— Теперь я чувствую себя так, как, должно быть, чувствует себя обманутая жена, когда обнаруживает у мужа венерическую болезнь и нет больше возможности притворяться, что она не знает о другой женщине. Так на кого же ты работаешь, Джед? На правительство? На мафию? Или ты вольный разбойник в стиле Робин Гуда?
Глава 8
— Я всегда думал, что будет лучше, если ты не узнаешь о моей настоящей работе, — глухо произнес Джед и бросил взгляд на набережную.
— Не лучше, а проще для тебя, — возразила, она.
— Ты ведь все равно не интересовалась.
— Может быть, просто не хотела знать.
— Зачем же ты спрашиваешь об этом сейчас? — удивился он.
— Я уже объяснила, что после слов доктора Стина так или иначе невозможно обойти эту тему. Хорошо, что еще в Калифорнии я не зашла к доктору Маллену, он ведь тоже наверняка посоветовал бы держать тебя подальше от ножа и пистолета.
Похоже, Эми начинала нервничать. Оказывается, его могли убить, а она и не узнала бы, что с ним случилось!
— Маллена устраивала моя история о дорожном приключении. Он, видимо, тоже не любит задавать лишних вопросов. А Стин, кажется, практиковал как хирург во Вьетнаме. Он сразу же все понял.
— Значит, ты хочешь, чтобы тема твоей работы так и осталась открытой?
— Да, быть может, я и не захочу обсуждать ее, — ответил он, но в голосе его чувствовалась какая-то неуверенность, словно он искал возможность оправдать свое излишнее упрямство.
Они помолчали.
— Между нами все останется по-прежнему? — вдруг спросила она.
Этот вопрос изумил Джеда. Такого поворота событий он явно не ожидал.
— В конечном счете все зависит от тебя, — глухо пробормотал он.
— Надеюсь, что ничего не изменится. Раньше ведь меня не беспокоило то, что я не знаю, где именно ты работаешь.
— Боюсь, что ты обманываешь сама себя, — слабо улыбнулся Джед. — Ты, конечно, будешь стараться не любопытствовать, и у тебя это, возможно, получится. Тем более что теперь мы — уже больше чем просто друзья. Но пока не докопаешься до истины, вряд ли ты успокоишься.
— Думаешь, ты так уж хорошо меня знаешь?
— Во всяком случае, я уже достаточно долго тебя изучаю.
Она молчала, обдумывая слова Джеда. Ведь их отношения и правда становятся все ближе и ближе с каждым днем, а он вообще очень восприимчивый человек. Но она не успела и слова сказать, как перед ними возникла гигантская фигура медведеподобного человека. Он грузно опустился на стул, и сквозь его густую лохматую бороду бледно-рыжего цвета проступила тихая, добродушная улыбка. Маленькие карие глазки лучились добротой и приветливостью, и Эми радостно улыбнулась ему.
— Эми, деточка, где же ты так долго пропадала? Я не видел тебя целую вечность, — ласково проворчала эта громадина. — Твой отец говорил мне, что ты все откладываешь и откладываешь поездку на остров.
— Да, так оно и было! — воскликнула Эми, радостно вскочила с места и тут же оказалась в теплых объятиях. — Здравствуй, Ханк! Рада тебя видеть. Как поживаешь?
— Да все по-прежнему, — простодушно усмехнулся он, отзываясь на приветствие густым рокочущим басом.
— А как Роза?
— Ну что с ней станется? Должно быть, торчит где-нибудь на кухне. Вы как, останетесь у нас дообедать? Роза будет очень рада.
И Ханк ласково похлопал девушку по спине своей широкой и мягкой ладонью.
— Ну, Эми, — добавил он, — представь меня своему другу. Я ведь слышал, что ты приехала не одна.
— Джед, познакомься, это Ханк Холидей, хозяин кабачка. Я еще не родилась на свет, когда Ханк с Розой здесь поселились. Ханк, прошу любить и жаловать — мой друг Джед.
Ханк протянул Джеду свою исполинскую лапу.
— Очень рад, очень рад, — растерянно бормотал он. — Друг Эми — и мой друг. Вы к нам надолго?
— Думаю, мы с Эми побудем на острове еще немного. Впрочем, мы еще не решили, когда уедем. Правда, Эми?
— Да, конечно, — отозвалась она.
— Главное — никуда не спешить, — произнес Ханк. — Мы с Розой именно так и порешили тридцать лет назад. И ни разу не пожалели об этом. Вот и вы не торопитесь. Осмотритесь получше, отдохните. Сейчас я принесу чего-нибудь. Надеюсь, Эми, ты не станешь заказывать ту жидкую белую водицу, которую кличешь вином? Ты уж извини, но этой гадости в моем доме не водится.
— Да, сегодня я и впрямь выпью чего-нибудь покрепче, — улыбнулась Эми.
— Вот и ладно, и хорошо. Хочешь, Роза приготовит вам чудный коктейль из ароматного сока гуавы?
— Спасибо, Ханк, непременно. — Эми вздохнула, поняв, что сегодня ей никак не избежать крепких напитков.
— А тебе, Джед? — вопросительно взглянул на него Ханк.
— Мне виски со льдом.
— Сейчас, сейчас, — широко улыбнулся хозяин. — Пойду обрадую Розу, что вы остаетесь у нас обедать.
— Спасибо, Ханк, — ответил Джед и, дождавшись, когда тот удалится, повернулся к Эми:
— Ну и на чем же мы остановились?
— Ты очень убедительно мне объяснил, что я жить не могу без вопросов. — Эми с насмешкой посмотрела ему в глаза. — Впрочем, возможно, ты и прав. Но жизнь не стоит на месте, все изменяется ежесекундно.
— Я, конечно. Предполагал нечто подобное, но рассчитывал, что это произойдет значительно позже.
— Почему же? Боялся меня? Он неуверенно пожал плечами и откинулся на спинку плетеного стула:
— Потому что не сомневался, что как только ты узнаешь правду, то не захочешь больше знаться со мной. Тебе вряд ли понравится то, как я зарабатываю на жизнь.
— Даже если мне это и де понравится, это никак не скажется на наших отношениях. И ты вполне можешь открыться мне.
Он замолчал, обдумывая сказанное ею.
— Ну хорошо. Знай, я действительно работаю на правительство как внештатный, свободный агент. Работа же в строительной компании лишь удобное прикрытие, поскольку я и правда инженер по образованию. Мне и теперь частенько приходится посещать те объекты, где необходимы инженерные знания.
— Еще они тебе необходимы для созидания птичьих клеток.
— Да, и для этого тоже, — кивнул он. Внештатный агент, в свободное время мастерящий птичьи клетки! Это что-то новенькое! И пока Эми гадала, как же ей отреагировать, улыбающийся вовсю Ханк приближался к ним с высокими бокалами в своих большущих медвежьих лапах. Теперь она припомнила, как слышала краем уха разговор двух увлеченных беседой мужчин, как они между прочим восхищались необыкновенным умением Джеда выкручиваться из любых, самых безнадежных ситуаций. К тому же у него был несомненный талант казаться таким, каким хотели бы его видеть окружающие. Ведь как ловко он втерся в доверие к ее родителям!
