем. Мы смогли бы попутешествовать позднее. — На какое-то мгновение их взгляды встретились. — Но я не Келли, и, планируя эту поездку, ты должен принимать во внимание прежде всего ее желание.
Пола встала и перевернула на стеклянной двери табличку, на которой было написано: «Закрыто». Эндрю проследил взглядом за Полой.
— Вы закрываетесь?
Джо Мэри с облегчением кивнула головой. Она чувствовала себя неловко в присутствии Эндрю. Находиться рядом с ним было своего рода испытанием ее дружбы с Келли. И сейчас Келли проигрывала… они обе проигрывали.
— Да. По субботам мы работаем только утром.
Он встал и положил проспекты на угол стола.
— Тогда давай продолжим нашу дискуссию за обедом.
— О нет. Это совсем не обязательно. Мы закончим ее через несколько минут, а Пола не возражает подождать.
— Но я хочу обсудить с тобой несколько вопросов, и на это может уйти час или больше…
— Тогда тебе лучше прийти в другой день.
— Сделать это сейчас устраивает меня гораздо больше, — ответил Эндрю.
Джо Мэри не знала, как ей поступить. Она не могла решиться на то, чтобы принять его приглашение, а он будто бы умышленно не обращал внимания на ее колебания.
— Так трудно принять от меня что-нибудь, Джо Мэри? — тихо спросил Эндрю. — Даже обед?
— Хорошо, — согласилась она не очень любезно. — Но у нас только час времени. У меня полно дел.
Он еле заметно улыбнулся.
— Как пожелаешь, — сказал Эндрю и повел ее к своему «мерседесу».
Они ехали в плотном потоке машин. Джо Мэри была напряжена и неразговорчива. Эндрю припарковал машину на узкой улочке рядом с Французским кварталом, вышел и открыл ей дверцу.
— У меня заказан столик в «У Лорана».
— «У Лорана»? — Джо Мэри удивленно посмотрела на Эндрю. Этот фешенебельный французский ресторан был одним из самых известных в Новом Орлеане. Он славился своей необыкновенной кухней, дорогими блюдами. Джо Мэри не могла и мечтать побывать там. — Он действительно так хорош, как все о нем говорят? — спросила она, не в силах скрыть свое волнение.
— Ты сама сделаешь вывод, — ответил Эндрю с улыбкой.
Как только они вошли, их тут же провели к столику и вручили меню в огромных продолговатых обложках с великим множеством наименований французских блюд. Имея слабое представление о наиболее традиционных из них, Джо Мэри подумала, не заказать ли ей сладкую телятину.
— Что бы ты хотела? — спросил ее Эндрю спустя несколько минут.
— Не знаю. Столько красивых названий! — Джо Мэри закрыла меню, отложила его в сторону и слегка покачала головой. — Думаю, ты пожалеешь, что привел меня сюда, когда я так голодна. — Она не завтракала и сейчас умирала от голода.
Эндрю не отрывал глаз от меню.
— Что касается тебя, я ни о чем не жалею. — Он сказал это так просто, будто говорил о погоде. — Так что ты выбрала?
— Да, сейчас. — Она пыталась справиться с головокружением, вызванным его словами. — Хочу попробовать лосося, но не уверена, что смогу произнести название блюда по-французски.
— Не волнуйся, я закажу.
Официант появился именно в ту самую минуту, когда они были готовы сделать заказ. Приняв его, он одобрительно кивнул головой и удалился.
Застеснявшись, Джо Мэри разложила у себя на коленях льняную салфетку.
— Восхитительно! — тихо пролепетала она, рассматривая убранство комнаты в старинном французском стиле. — Я так себе все это и представляла.
Еда была сказочно вкусной. Через несколько минут неловкость исчезла, и Джо Мэри удивилась, что может совершенно свободно говорить с Эндрю. Он оказался приятным собеседником, и она с удовольствием рассказывала ему о своей семье.
— Итак, ты была единственной девочкой в семье…
— И в этом были свои преимущества. Я играла с братьями в мяч.
— Надеюсь, ты когда-нибудь сыграешь и со мной. Мне всегда нравилась игра в мяч. Это поднимает настроение.
Джо Мэри застыла, поднося вилку ко рту. Сердце ее забилось в два раза быстрее.
— Я… я играю только со своими братьями.
Эндрю улыбнулся.
— Говоря о твоей семье, трудно предположить, что ты и Марк — родственники. Нет, я вижу ваше внешнее сходство, но Марк настолько серьезен… Он хоть когда-нибудь смеется?
Последнее время почти нет, подумала Джо Мэри, но решила не говорить этого вслух.
— Он много работает, целыми днями. Он серьезен по отношению к медицине. И он вовсе не грубиян, как могло показаться…
Эндрю усмехнулся.
— Да уж, с ним непросто. Того и гляди бросится в драку! Кажется, только и ищет повода. Что он имеет против богатства и положения в обществе?
— Не знаю, — искренне ответила она. — Марк, например, безжалостно дразнит Келли по поводу благосостояния ее семьи. Мне кажется, он чувствует себя неуверенно из-за того, что Келли богата, хотя она никогда не давала повода для такого отношения к ней. Я этого не понимаю в своем брате.
Отодвинув тарелку, Джо Мэри пыталась вспомнить, когда наслаждалась едой больше, чем сегодня. Наверное, это было лишь раз, в ресторане «У Пола». В тот вечер Келли и Эндрю объявили о своей помолвке. При этом воспоминании настроение у нее тут же испортилось. Она оцепенело сложила руки на коленях. Правильно ли она поступила, придя сюда с Эндрю? Сидит с ним, обедает, раскованно болтает в то время, когда на ее месте следовало быть Келли… Имеет ли она право получать удовольствие от общества человека, который помолвлен с ее лучшей подругой? Джо Мэри многозначительно посмотрела на часы.
— Что случилось?
— Ничего. — Она покачала головой, избегая его взгляда, так как знала, что он способен проникнуть в самые глубины ее души.
— Как насчет десерта?
Положив руку на живот и улыбаясь, она отказалась:
