Книга Другой - Саша Береста

Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 20

— А теперь все поменялось, — Сехинов встал со своего лежбища, пустым взором смотря на женщину, — Видимо, Михаил достиг нового уровня.

Женщина сильно насторожилась, отойдя на пару шагов от гостя.

— Это вы ему что-то сказали?..

— Сказал. Но я не думаю, что он принял бы это так близко к сердцу, если бы не догадывался сам, правда? То, что происходит — это нормально. Это последняя стадия принятия, — Алексей улыбнулся просто чтобы успокоить Марию, — Я поговорю с ним, а вы побудьте здесь.

Не успев ничего сказать, женщина только проводила Алексея недоуменным взглядом, отмерев только тогда, когда дверь в спальню закрылась.

Юноша вошел в неосвещенное из-за закрытых занавесок помещение, не пытаясь разглядывать комнату. Он почти сразу увидел перед собой постель, на которой, поджав под себя ноги, спиной к вошедшему лежал Михаил. Сехинов не смог бы разглядеть его лица даже если бы Болдин лежал к нему лицом — слишком темно.

Алексей усмехнулся и сел на край кровати, начиная говорить.

— Миша, я понимаю, что тебе нелегко. Конечно, тяжело, когда сначала веришь во что-то, а затем тебе приходится это разрушать, причем самому. Но я действительно горжусь тобой, — Алексей специально менял тон на более уверенный и даже смог сделал голос чуть ниже, стараясь выглядеть крайне убедительным, — Твои старания не напрасны, дружище, поверь мне. Ты проделал огромный путь, разве теперь ты сдашься так быстро?

Пускай вопрос был риторическим, Сехинов все равно решил подождать на него ответ, но Михаил не сказал ни слова, поэтому Алексей терпеливо продолжил:

— Ты очень силен, очень. И ты сможешь победить это поганое состояние, которое засело внутри тебя. Я понимаю, что жена тебе вряд ли помогла, все-таки она не может понимать всего, но я ведь отныне твой друг. Теперь у нас схожи мировоззрения, и мы сможем вершить великие дела вместе! Давай же, Мишка… — Алексей уложил руку на плечо мужчине, который даже не пошевелился, — я знаю, что тебе нужно время, но ты скажи, сколько. Я буду ждать.

Болдин молчал. Сехинов насторожился. Подвинувшись ближе, Алексей попытался уловить дыхание друга, но у него не вышло, что стало поводом для беспокойства. Юноша решительно выдохнул, намеренный перевернуть друга и посмотреть на его лицо, но вдруг…

— Уходи, Алексей. Уйди вместе с Машей гулять, — безразличный, почти неживой голос.

Алексей незаметно выдохнул с облегчением.

— Хорошо-хорошо, как ты скажешь, — почтенным тоном ответил Сехинов, — На сколько?

— Три часа.

— Хорошо. Отдыхай.

Сехинов вышел из комнаты, полностью уверенный в том, что ситуация под контролем, в добавок успокоенный тем, что с Михаилом все в порядке. Он обратился к жене.

— Все хорошо, но нам нужно выйти из дома на три часа, дать ему побыть в одиночестве.

Мария облегченно выдохнула и без лишних вопросов пошла собираться. Вскоре оба бродили по парку, не забыв засечь время ровно на три часа, чтобы не проводить друг с другом и на минуту больше времени, чем нужно.

— Я не понимаю, зачем вы так поступаете, Алексей, — вымученно призналась несчастная женщина, — Не понимаю, зачем так мучаете моего мужа…

— Я не мучаю. Он сам себя мучает, — холодно ответил юноша, — Я лишь его к этому подтолкнул. Ненамереннно, конечно, — солгал Алексей.

— Все вы врете, — женщина поджала губы в подступающей ярости. Сехинов закатил глаза, развернулся и, не медля, пошел в обратном направлении. Мария удивленно подняла брови, воскликнув:

— Куда вы? Вы так боитесь того, что я различаю ложь? — изумленно спросила женщина, после чего добавила совершенно искренне, — Слушайте, мне вас жалко.

— Я ничего не боюсь, — остановившись, Алексей развернулся в своей резкой манере, держа руки в карманах пальто, — Но я не намерен больше проводить с вами ни секунды своего времени. В пять мы и так снова встретимся дома, я уже сыт по горло вашей компанией.

Вновь развернувшись, юноша спешно пошел дальше, держа спину идеально ровной, на что Мария раздраженно фыркнула и пошла своей дорогой.

Так уж вышло, что вечером Алексей первый пришел обратно домой. Открыв дверь ключом, который ему любезно одолжили в самом начале его проживания, мужчина разделся и прошел в гостиную комнату, окна которой почему-то были занавешены, но больше всего удивило присутствие Михаила в комнате: он сидел, сгорбившись, на стуле у окна. Несмотря на то, что был заметен лишь силуэт мужчины, Сехинов сразу понял, что добряк Болдин был очень угрюм и хмур. Юноша усмехнулся. «Я понял, нужно еще больше времени» — догадался Алексей. Он хотел было пойти на кухню, но вдруг понял: рояля нет. Алексей замер от удивления, почти со страхом в глазах смотря на друга, но разубеждая себя сейчас же.

«Нет. Не может быть. Это уловка, я знаю».

Решив проверить свою версию, Сехинов будто невзначай спросил:

— А рояль где?

— Продал, — сухо, но молниеносно ответил мужчина, не подняв глаз и даже не дернувшись, — Деньги важнее.

Сехинов замер, стоя в полном изумлении. Да, вчерашний разговор, конечно, имел влияние на друга, но не такое же…

Не зная, какие подобрать слова и какую принять позицию, Алексей в замешательстве отвёл глаза к двери и тут же застыл. В другой комнате, которую Алексей обозвал мастерской, и где любила в последнее время проводить время Мария, стоял рояль, заботливо прикрытый скатертью: Сехинов узнал этот выразительный изгиб, под которым прогибалась ткань.

«Шутит…» — тут же вонзилась в голову юноши мысль, которая произвела на мужчину огромное впечатление: он был и рад, и успокоен, и даже слегка обижен этим маленьким обманом. «Шутит, дразнит, прирожденный кукловод… Становится хитр! Хочет проучить! Думает, я свои слова назад возьму! Ну давай, сразимся!» Он одобрительно засмеялся.

— Молодец! К черту рояль! Музыка нас сковывает, не движет к успеху, тормозит. Однако ты быстро прогрессируешь, Мишка! Вчера об этом и речи не было, а ты сам дошел, эка! Молодец, Мишка! (он хлопнул его по плечу, подходя ближе) Молодец! Как же, будешь жить без Шуберта? — и засмеялся снова, искренне надеясь, что Михаил засмеется вместе с ним, хотя пока он не издал ни звука.

— Придется без Шуберта, — тот же мрак и холод в голосе, что и раньше.

Алексей скептически сщурился. «А хорошо держится, молодец. Нужно поднажать».

— Вот-вот! Привыкнешь же потом, сможешь без своих бесконечных нот. Аль и их продал?! — и снова наигранно рассмеялся.

— Нет, их оставил, — Михаил раздражённо повернулся и первый раз за этот день устремил воспаленные от долгих и горьких слез глаза на друга, показывая злое и измученные лицо, цедя каждое слово сквозь зубы, — Что тебе, Сехинов?

Алексей, сам не зная

Ознакомительная версия. Доступно 4 страниц из 20