Ярослав и Юрий Елагин обращались друг к другу по имени-отчеству, а вот Костю Ярослав называл «Котя» или «Кот»; Костя же почему-то чаще говорил не «Славик», а «Тор». Нина обратила внимание на это прозвище и, когда, уже ближе к полуночи, гости ушли, спросила у Ярослава:
— А почему вы с Костей так несолидно друг к другу обращаетесь? Вы что, знакомы еще с детского сада?
— Хуже. Вместе служили в армии. Там познакомились и подружились.
— Вот как… Значит это друзья-однополчане прозвали тебя «Тор»?
— Оттуда пошло.
— Тор… Это, кажется, бог-громовержец у древних скандинавов… Что, у вас там кто-то увлекался мифологией?
— По фамилии прозвали. Торич — Тор.
— А, кстати, откуда у тебя такая фамилия? Не очень местная.
— Дед по отцу был родом из Белоруссии.
— А прибалтов или скандинавов у тебя в роду случайно не было? В тебе есть что-то от викинга. Поэтому прозвище «Тор» вполне подходящее.
— Что-то у нас сегодня все время всплывает скандинавская тема, — улыбнулся Ярослав.
— Ну, что ж делать. Мы, восточные славяне, крепко повязаны с варягами.
— И с греками тоже. Все-таки они нас крестили.
— И путь «из варяг в греки» через наши земли проходил… Кстати моя прабабушка по маме — из мариупольских греков. Ее я, конечно, не помню, а вот бабушку запомнила хорошо; мне было десять лет, когда она умерла. Красивая была женщина… и такая величественная…
— Выходит, и в тебе осьмушка византийской крови? — улыбнулся Ярослав.
— Да. Но чертами лица я на бабушку совсем не похожа. Разве что брови чуть-чуть… Да вот еще волосы.
Ярослав приподнял пальцами прядь ее роскошных темно-каштановых волос и с шутливым пафосом продекламировал:
— Перед Кассандрой с ее волосами безумной менады
Так и застыл, говорят, вождь величайший Атрид.
— Что?.. — удивилась Нина. — Ты цитируешь античных авторов? Разве в вашем техническом вузе это проходили?
Нина встретилась с ним взглядом и вдруг поймала себя на мысли, что уже не смотрит на Ярослава как на врага и даже забыла о своей главной миссии в его доме — найти и выкрасть зловредные бумаги. Ярослав вел себя так корректно и дружелюбно, что ей стало стыдно за свои коварные намерения.
Наутро Нина проснулась от странного ощущения, будто на нее кто-то смотрит. Сквозь сон она чувствовала этот взгляд, но, когда открыла глаза, никого рядом не увидела. Она села на кровати, удивленно оглядываясь. Дверь в спальню была закрыта — хотя, конечно, не заперта. Лоджия слегка приоткрыта — начало июня выдалось очень жарким но вряд ли кто-то заберется на шестой этаж, чтобы заглянуть к ней в комнату. На всякий случай она выглянула на лоджию, потом прошла в комнату Ярослава. Его там не было. Он брился в ванной. Нина с искренним простодушием сообщила:
— Мне показалось, что в мою комнату кто-то заглядывал. И взгляд был такой пристальный, что я даже проснулась. Случайно не ты приходил?
Ярослав оглядел ее с ног до головы и в своей обычной иронической манере сказал:
— А что, стоило бы заглянуть, чтоб увидеть тебя в таком неглиже.
Тут только Нина вспомнила, что стоит в одной лишь тонкой ночной сорочке, да еще на фоне окна. Смутившись, она бросилась в свою спальню и упала на кровать, лицом в подушку. Сейчас ей было стыдно не столько из-за того, что Ярослав увидел ее полуголой, сколько потому, что она смутилась и убежала, как дикарка. Нормальная раскованная девушка никогда бы так не поступила.
Нина чувствовала, как одна за другой рушатся ее уловки и попытки перехитрить Ярослава, оказаться умнее его. Какой-то внутренний голос подсказывал ей, что бесполезно соревноваться с ним, а надо принять условия игры и положиться на его честность.
Глава пятая
В выходные дни Нина дважды побывала в родном доме, но ни разу не застала там Катю. Василий Федорович ворчал по поводу того, что Катя уехала за город с какой-то сомнительной компанией, Борису ничего не сообщила и теперь надо как-то все объяснить Ильчукам. Однако Нина не слишком волновалась, зная прохладное отношение Кати к Борису. Ее больше интересовало другое и она незаметно навела Гаевого на разговор о Ярославе:
— Папа, ну как продвигаются дела? Тебя не очень критикуют из-за твоего зятя?
— Не знаю, что говорят за спиной, — пробурчал Василий Федорович. — В глаза, конечно, льстят. Я тоже вынужден его хвалить. Что поделаешь, связан по рукам и ногам.
— Ну, а сам ты что о нем думаешь… как о специалисте? Он и вправду деловой человек?
— Зачем тебе это знать?
— Да так, ради любопытства. Насколько я поняла, он по специальности инженер-механик?
— В Запорожье занимался ремонтом машин, сельхозтехники… Даже фирму организовал. Уж лучше бы он там и оставался, так нет же… сюда полез, чтобы меня взять за горло. Размах ему, видите ли, нужен. Подумаешь, какой предприниматель отыскался… Морозов — Демидов…
— Считаешь… у него не получится?
— Если даже что-то и получится, то… безнаказанно не пройдет. У нас никому не прощают успеха.
— Но ведь так будет не всегда? — с надеждой спросила Нина и, встретив удивленный взгляд отца, отвернулась, отошла к окну.
— Ты, кажется, сочувствуешь ему? — раздраженно спросил Гаевой.
— Дело не в этом. Я по-прежнему хочу, чтобы все быстрее закончилось и я вернулась сюда. Но должна тебе сказать откровенно: Ярослав заслуживает некоторого уважения. Он так много работает… А со мной ведет себя очень корректно.
— Пусть попробует вести себя иначе, — проворчал Василий Федорович. — Он знает, что если обидит тебя, на мою помощь может не рассчитывать.
Зазвонил телефон и Гаевой, взяв трубку, сразу же поморщился. По его ответам Нина поняла: звонок был от Ильчука-старшего. Василию Федоровичу пришлось объясняться по поводу отсутствия Кати.
— Господи, вот незадача, даже печень разболелась, — сказал он, закончив, наконец, неприятный разговор. — Мы с Захаром уже твердо договорились в июле свадьбу сыграть, а эта вертихвостка…
— Успокойся, папа. С Катей все уладится. И не надо так много работать, ты выглядишь очень усталым.
Нина посмотрела на хмурое, слегка пожелтевшее лицо отца и ощутила угрызения совести из-за того, что совсем забыла о своем намерении помочь ему избавиться от шантажа.
Уезжая в этот день от Гаевого, почувствовала, что больше не может терпеть неизвестности, раздваиваться, не зная, на чьей стороне правда. Она уже поняла, что требовать объяснений от отца бесполезно: он замыкался, как улитка в раковине, стоило только упомянуть о прошлом, связавшем его с Ярославом. Нина решила искать объяснений у своего законного супруга.
Сходу начать такой разговор было трудно, и она ждала удобного момента.
